Альвина Волкова - Сила черного дракона
-- Ласснир?
-- Лассаиндиар.
-- Черный дракон?
-- Да, - опешил папа, - Откуда ты знаешь? Вы встречались?
Отец выглядел удивленным, но я заметила мелькнувшее в его глаза удовлетворение, словно то, что я знаю Ласснира, его устраивает.
-- Видеть его не хочу, - зло рявкнула я, - Обманщик.
Папа сделал бровки домиком.
-- Даже так.
-- Если бы он все рассказал сразу, ничего бы не произошло. Из-за него у меня одни неприятности. Пошел он со всеми своими тайнами, знаешь куда!?...
-- Догадываюсь, - поспешил прервать мое возмущение папа.
Я захлопала глазами, чтобы смахнуть непрошеные слезы. Гад красноглазый. Все из-за него.
-- Все. Я очень устала. Хочу спать.
Папа не стал спорить. Правильно сделал. В таком состоянии я могу наговорить много лишнего, о чем потом сильно пожалею.
-- Мы еще поговорим, медвежонок. Я хочу знать, какая кошка между вами пробежала.
-- Конечно, папа. Поговорим. Но не сейчас.
Через несколько дней, после хорошего отдыха и маминой стряпни, я без последствий смогла встать с постели, но меня тут же подкосила простуда. Как объяснил папа - это из-за того, что мой организм все еще находится в состоянии стресса из-за резкого перехода.
-- Встала? - заглянула в комнату мама, - Если не спится - вставай. Я пирог испекла.
О-о, хорошая мотивация, чтобы встать, а не валяться в постели. У родителей еще остались несколько дней отпуска в запасе и они решили погостить, пока не поправлюсь. Мама хлопотала по дому. Отец, хм...мой папа оказался еще тем конспиратором. Пока мама ходила по магазинам или еще куда, он пытал меня на тему знакомства с черным драконом и нехотя рассказывал, как он сам оказался на Земле.
-- В своем мире, доча, я преступник. Да-да. Я совершил весьма дерзкий и недостойный порядочного эльвафа поступок.
-- Украл что-нибудь?
-- Нина, - сурово посмотрел на меня отец.
-- А что? Убить ты не мог - не в твоем это характере.
-- Почему это? - озадачился папа, - Хотя ты права. Нет, я никого не убивал. И даже не покушался.
-- И, что же такого страшного ты мог сделать?
-- Сбежал.
-- Куда?
-- От кого? - поправил отец, - Я должен был жениться на дочери одного весьма влиятельного чиновника.
Я не выдержала и расхохоталась.
-- Нина, не смейся.
-- Ой, не могу, рассмешил.
Отец грустно покачал головой. Я сдержанно хмыкнула и вопросительно посмотрела на него.
-- Доча, это не смешно. Мне, по крайней мере, не до смеха.
-- Па?
-- Да, медвежонок, отказаться от выгодного брака с чистокровной эльвафой весьма серьезное преступление. Ты уже знаешь - я полукровка.
-- Ну и что?
-- Скажем так, полукровок не любят, - папа свел брови на переносице, - Сильно не любят. Но мирятся с их существованием.
Я напряглась.
-- Попробую объяснить. Дело в том, что чистокровные эльвафы, хм..., - папа тщательно подбирал слова, но не найдя подходящих, махнул рукой и сказал, -внешность у них несколько специфическая.
-- Скелеты, обтянутые кожей?
-- Нет. Это ты темных эльвафов описываешь. Светлые они тоже болезненно худые, но не до костей. Кожа у них перламутровая, глаза на пол лица - желтые или зеленые. Волосы длинные, - так как до совершеннолетия им не разрешается стричься - исключительно песочного цвета. Даже краска не берет, все равно истинный цвет проявляется. А вот черты лица резкие, неприятные: широкий лоб, маленький острый нос, тонкие губы, практически отсутствует подбородок.
Пока отец расписывал эльвафов, я пыталась уловить в нем черты этой расы.
-- Ты не сильно похож на эльвафа, - резюмировала я, - Если бы ни глаза...
-- Да, - скривился папа, - они выдают мое происхождение.
-- Тогда причем тут внешность?
-- Эльвафам сильно не нравится их внешность.
-- Их же такими создали, - удивилась я, - что их не устраивает?
-- Все.
-- Но если они все такие...
-- Когда эльвафы жили обособленно, желания изменить внешность у них не возникало - оно возникло, когда эльвафы начали контактировать с другими расами. Особенно с криоссами.
-- Я о них уже слышала. Ариша еще предположила, что моими родителями могут быть эльваф и криосса.
-- Весьма проницательная особа, - хмыкнул папа, - Моя мать была криоссой.
-- А что у тебя от мамы?
-- По большей части, только внешность.
-- Но ты похож на человека.
-- Все криоссы похожи на людей. В тебе от них даже больше, чем во мне: маленький рост, хрупкое телосложение, белая кожа, кукольное личико. Возможно, и способности у тебя от них есть, только их развивать надо.
-- Какие способности?
-- Не знаю. Это тебе только криосс может сказать.
-- Хорошо. А что с эльвафами, почему они не могут просто изменить внешность с помощью магии?
-- Магия на них не действует.
-- А если скальпелем? Ботекс, пилинг, штифты всякие.
-- Хирургически? Пробовали - ничего не вышло. Черты лица восстановились. Единственный действенный вариант - это связь с другими расами.
-- Ну, и?
-- Эльвафы не приемлют этот способ. Для того, чтобы просто один раз переспать с представителем другой расы, эльвафу требуется признать своего партнера.
-- А они не могут признать недостойного, - блеснула я эрудицией.
-- Именно.
-- Как все запущено.
-- Полукровок мало.
Скорчив возмущенную рожицу, фыркнула:
-- Судя по всему, да.
Папа грустно улыбнулся и продолжил, старательно контролируя эмоции, хотя и удавалось это ему с трудом.
-- Нас записывают в реестр. Если повезет, будешь жить в семье, если нет, отправят в школу для полукровок, наподобие интерната. Мне повезло.
-- Что?
Я сидела, глупо хлопая ресницами, недоумевая, как вообще такое может быть.
-- Меня воспитывал отец. Каким бы ворчуном он ни был, я ему благодарен, что не бросил меня, когда мать умерла. Он еще жив.... Но видеть меня не хочет... естественно.
-- Мне жаль.
-- Не о чем жалеть. После совершеннолетия полукровок выставляют на торги.
-- Не поняла? - мои глаза превратились в два блюдца.
-- Что непонятного, - вздохнул папа, - полукровки ценный товар. Нас мало, а желающих получить привлекательное потомство, много. Первыми выбирают правящие семьи, а остальным... что останется.
-- А остается?
-- Редко.
-- И тебя...?
-- Да. Меня выставили на торги. Я не был самым привлекательным, и рассчитывать приходилось только на то, что половозрелых кандидатов мужского пола в тот год было мало. Чиновник предложил неплохую сумму, и отец согласился.
