Антон Грановский - Падшие боги
– Сдавайся! – крикнул один из них. – Все одно сгубим! Давай уж сразу, чтоб не мучаться!
Жгут оскалил зубы в усмешке.
– Крепкий зуб мяса не боится, – прорычал он. – Сгуби, коли сможешь.
Дружинник хотел что-то ответить, но Жгут метнул в него меч. Меч, сверкнув в воздухе, сбил с головы дружинника шелом.
Надей подхватил с земли копье, повернулся с ним к другому ратнику, но сделать ничего не успел. Охоронец ударил его щитом по голове и сбил с ног.
Кони, словно огромные черные стервятники, налетели на упавшего Жгута и стали топтать его копытами.
Что было дальше – Васька Ольха не смотрел. Он выскочил из травы и опрометью бросился к лесу. Он бежал, не чувствуя в груди сердца. Летел, продираясь сквозь кусты, как напуганный олень. Рядом с ухом пронзительно просвистела стрела.
«Быстрей! Быстрей! Быстрей!» – колотилось у Васьки в ушах.
Ворвавшись в лес и добежав до небольшого, поросшего травой овражика, Васька нырнул на дно и спрятался за большой гнилой колодой.
Охоронцы осадили коней у самой кромки чащобы.
– Где он? – спросил один.
– Не видать! – ответил другой.
Васька выглянул сторожко из-за колоды и увидел, что один из ратников, рыжий, угрюмый, спешился.
– Ты чего? – спросил его чернобородый.
– В чаще поищем, – угрюмо ответил тот.
Чернобородый посмотрел на темные влажные дубы и зябко передернул плечами.
– Я туда не пойду, – сказал он. – Третьего дня упырь двух лошадей загрыз и воеводина племяша покалечил.
– Так то ночью, – возразил рыжий, однако вгляделся в черную стену деревьев с тревогой. – Днем-то чего бояться? – Он обернулся и взглянул на товарищей: – Так что, будем искать?
Чернобородый и второй охоронец переглянулись.
– Ну его к лешему, – сказал чернобородый. – Все одно оборотни али волколаки сожрут.
Охоронцы, так и не решившись войти в чащу, нехотя ретировались. Сидя за колодой, Васька видел, как рыжий отрубил мертвому товарищу голову. Он хотел сделать то же самое со Жгутом, но чернобородый его остановил.
– Оставь.
– Так ведь обратится.
– Пускай его. Заслужил.
Тело Жгута оставили нетронутым. Обступив обезглавленного товарища, ратники сняли с голов шеломы и, нахмурив брови, посмотрели на его труп.
– Прощай, Вольга! – сказал один.
– Прощай, Вольга, сын Сиварда! – вторил ему второй.
– Пусть Валкирии-девы унесут твою храбрую душу в Уграйские Кущи! – торжественно произнес третий.
Постояв еще немного над телом поверженного товарища, ратники надели шеломы и забрались на лошадей. Пограничный разъезд, теперь уже из трех охоронцев, неторопливо двинулся дальше.
Васька Ольха выждал, пока они скроются из глаз, и только потом выбрался из травы. Спасен! – понял он.
Добытчик вытер вспотевшее от страха лицо дрожащей рукой. Тело его затекло от неподвижного лежания, и пришлось несколько раз присесть, чтобы восстановить кровообращение.
Трупы Жгута и убитого ратника остались лежать в траве. Васька даже отсюда чуял запах свежей крови. Его слегка замутило. Ему и раньше приходилось видеть мертвецов. Но здесь, в Гиблом месте, мертвецы вызвали не грусть и тоску, а страх.
Недолго им там лежать. Не сожрут звери, так обглодают волколаки. «И меня бы могли», – подумал Васька, и его прошиб пот. По-умному, нужно было подойти к Жгуту и вынуть у него из-за пазухи мешочек с бурой пылью, но Васька не решился. А ну как волколаки уже рядом? Вон и мороки на солнце наползли, а волколакам только того и надобно.
Васька вздохнул, одернул полукафтан, поправил на плече котомку, отвел ножны в сторону, чтобы не били по ногам – да и зашагал к меже.
Жгута было жаль, но не очень. Они были знакомы всего три дня. Раньше Жгут был стрельцом, но потом повздорил с княжьим поручиком, и его вышвырнули из дружины.
Смелый человек был Жгут, ничего не скажешь. Но уж больно угрюмый да самобытный. Никогда не знаешь, что у такого молчуна на уме.
Прошагав пару верст, Васька Ольха остановился, чтобы передохнуть, и достал флягу и водой. «Жаль, что бурая пыль Жгута пропала, – подумал он, глотая прохладную воду. – Но уж лучше зернышко в руке, чем пятерня в жерновах. Хватит и одного мешочка».
Убрав флягу в котомку, Васька достал драгоценный мешочек и взвесил его на руке. Взять, что ли, щепоть? Васька решительно тряхнул головой – нет, нельзя. Вот попадет он в княжий град, там и расслабится. Но не бурой пылью, а брагой и хмельным сбитнем.
Васька спрятал мешочек обратно за пазуху. Неподалеку завыл волколак. По спине Васьки пробежала дрожь. Он одернул полукафтан и быстро зашагал к Черному бору, за которым стояла каменная межа. Перейдет межу – и не достать его волколакам.
Шагая к меже, Васька представлял себе свое будущее богатство. На лице у него, несмотря на страх, повисла самодовольная улыбка. Хорошо быть добытчиком бурой пыли. За пару дней столько огребешь, сколько в поле самым тяжким трудом за год не заработаешь.
Под ногой у Васьки пыхнуло, вверх взвилось черное облачко. Сонный гриб! Васька заткнул нос пальцами, чтобы не нюхать грибную пыльцу, и побежал вперед, да было уже поздно. Голова у него закружилась, перед глазами поплыло. Пробежав еще несколько шагов, Васька споткнулся и повалился в траву.
Когда он снова открыл глаза, солнце на небе заметно переместилось. Верхний его краешек был затянут рваными мороками. Васька поднялся на ноги и помотал головой, прогоняя остатки сонной одури.
За спиной у Васьки хрустнуло. Он быстро обернулся. В паре шагов от него стоял Надей Жгут. Лицо добытчика было вымазано кровью.
– Жгут! – выдохнул Васька.
– Ты пошто меня бросил? – спросил Надей. Голос его прозвучал глухо и гулко, будто из глубокого колодца.
– Жгут, я…
И тут лицо Надея задергалось, отопорщилось, будто костям стало тесно под кожей. Глаза подернулись красной пеленой, верхняя губа слегка оттопырилась, и изо рта выползли два желтых клыка.
– Пошто бросил? – проговорил Жгут, пришепетывая губами. – Пошто?
Он вдруг вскинул руки с крючковатыми когтями и быстро пошел на Ваську. Тут бы и пришел Ваське Ольхе конец, кабы порыв ветра не сдвинул с неба тучу.
Желтый луч солнца упал Надею на лицо. И в тот же миг костлявую харю Жгута прорезал багровый рубец, и от рубца поднялся едкий, сизый дымок.
Жгут заревел и закрутился на месте, стараясь спрятать от солнца обожженную рожу. Васька в первый раз видел перед собой настоящего упыря…
Дрожа от ужаса, почти не соображая, что делает, Васька Ольха выхватил из ножен меч, шагнул к Жгуту и рубанул его мечом по шее.
Голова слетела с сутулых плеч Надея и шлепнулась на землю. Красные глаза смерили Ваську ненавистным взглядом.
– Сдохнешь здесь! – пролаял кривой обескровленный рот. – Сдохнешь!
