Странная барышня (СИ) - Эрра Алла

— Потому что, видимо, не для меня ягодка созревала. Но, не скрою: дура, что от такого сокровища отказалась. Сейчас бы сидел королём в домашних тапочках, а ты с восторгом слушала мою музыкальную одышку и мерила по сотому разу восхитительно высокое давление. Романтика! Всё! Дуй домой! А то мне работать надо!

— Спасибо.

— Спасибо скажешь, когда козочкой здоровой обратно к нам прискачешь!

Уходя, я обернулась и увидела, как Пётр резким движением кулака смахивает слезу со своей щеки. Он тоже всё понимает и боится за меня.

Тик-так…Тик-так…

Вещи собраны. Поезд отходит через два часа. Сто лет не была в Петербурге. Не думала, что снова окажусь в нём из-за болезни, а не просто погулять, наслаждаясь влажным балтийским воздухом. Вернусь ли обратно домой после больничной койки?

— Нет. Операция пройдёт почти успешно. Но вот это самое “почти” тебя и убьёт, — раздался голос справа от меня.

От неожиданности я, взвизгнув, подскочила на месте и увидела мужчину в идеально белом костюме. Он, закинув ногу на ногу, вальяжно расположился на стуле у двери в комнату и улыбался мне.

— Вы кто?! Что здесь делаете?!

— Первый пришедший в голову вариант и будет ответом на твой вопрос. Да! Сразу отвечу на невысказанную пока угрозу. Милицию не вызовешь. Точнее, можешь, но она приедет ровно через сорок две минуты восемнадцать секунд и меня забрать попросту не успеет.

Кричать тоже бесполезно. Соседка поехала к дочери. У неё и заночует. У беременной девочки жуткий токсикоз, и помощь мамы пригодится. Сосед снизу выпил лишнего после смены, поэтому дрыхнет сном праведника. Жена его на работе… Правда, не совсем там, но это их личные дела.

— Проваливай, бандюга! — в панике схватила со стола пустую вазу. — Башку проломлю! У меня рука крепкая!

— Юль… — с лёгким укором сказал этот тип. — Ну договорились же, что правильным будет первый вариант. А “бандюга” был вторым. Попытайся ещё раз.

— Господи… Ну уйди, пожалуйста… — взмолилась я, понимая, что ничего сделать не смогу этому бугаю.

— Ответ верный! — довольно щёлкнул он пальцами. — Хотя не очень люблю подобные определения, но вам, людям, так привычнее. Начинаем наше знакомство заново, Юлия?

2

Я оторопело уставилась на мужчину. Он что? Сумасшедший? Внимательным взглядом окинула его ещё раз. Белый дорогой костюм, явно сшитый на заказ. Сорочка, галстук. Последний имеет заколку интересной формы. Лицо не молодое и не старое. Сколько ему лет? Сложно ответить сразу.

Но когда посмотрела ему в глаза, то сама почувствовала себя сумасшедшей. Они переливались всеми цветами радуги. Завораживали. Я проваливаюсь в них, словно в омут. Бездна! Звёздная! Бескрайняя! И я хочу в ней утонуть! Навсегда!

Таких глаз у людей не бывает…

— Не увлекайся, пожалуйста, — вежливо попросил мужчина. — Тебе ещё рано переходить за грань.

— Я… я…

Ваза из руки выскользнула, но до пола не долетела. Я с удивлением наблюдала, как она, зависнув в нескольких сантиметрах над линолеумом, внезапно стала подниматься вверх и аккуратненько приземлилась на стол.

— Небольшая демонстрация возможностей для лучшего взаимопонимания, — продолжая лучезарно улыбаться, пояснил мужчина. — Не люблю подобное позёрство, но что поделать.

— Вы реально… э-э-э-э… потусторонние высшие силы, — промямлила, не в силах выговорить другое, более краткое определение.

— Не будем усложнять лишними словами. В вашей терминологии — бог. И называй без этого дурацкого ВЫ. Ты, единственное число. Хотя в моём случае может быть и множественное, но если бог един, то и заморачиваться с теологическими изысками не будем. Раз, Юлия, мы с тобой наконец-то познакомились, то давай перейдём к делу.

— Не понимаю…

— Нормальное состояние. Позволь, сейчас всё объясню. Я начал с того, что операцию ты не переживёшь.

— Мне нужно остаться дома?

— Тогда через сорок два дня умрёшь в родной больнице. Незавидная смерть. Все будут считать тебя парализованной, бесчувственной, но ты будешь страшно мучиться от боли.

Мне резко поплохело, как только я представила эту картину, которую наблюдала не один раз.

— Выхода нет? — тихо произнесла, чувствуя, что от волнения начинает кружиться голова.

— Ты должна покинуть этот мир. Время пришло. Но выход есть. Можно покинуть его живой, сохранив свою память и всё светлое в душе. Повторю: в этом мире твоё время закончилось… Но есть другие миры.

— Кому там нужна почти шестидесятилетняя старуха?

— А вот про тело я ни слова не сказал. Оно останется здесь и будет похоронено со всеми почестями.

— Другое будет? Молодая, красивая, богатая?

— Всё в мире относительно, Юля. Но какое-нибудь да будет.

— И за что мне такое счастье? — ехидно спросила я, чувствуя, что от происходящего “слетаю с катушек”.

— Что ты знаешь о святых? — никак не отреагировал он на мой тон.

— Им поклоняются, иконы рисуют, молятся на них, пытаясь, как через посредников, докричаться до тебя. Я не очень религиозный человек, поэтому не требуй от меня более развёрнутого ответа.

— Это всё частности. На самом деле святых намного больше. Как правило, о них никто не знает, их имена не сохраняется в веках. Но они несут одну важную функцию для всего мироздания. Делают своими душевными порывами его гармоничнее. Заряжают настоящей, а не мнимой Благодатью мир. Дают ему будущее. Твоя душа тоже святая… Почти.

— Спасибо. И хоть я не верю в это, но слово “почти” прозвучало немного обидно.

— Дело в том, что всю жизнь ты посвятила людям. Любила их искренне… Но одного человека обделила сильно.

— Кого? — удивилась, начав перебирать в памяти всех знакомых.

— Себя. Твоё гипертрофированное чувство долга выдернуло собственную личность из Мироздания, превратив в тупиковый вариант развития. Что ты оставишь после себя?

— Сотни спасённых жизней! — не задумываясь, ответила я, оскорбившись от подобного заявления.

— Верно. И эти сотни, их дети, внуки, правнуки продолжат держать мир в собственных ладонях. А ты? Кому достанутся эти замечательные часы, переходящие из поколения в поколение в твоей семье?

Когда твоё тело умрёт, то квартиру опечатают. Потом, через третьи руки, часы окажутся у перекупщиков, так как вещь ценная. За двадцать шесть лет сменят четырёх владельцев, прежде чем окажутся в непотребном виде на свалке.

Маленький ключик от них, которым ты девочкой “заводила” время всего мира, потеряется намного раньше. Вот и всё. Конец семьи Журавлёвых, их воспоминаниям, чаяниям, надеждам. Бесповоротный конец.

— Это можно как-то изменить? — прохрипела я, чувствуя, что так оно и будет.

— С часами? Уже нет. Но есть более ценная штука… Ты! Поверь, что никакой фамильный предмет с тобой не сравнится. В вашей семье было много по-настоящему святых душ. Не дай династии оборваться.

Я даю тебе шанс исправить собственную ошибку, поэтому и предлагаю уйти в другой мир не только душой, но и разумом. Иногда подобное очень важно. Научись любить себя, как ты любишь остальных людей. Научись не только наслаждаться долгом, но и радостями жизни. Приди к гармонии. Для многих подобная цель недостижима, но только не для тебя.

— И что я должна делать?

— Извини, но я направляю исключительно души. А вот с разумом каждый человек поступает по своему усмотрению. И не факт, что ты справишься, хотя шанс есть.

— Мне нужно подумать…

— Юля! — опять улыбнулся он лучезарной улыбкой. — Я знаю ответ. Наш разговор был нужен не мне. Тебе. Так что… Счастливого пути!

Я почувствовала, как вокруг всё стало растворяться, и меня словно затягивает в глаза бога.

— Подожди! — воскликнула, пытаясь удержать реальность. — У меня есть ещё вопросы!

— Их всегда много. Но ответы запутают ещё больше… — раздалось откуда-то издалека.

Чёрный звёздный колодец. Падаю в него, как Алиса в Кроличью нору, и даже поначалу пытаюсь проанализировать сегодняшнее чудо. Потом возникает паническая мысль: «Я разобьюсь!». Кричу изо всех сил, хотя понимаю, что криком ничего не исправить. Мне просто так легче пережить страх. Потом приходит равнодушие. Уж если суждено разбиться, то нужно смириться с подобной участью и провести последние секунды достойно.