Тили-тесто (СИ) - Логинов Святослав Владимирович

— Какая хорошенькая!

— Что глаза вылупил, бесстыдник? — проскрипела бабушка. — Голых девочек не видал? Бери её за руку и веди домой, а потом живо возвращайся сюда. Я, тем временем, вычищу рубашонку и выглажу её.

Ыктыр примчался обратно через пару минут, но рубашка уже была вычищена и выглажена. Как бабушка это сделала, не имея корыта и утюга, осталось её тайной.

— Устала… Цветунка цветункой, а мои сто лет никуда не делись. Я лягу отдохну, а ты отнеси Варье ночнушку и дуй к себе, пока тебя старшие демоны не выследили. Да когти скинь, а то порвёшь рубашку, чинить будет некому.

Ыктыр принял на руки горячую, свежевыглаженную ночную рубаху и побежал знакомой волшебной тропой. В такт бегу он повторял сонное заклинание, чтобы родители Варьи мирно спали и не слышали ничего, что творится в доме.

Увы, увы!.. Не бывает такого колдовства, которое действовало бы на всех одинаково. С какой стороны ни посмотри, но Ыктыр демон, если угодно, — дьяволёнок, и любое его заклятие будет дьявольским волшебством. Вот и эти чары действовали лишь на честных людей; подобные штучки бормочут воры, когда лезут в спящий дом.

Варья была честной девочкой, ей нестерпимо хотелось спать, но она ждала, когда Ыктыр принесёт вычищенную рубашку. Вместо этого дверь распахнулась, и в спальне появился патер Мутр. Этот человек прибыл недавно из столицы и успел возмутить город проповедью, в которой обрушивался на ведьм и колдунов, заполонивших городские дома.

— Вот она! — рявкнул Мутр. — Ведьма! Колдунья!

Варья пискнула и поспешно юркнула под одеяло.

— Не уйдёшь! — Мутр сорвал одеяльце и отшвырнул его в сторону. — Попалась, развратница! Суккубка!

Борцы с развратом потому столь непреклонны, что им невмоготу вести целомудренную жизнь. Мутр забыл обо всём, увидав беззащитную голенькую девочку. Он скинул сутану и всё, что было под ней, навалился на Варью.

— Спасите! — закричала Варья, но никто не отозвался на крик. Сонное заклинание действовало отлично, добрые люди спали, спасать было некому.

В этот самый миг в покое появился Ыктыр, торжественно несущий выглаженную ночную сорочку.

Сорочка отлетела вслед за одеялом, а дьяволёнок сходу боднул острейшими рогами голые ягодицы насильника.

Мутр зарычал и, бросив Варью, ринулся на Ыктыра. Будь у бесёнка на месте когти, неизвестно, чем бы закончилась схватка, а так… с громким хрустом отлетел один накладной рог, шкура полезла клочьями. Ыктыр молотил копытцами, но что могут поделать мягкие копыта, на которых удобно скакать по плавучим листьям кувшинок, но которыми не получается как следует лягнуть врага?

Выхода не было, и, признавая поражение, Ыктыр отчаянно завопил:

— Папа!

Черти редко бьются в одиночку, хотя, звать на помощь считается позорным. Но когда юный бесёнок попадает в серьёзный переплёт, он может позвать родителей. Правда, потом придётся держать ответ, и наказание бывает очень жестоким. И всё же, Ыктыр, не думая о себе, кричал:

— Папа, помоги!!!

Басовый гул был ему ответом. В центре комнаты изумрудно засиял огонь, и оттуда полез преужасный четырёхрукий демон.

Никакого сопротивления чудовищному гостю, конечно, не было. Четырёх рук с избытком хватило на троих.

— Так!.. — пророкотал демон, развернув в воздухе Варью. — Тебя, красавица, как сюда занесло?

— Не трогай Варьюшку! Она ни в чём не виноватая, это всё я устроил! — заверещал Ыктыр, попавший из огня да в полымя.

— Ишь ты, какой у тебя защитник объявился. Ты ещё нагрешить не успела, и мне неподсудна. Давай, невиноватая, вон твоя рубаха, одевайся и сиди тише мыши. Теперь твоя очередь, любитель маленьких девочек.

— Я же ничего!.. — взмолился патер Мутр.

— Что ничего? Ничего сделать не успел? Если бы успел, я бы с тобой по-другому разговаривал. У нас для таких как ты, знаешь, какие способы перевоспитания приготовлены? Ничего, скоро узнаешь. А пока, повиси, я буду со своим сыночком разбираться. Ну что, Ыктырша, кто тебе позволил взрослый наряд напяливать?

— Сам, — коротко ответил Ыктыр, очевидно, полностью смирившийся с грядущим наказанием и довольный, что хотя бы Варье ничего на грозит.

— А ещё ты влез в такие места, где и взрослые демоны остерегаются появляться. Тоже скажешь, сам?

— Сам.

— Девочку виноватить не буду. Это ты ей искушения подкидывал, тебе и ответ держать. Один рог ты потерял, теперь жди пока новый вырастет.

— Вон он валяется, — подал голос Ыктыр.

— Это нехорошо. Ты не лось, чтобы рога сбрасывать, — демон поднял обломанный рог и коротким ударом вбил его в покатый лоб Мутра. — Вот теперь он на месте. Думаешь, это всё? Шубейка тебе была подарена, чтобы ты мог вместе со старшими по дьявольскому городу гулять. А ты что с ней сделал? Измочил, перемазал. Она теперь только на выброс годится.

— Варью надо было спасать.

— Ты это кому-нибудь другому рассказывай. Нечего было затаскивать девчонку туда, где её спасать придётся. Теперь не жалуйся, новой шубы тебе долго не видать.

Острыми когтищами старый демон принялся сдирать с Ыктыра испорченную шубейку. Конечно, она была совсем не та, что в начале приключения, но без мохнатой шкурки Ыхтыр выглядел таким тощим, жалким и ничтожным, что больно смотреть. Жёлтая кожица, какую и на ощипанном цыплёнке неловко видеть, тонюсенькие ручки, а вместо ног и вовсе что-то непригожее.

Содранную шкуру демон начал налеплять на подходящие места Мутру. Патер был курпулентен, чёртова шкурка оказывалась ему мала. Большой кусок с горбом пришёлся на спину, голени и грудь оказались густо оволошены, но все части, которые у людей считаются срамными, остались выставлены напоказ.

— Отлично получилось, — похвалился четырёхрукий бес. — Я сейчас вот что сделаю… зашвырну тебя на ратушную площадь, и будешь ты там бегать кругами и голосить погромче, пока тебя стражники в кутузку не стащат. Понял? Тогда — пошёл!

Затухающий вой инквизитора донёсся через открытое окно.

— А теперь, мой милый, займёмся тобой. Прежде всего, тебя целый месяц будут кормить одной только манной кашей.

— Фу!..

— Ничего, Ыктыр! — крикнула Варья. — Манная каша вовсе не противно, особенно если с вареньем.

— Никакого варенья! — пророкотал дьявол. — Манная каша на воде, без масла, соли и сахара. И попробуй у меня харю скривить, будешь лопать кашу не один, а два месяца. Теперь вставай и пойдём домой. Пешочком.

— Что?! — Ыктыр забился в отцовских когтях, как пойманная рыбёшка. — Идти голышом через весь дьявольский город, на глазах у всех чертей?.. Они же смеяться будут.

— Вот именно. И через год будут смеяться, и через сто лет. Тебе теперь с этим жить. Как сказал один наш человек: умел воровать, умей и ответ держать.

— Я не воровал!

— Да? А куда ты Варью затащил? На той поляне порой цветунка распускается. Представляешь, что будет, если цветунка достанется простому человеку, да хоть твоей Варьеньке? Я такого представить не могу.

Варья дёрнулась, словно хотела что-то сказать, но вовремя прикусила язычок.

Большой демон поставил голого Ыктыра на дрожащие ножки.

— Ну, что, пошли, самовольщик. И пусть весь ад хохочет над тобой.

Тогда Варья шагнула вперёд, сорвала ночную рубашку и накинула её на Ыктыра.

— В рубашке по городу идти не стыдно! Никто не будет над Ыктыром дразниться. Вот так!

Варья стояла гордо выпрямившись и даже ладошкой не пыталась прикрыться.

— Девочка, — гулко прошептал демон. — Ты хоть понимаешь, что сейчас натворила? По всем дьявольским законам вы теперь жених и невеста.

— Вот и хорошо, — в голос ответили Ыктыр и Варья.

— Послушаю я, что вы скажете через полтораста лет, — проворчал взрослый демон.

— Но уж раскаиваться не будем.

— Будь по-вашему. Ты, Ыктыр, обойдёшься без позора. Но манная каша тебя ожидает.

Демоны, большой и маленький двинулись к сияющему проходу в иной мир. Зелёный свет залил спальню. Проход начал стремительно сужаться, готовясь обратиться в окаменевшего лягушонка.