Стратегия одиночки. Книга пятая (СИ) - Зайцев Александр А.
Ответив на её смех невесомой улыбкой, Рэйвен обнял её крепко и, крутанувшись, сделал так, что она оказалась сверху.
Но снова он не распустил руки, не начал её лапать. Вместо этого приложил ладони к её щекам и принялся разглядывать её лицо. И в этом взгляде было столько тепла, столько непонятного ей восхищения, что она на миг поплыла, утонув в его глазах. И даже пропустила тот момент, когда он потянулся к ней губами. Только в последний миг вздрогнула, но он снова обманул её ожидания. Его губы не впились жадным поцелуем, вместо этого, он легко прикоснулся ими к её щеке.
И снова это касание больше напоминало мираж, настолько воздушным оно показалось…
Ариэн честно пыталась изображать бревно. Изо всех сил. Но хватило этих сил ей ненадолго. Казалось, этот Ворон знал все её слабости, все секреты её тела, причём даже такие, о которых она и сама не подозревала. Не прошло и получаса, как, сама того не заметив, она оказалась сверху. Причём оказалась по своей воле, без малейшего принуждения.
За всю свою жизнь она не испытывала ранее того, что с ней происходило этим вечером и половину ночи. Возможно, причина была в её Сродстве с Природой? А возможно виной тому Мифрильное Тело, делающее землян почти неутомимыми? А может Ворон был просто гениальным любовником?
Этой ночью Ариэн не задавала себе вопросы. Впервые за время, проведённое в этом мире, её разум отключился, перестал всё держать под контролем и просчитывать. И это было настолько приятное, всеохватывающее чувство, что даже сексуальные удовольствия с ним не выдерживали конкуренции. Она отдалась на Волю Сродства с Природой, растворила себя в нём. Плыла по его полноводной реке. И в этом плавании её вёл опытный рулевой.
Впрочем, о том, насколько нужно быть опытным в постели, чтобы с первого раза угадать все женские слабости, она в этот момент не думала. И даже когда засыпала под, словно подглядывающим за ними в окно, серпом Ночной сестры, она не думала. И в этом «недумании» и была главная прелесть этой ночи, её очарование и непередаваемое облегчение, которое она принесла измученному постоянным напряжением последних недель разуму Ариэн…
Когда Ариэн открыла глаза, солнце уже приветливо заглядывало в окно, ярко освещая рабочий стол. «Рассвело около двух часов назад», — ещё не до конца проснувшись, отметила девушка и сладко, до лёгкого хруста, потянулась, распластавшись на кровати.
Это было в первый раз, когда она по-настоящему выспалась, с того момента, как её занесло чужой волей в этот мир. Она никому не признавалась, но сон давно стал для неё настоящим мучением. Стоило лечь спать, как её начинали терзать неясные, но при этом очень яркие, затрагивающие все чувства образы. Каждой ночью, погрузившись в сон, она раз за разом умирала. Три разных, но при этом повторяющих сами себя смерти. В первом сновидении она каждый раз сгорала, не справившись со своей магией. Во втором её тело давили каменные блоки какого-то лабиринта, словно сошедшего с экранов фильмов про Индиану Джонса. В третьем же что-то огромное, выше и крупнее её раза в два, а то и три, рубило её на части, при этом не по-человечески жутко смеясь.
Эти сны никогда не повторялись абсолютно точно, но каждую чёртову ночь она видела их в различных, отличающихся только в деталях вариациях. Поэтому девушка, по возможности, всегда предпочитала спать одна. Желательно в отдельной комнате, чтобы никто не слышал стонов и не видел ужаса в её глазах по утрам.
Эти кошмары настолько изводили, что Ариэн начала замечать, как от постоянного внутреннего напряжения начинает сбоить рассудок. Разум, которым она без ложной скромности, вполне объективно, гордилась, начал совершать ошибки. Допускать просчёты. Она стала чаще выходить из себя, беспричинная злость, резкие перепады настроения стали её постоянными спутниками.
И прошлый вечер — наглядное тому доказательство. В своём нормальном состоянии Ариэль Маршаль никогда бы не допустила той ситуации, которая сложилась в последний день экзамена. Находись она в ясном разуме, то сразу бы просчитала мотивацию ом Раллизора и обвела этого холёного аристократа вокруг пальца. Погасила конфликт в зародыше, да ещё и вышла бы из него с прибылью, как уже было в её жизни не один раз.
Этой же ночью ей ничего не снилось. Вообще ничего. И это было таким облегчением, что впервые за полтора месяца, открыв глаза в своей постели, Ариэн улыбнулась.
К тому же, её Ядро было на удивление спокойно. Её Сродство с Природой, каждый день всё настойчивее требующее от неё разного и при этом очень пошлого, казалось, заснуло. Словно объевшийся сметаной дворовый кот, дорвавшийся до лакомства и набивший себе желудок до отвала.
Не отрывая головы от подушки, девушка взглянула в окно. По небу неспешно и спокойно, словно в такт её настроению, плыли редкие облака.
Разум Ариэн этим утром работал чётко и ясно. Словно многое повидавшую и немного «убитую» машину наконец-то привели в порядок, сменили масло, почистили двигатель, подкачали шины. Или в компьютер добавили оперативной памяти и переустановили систему.
Приподнявшись на локте, Ариэн оглядела свою комнату. Как она и думала, кроме неё в помещении больше никого не было. Рэйвен уже давно ушёл. Она даже смутно помнила, как он уходил, когда ночью на секунду проснулась и перевернулась на другой бок.
Рэйвен…
Ворон…
Человек — загадка.
Даже сейчас, с отдохнувшими, словно очищенными от всего лишнего, мозгами, она не могла его понять. Ни его самого, ни его мотивов, ни даже его желаний.
Ей всегда нравились сильные, уверенные в себе мужчины. Можно сказать, что именно к такому типажу она питала слабость. При этом внешность мужчины для неё почти не имела значения. Кроме, разумеется, рук. Мужчина с некрасивыми или неухоженными руками не мог оказаться в её постели. Никогда.
Точнее, никогда до вчерашнего вечера.
Ариэн передёрнуло. Она же вчера едва не отдалась этому аристократу. Если бы не насмешливый и даже немного презрительный взгляд Миранды, она бы впервые в жизни не обратила внимания на ладони того мужчины, с которым захотела разделить постель.
Постель… Разделить…
Эти два слова заставили девушку потянуться к прикроватной тумбочке и достать флакон с полупрозрачной жидкостью. Несмотря на то, что Рэйвен, как она помнила, был аккуратен, она точно не хотела рисковать и забеременеть даже случайно. Её Ядро недовольно вздрогнуло, когда тягучая, приторно-сладкая, густая, словно сироп, жидкость полилась в горло. Но, к лёгкому удивлению девушки, за этой слабой дрожью больше ничего не последовало. Она думала, что Сродство с Природой куда более сильно и даже яростно отреагирует на приём противозачаточного алхимического зелья. Но это Сродство сейчас находилось словно в полудрёме, убаюканное и сытое, так что за поверхностной встряской Ядра больше ничего не последовало.
Поморщившись от чрезмерной сладости, девушка легко вскочила на ноги и приложилась к графину с чистой водой. Затем накинула не себя простыню и села на край кровати.
Мысли Ариэн вернулись к Рэйвену. Вот чего у того было много, так это так притягивающей её уверенности. Причём не просто уверенности, а какой-то запредельной веры в себя. Даже она, которая никогда не думала о себе и своих успехах в скромном ключе, и близко не стояла к такой самоуверенности. Девушка невольно сравнила ночного гостя с локомотивом. Не человек, а бронепоезд, который прёт по видимому только ему пути. Встанешь ему на дорогу, попытаешься остановить, и тебя сметёт. Сметёт и размажет тонким слоем, намотав кишки на колёсные пары. Тем не менее, и фанатиком Рэйвен точно не был. Не бывает у фанатиков такого чистого и разумного взгляда.
А что самое главное, эта его уверенность в себе явно имела все основания. Как он её переиграл на её же поле! Девушка невольно восхитилась, вспомнив, что она увидела, когда обернулась тогда на берегу. От старой башни осталась только раскалённая груда руин. По местным меркам, совершить такое на металлическом витке, без артефактов невиданной мощи, просто невозможно. Однажды, ещё в первые дни, она стала свидетелем формальной дуэли двух магов Рубина. И могла сравнить. То, что совершил Ворон, даже для Рубиновой Ступени Спирали было чем-то запредельным и невозможным.
