Йи Дэи. Смерть палача (СИ) - Хаас Рид
Он не мог уже вспомнить, сколько учеников умерло у него на руках за долгие годы жизни, но впервые они умирали по причине, для которой у него не было объяснения.
1
Здесь и далее автор использует в построении мира элементы китайской мифологии, для имён и названий — словари китайского языка, искажая транскрипцию, оставляя по возможности близко к смыслу: этот мир отчасти похож на Китай, но на 100% Китаем не является. Автор приносит свои извинения знатокам китайских традиций и языка, если их глаз режут намеренные или случайные ошибки.
2
Ченглэй — Большой
3
Рэншу — доброжелательная воздержанность
4
Фа — Великий
5
Сианцзе — Жёлтая Река
6
Йи Дэй — Яркий Прямой
7
Цингсан — Процветание
8
Йонгруи — Удачливый
9
Цуею — Прилежный и дружественный
10
Канг — Благосостояние
Глава 2. Младенец под вишней
За десятым полнолунием пришло одиннадцатое новолуние, небесная красавица сменяла фазы одну за другой — в двенадцатый раз, в тринадцатый. В первое новолуние цзаня встретили новый год. Долгие праздники с яркими фейерверками, пёстрыми карнавалами и изысканной едой прогремели-промелькнули, как один день...
Учитель исполнял свои учительские обязанности так же, как Луна свои небесные. Просто потому, что так — надо. Чего не сумели добиться годы, легко скользившие мимо палача клана, то сделали необъяснимые смерти. Он ссохся и почернел, состарился в одну ночь, ту, что забрала себе жизни пятерых Теней, и долгие месяцы новых живых забот всё никак не могли вернуть ему силы.
На двенадцатое полнолуние уже прошлого года Учитель добрался до Отшельника на Крокодиловом хребте, спрашивал его о том, какое оружие способно оставлять такие раны, как те, что убили Теней. Отшельник пять и два дня разбирал кладовые своей памяти, но сумел вспомнить только то, что в Циньдарской библиотеке должны храниться древние свитки, в которых собраны описания всех демонических сущностей. К концу первой половины роста Луны Учитель вернулся в клан. Хотел сразу же идти в Циньдар, но... Его ждали новогодние празднества и посвящение в ученики юных ростков клана Звёздной Императрицы, подготовка к летним экзаменам готовящихся к посвящению — и, как всходит и заходит Луна, так потекла и жизнь Учителя.
Он понимал, что для любого дела должен сначала подойти его час. Если что-то не складывается так, как ему хочется, это воля Небесной Императрицы направляет его в более важную сторону. Понимал, что, если бы от написанного в тех древних свитках зависели жизни его клана, то он не смог бы обойтись без посещения Циньдарских книгохранилищ. Значит, так тому и быть...
Алая Лента пришла к нему в мастерскую, где он обучал подрастающих воинов и палачей ухаживать за оружием.
Традиционные повседневные одежды Главы Клана походили на одеяния воинов, а намётанный взгляд палача во время приветственных поклонов отмечал под складками халата меч и метательные ножи.
Солнечные лучи степенно передвигались с потолка на стену. До времени, когда ученики придут перенимать основы мастерства, оставался ещё почти целый час, и можно было говорить свободно на любую тему.
— Новый палач оказался под вишней в день десятого полнолуния, — певуче и тихо проговорила красавица.
— Да, — кивнул Учитель.
— В день, когда к клану присоединился новый палач, были убиты пять воинов клана, — так же напевно продолжала Алая Лента.
— Да, — закрыл глаза Учитель. — Да.
Он не прятал слёзы — все их отдал Крокодиловым горам в дни путешествия к отшельнику. Прятал взгляд, уже понимая, о чём говорит с ним Глава Клана.
О древнем проклятии.
Вселенское Зло получит жизнь в день десятого полнолуния, в тот же день отдадут жизни три и два воина.
Кровь одного распахнёт двери в этот мир Вечному Злу, что стоит на пороге, не смея войти. Вытекая из жил, кровь перенесёт в себе зло через порог.
Кровь второго подарит дыхание Вечному Злу, что не решается вобрать в себя воздух этого мира. Как смешается с воздухом влага крови, так Зло обретёт дыхание.
Кровь третьего даст зрение Вечному Злу. То, что не в силах разглядеть его глаза, покажут капли крови в глазницах.
А кровь ещё двоих станет плотью Вечного Зла, подтверждением бессмертия воплотившегося зрячего и дышащего, и каждым вдохом Зло будет забирать из подлунного мира что-то хорошее, а с каждым выдохом впускать в него новых демонов...
— Я не знаю, как часто ты видишь своего нового ученика, — говорила Алая Лента, — но в дни твоего путешествия на Крокодиловый хребет мне часто доводилось наблюдать за ним. Он... слишком спокоен. Почти никогда не плачет. Если голоден — не кричит, просто ждёт, пока о нём вспомнят. Если ему мокро — молчит, ждёт, когда взрослые сами решат, что пора поменять пелёнки... Мне неизвестно, кем воплощается в жизнь...
Глава Клана умолкла.
Да, она по праву была Алой Лентой клана, она держала и связывала всех, живущих в нём, несла ответственность за каждого и каждому была готова прийти на помощь всеми доступными ей силами, но произнести вслух слова «воплощается в жизнь Вечное Зло» оказалось выше её возможностей.
Учитель же лишь спрятал в улыбке грусть:
— Мне тоже неизвестно, должно ли прийти в наш мир Вечное Зло одним из младенцев или подчинит себе душу взрослого человека. Может быть, те, кто убил Теней, как раз шли убивать Вечное Зло, воплотившееся в том мужчине. Тени всего лишь хотели отбить его у чужаков, захватить его и привести ко мне на беседу, но... может быть, Вечное Зло наградило тем страшным оружием Клинки Руки Бога... или их уже нужно называть Клинками Руки Демона? А может быть, Вечное Зло обречено вечно стоять у порога в наш мир, потому что ещё не построен тот алтарь, на котором следует принести в жертву пятерых во имя его воплощения.
Алая Лента покачала головой:
— Но предсказания...
Учитель извинился перед ней поклоном:
— Мне кажется более тревожным то, что впервые за двадцать и два года стали поднимать голову служители Тьмы. Устраивают новые горные капища, проводят жертвоприношения... и всегда они на шаг, на полшага впереди нас, как мы ни стараемся их опередить.
Глава Клана встретилась взглядом с Учителем.
Его слова были настолько правильны и честны, что в них она обрела покой и простор для новых размышлений.
Девять и два ученика чирикали крошечными воробышками, решая свои проблемы, пока наставник не призовёт к себе их внимания. Они вплотную подошли к той границе, что отделяла их беззаботное детство от детства, наполненного тщательной подготовкой к юности. Не сегодня-завтра пройдут Посвящение красавицы и юноши клана, и каждому малышу по жребию достанется тот, кто будет помогать наставникам вести росток уже к его Посвящению. Учитель смотрел на мальчиков, и внутреннее течение жизни подсказывало ему, к чему склонен каждый малыш, что из него может вырасти. Свитки, заполненные Небесной Канцелярией, чуть приоткрывали записи, чтобы Учитель мог сверить с ними свои ощущения.
Вот Бэай. Он появился на свет с очень светлыми волосами, за что и назван был Белым. Ему ещё не минуло семи вёсен, однако крепкая косичка уже чернее смоли. Он старательно учится всему и стойко терпит наказания за ошибки, но способен расплакаться, когда наказывают его друзей. Надо будет наречь его Минг — Чувствительный.
Вот Яозу — такой кроха, а уже столько выучил об истории мира! «Почитающий предков» подходит ему куда больше, чем «Донг», «Зимний», данное родителями при рождении.
А вот Лю Чу. Родители нарекли его «Прямым Лучом». Он, сын воина, ничем не отличался от своих ровесников, кроме умения всегда оказаться там, где ему надо, для получения того, что выгодно именно ему. Насколько хватало ума, Лю подгадывал и подстраивался. Пока все эти уловки были как узор алой нитью на жёлтом полотнище. Думать о том, чем это всё может обернуться в будущем, надо было уже сегодня.
