Мир разбитых надежд (СИ) - "Liticia09"

Консервная банка, на первый взгляд казавшаяся мусором, на самом деле была портключом и ожидала, когда кто-то коснётся её. Долохов нагнулся, чтобы поднять её, и вмиг перенёсся к замку. Аппарация на территории всего государства была запрещена.

Волан-де-Морт. Его имя страшило даже самых верных его бойцов. Его идеалы устраивали не всех, но другого такого мудрого правителя найти было сложно.

Когда Долохов поднялся в главный зал, Волан-де-Морт стоял у стола, рассматривая карту завоёванных территорий. Его возлюбленная сидела у окна, волшебной палочкой накручивая тёмные локоны. При одном взгляде на неё Долохов испытывал страх. Когда он вошёл, она удостоила его лишь мимолётным взглядом и вновь устремила взор на окно. Тёмная ведьма. Даже родные сёстры — и те её изгнали. Ходили слухи, что она умеет читать мысли, но Долохов в это не верил. Будь это так, она бы давно его убила.

Повернувшись к ведьме спиной, он поклонился перед Волан-де-Мортом.

— Вы меня вызывали, повелитель?

— Тебе придётся кое-кого для меня найти. — Он всегда говорил тихо, заставляя людей прислушиваться. — Человека, в котором живёт проклятие.

Долохов покосился на ведьму. Никто не знал её имени.

— И где мне его искать? Их таких много.

Война заставляла сражаться, используя все известные способы для достижения цели. Одной лишь Авадой никто не ограничивался, бросая в противника проклятия, которые убивают медленно и мучительно.

— С этим проблем не возникнет. Отличить его будет легко — его кожа покроется кровавыми язвами.

Долохов искривил губы в неверии, и Волан-де-Морт повторил:

— Найди его! Он ей приснился.

Опять она. Ведьма перебирала пальцами складки платья. Её руки подрагивали. Видимо, сон не очень хороший был. Долохов готов был отдать жизнь за своего повелителя, но разыскивать какого-то человека из сна его возлюбленной — это уж увольте.

— Найди его! Она говорит, это важно. А она ещё никогда не ошибалась.

Ведьма встала и подошла к Волан-де-Морту. С какой радостью Долохов прикончил бы её. Но повелителю она нужна.

— Как прикажете. — Антонин почтительно наклонил голову.

— Я видела его в лесу Дин. — У ведьмы даже голос сумасшедший. Она сама сумасшедшая.

Это двести километров от замка! Она лишь улыбнулась, и Долохов почувствовал ненависть. Да будь она проклята, как и та ночь, когда она появилась в их отряде. Однако Антонин должен был признать — сражалась ведьма очень хорошо. Ей чуждо сострадание и жалость, поэтому убийства давались ей легко. Она помогла приблизить их к победе. Но праздновать было рано — Орден Феникса не собирался сдаваться. Поговаривали, что она украла сердце повелителя, но Долохов знал, что у него нет сердца и любить он не умеет. Скорее, это он похитил её сердце, и теперь ведьма ошивалась рядом с Волан-де-Мортом постоянно.

Да будь она проклята.

***

Голос Тео звучал так странно… Гермиона никогда не слышала, чтобы он был таким потерянным. Обычно Тео всегда улыбался ей, одаривая теплом, и вкладывал в голос все свои чувства, но не в этот раз. Казалось, будто он тонет или прощается навсегда.

Он позвонил ей, отменяя встречу, и попросил не искать его. Говорил, что им с Драко нужно куда-то уехать. Она Малфоя ещё ни разу не видела. «Драко уехал». Он постоянно куда-то уезжал, а Тео пользовался этим, приглашая её к нему домой.

Гермиона бежала в поместье Малфоев, надеясь найти Нотта. С ним явно было что-то не то. Она работала в больнице, где лежала мать Драко, но сын никогда не приходил навещать её. Это всегда был Тео. Так они и познакомились. Завязалась крепкая дружба, самая искренняя и чистая. И Гермиона должна была выяснить, что происходит с Тео.

Она вошла в дом. Её встретила пустота.

— Тео?

Она приоткрыла дверь в его комнату. Никого. И на кухне тоже. Судя по виду комнат, здесь много недель никого не было. Не мог ведь Тео на самом деле уехать? Где же он?

Гермиона прошла мимо пустой комнаты, где жила мать Драко, а затем и мимо комнаты самого Малфоя. Он всегда был в отъезде. Может, Тео его просто выдумал?

Вдруг она остановилась. Дверь в кабинет Люциуса Малфоя была открыта, а ведь Тео туда никогда не заходил. «Драко запрещает мне говорить о его отце и заходить в его кабинет», — рассказывал ей Нотт.

Гермиона робко переступила порог. Стопка писем и газет, книжные полки, забитые до отвала, пыль повсюду и дикий холод. Зеркало. Гермиона подошла и провела ладонью по разводам, рассматривая своё перепуганное лицо. Где же Тео? Стекло в раме было тёмное, словно в нём растворилась мгла ночи. От холода оно запотело, но посередине, где отразилось её лицо, она заметила отпечаток ладони.

***

На каменной мостовой практически не осталось снега. Он таял, стекая ручейками вниз. Весна приближалась незаметно. Зелёная листва деревьев радовала глаз. Драко шёл, сунув руки в карманы и опустив голову. Мысли метались в голове со скоростью снитча — в свой второй год в Зазеркалье он впервые попал на игру и сразу же проникся любовью к данному виду спорта.

В Зазеркалье всё было другим. Всё подчинялось законам магии. Старик Дамблдор, к которому Драко направлялися прямо сейчас, нашёл его напуганного и одинокого двенадцать лет назад и объяснил правила этого мира. Он купил ему волшебную палочку и научил пользоваться магией.

«Волшебство течёт в венах каждого, но не каждому удаётся овладеть им», — сказал он Драко, объясняя простейшие заклинания. С тех пор много воды утекло, и Малфой поднаторел в чарах. Аберфорт занимался поиском сокровищ и научил сему ремеслу и своего подопечного. Драко стал хорошим учеником, перенимая опыт наставника. Ему даже удалось превзойти своего учителя.

Имя Драко Малфоя в Зазеркалье было известно почти каждому. О нём писали газеты, рассказывая о найденных сокровищах, к нему обращались за помощью и слагали легенды о его героических подвигах. Большая часть из них была ложью, конечно, но людям нужно во что-то верить. Они идеализировали его. А он так облажался.

Ошибка, Драко.

Улицы сменяли друг друга, пока Малфой продолжал идти. Полуразрушенные здания напоминали о том, что в Зазеркалье шла война, и побеждали в ней, увы, не добрые волшебники. Пожиратели смерти, как они себя называли, чётко следовали приказам своего Господина и не щадили никого.

Всего три дня назад они с Тео наткнулись на пожирателей — они оказались рядом с помощью портключа, и один из них запустил проклятие в Тео. Он никогда такого раньше не видел. Ходили слухи, что это заклинание придумала Тёмная Ведьма. А это значило, что дело худо.

Позаботься о друге, Драко.

Небольшой паб с вывеской «Кабанья голова» ничем не выделялся среди других зданий. Дверь противно скрипнула, когда Драко толкнул её и вошёл внутрь. Аберфорт Дамблдор с мрачной миной стоял за стойкой. Его седая борода свисала почти до живота, который в последние годы стал раза в два больше. Вместо руки у него был протез — конечность ампутировали из-за попавшего в неё проклятия. С поисками сокровищ было покончено. Теперь Дамблдор лишь давал советы да наливал людям выпить, жалуясь на свою судьбу и выслушивая жалобы других.

Стены паба украшали трофеи, добытые в славном прошлом: туфелька золушки, изменяющая размер, подстраиваясь под ногу, ковёр-самолёт, мантия-невидимка, сапоги-скороходы.

— Ты гляди-ка! Драко Малфой! — Физиономия Дамблдора расплылась в улыбке. — Я уж думал, ты в Шеффилде волшебные часы разыскиваешь.

Двое посетителей заинтересованно подняли головы.

— Спровадь-ка их побыстрее, — шепнул Драко через стойку. — Разговор есть.

Он поднялся на второй этаж трактира, где располагались комнаты, в одной из которых он провёл большую часть ночей в Зазеркалье. Его комната была небольшой и довольно простой — кровать, шкаф, письменный стол и самое ценное для Драко — сундук с сокровищами, найденными им по всему миру. Он открыл его, перебирая вещицы, которые могли бы пригодиться ему в походе. Малфой достал белый платок, способный приносить по одному-двум галлеонам, если потереть его между пальцами. Много лет назад он получил его от вейлы в обмен на поцелуй, после которого его губы жгло ещё несколько месяцев.