Новые Кроманьонцы. Часть 2 (СИ) - Каганцев Игорь

На стене стрелкой было обозначено направление на восток, под потолком висел громкоговоритель, через который муэдзин призывал к молитве. Тигран не верил в бога, но в Халифате об этом распространяться не стоило. Поэтому Тигран добросовестно молился на своем коврике, хотя его никто и не видел. Нельзя недооценивать противника и серьезность своего положения. Картина складывается из мелочей. И неизвестно какая мелочь окажется решающей.

То, что его куда-то ведут, было хорошим знаком. Если, конечно, не вели на расстрел. Но они поднимались по лестнице вверх, и Тигран приободрился: для казни больше подходят подвальные помещения, а на верхних этажах работает начальство.

Он не знал, чего ждать от допроса и никак к нему не готовился: нельзя строить планы с гипотетическими проблемами, потом очень тяжело перестроиться. На месте все будет ясно, тогда он и решит, что говорить и как ему отсюда выбираться.

Наконец, его ввели в какое-то помещение, подвели к столу и усадили на единственный металлический табурет, вмурованный в пол. В глаза ему бил яркий свет от настольной лампы, и Тигран на мгновение ослеп.

— Свободны, — услышал он знакомый голос. Конвоиры щелкнули каблуками и вышли из помещения.

Тигран, щурясь, пытался разглядеть кто сидит за столом, но видел только силуэт офицера, листающего толстую папку документов. Офицер курил, неторопливо переворачивая страницы. У Тиграна начали слезиться глаза, лицо покрылось потом от жара лампы, он спрятал его в сгибе локтя.

Потом офицер выключил лампу.

— Итак, — спокойно произнес он, по-прежнему листая страницы лежавшего перед ним дела, — вы знаете почему оказались в тюрьме?

Зрение Тиграна понемногу восстанавливалось, но он по-прежнему видел только черные пятна перед глазами.

— Здравствуйте, господин офицер, — начал он, — я знал: все образуется и встанет на свои места. Мой сосед постоянно пишет на меня жалобы, будто мои овцы пасутся на его земле. Но это ложь, господин офицер, и все проверки, которые приходили к нам в деревню, безоговорочно признавали мою правоту. Но я не думал, что он дойдет со своими жалобами до столичного уровня!

Офицер достал из нагрудного кармана пачку сигарет и бросил на край стола:

— Курите, господин Такард.

Тиграна как ударили током: перед ним в военной форме сидел полковник! Тот человек, встречи с которым он хотел меньше всего. И, самое неприятное, из нагрудной кобуры у него торчал пистолет!

Тигран не раз в своей бурной жизни оказывался в тюрьме. Но оружие брать с собой на допрос запрещено, это опасно! А полковник точно не тот человек, который станет пренебрегать правилами безопасности. Тогда зачем?!

— Э… — споткнулся на полуслове Тигран, — здравствуйте, господин полковник. Извините, не сразу вас узнал. — Тигран не стал даже улыбаться, полковник на обаяние не клюнет. — А зачем вам сейчас пистолет?

— Майор, — поправил он Тиграна. — Теперь у меня такое звание.

Потом он выпустил вверх струю дыма и охотно пояснил:

— Поскольку я имел честь знать вас лично, это дело доверили мне. Но перед допросом меня пригласил полковник Демир, который сейчас возглавляет нашу службу. У него был адъютант великого визиря по военным вопросам, господин Бекниязов. Они оба уверены, что вы чрезвычайно опасный человек и обязательно попытаетесь меня убить на первом же допросе. И потребовали, чтобы я взял с собой пистолет.

Майор сделал паузу, потом серьезно продолжил:

— Они предупредили о неработающей камере в этом помещении. И на помощь мне никто не придет. Что скажете, господин Такард?

Разумеется, майор прекрасно знал настоящее имя Тиграна, но по-прежнему продолжал называть его старым именем. Зная его, Тигран не сомневался, что это издевка. Или, в лучшем случае, ирония.

— Очень жаль, господин полковник, что я создал такое превратное впечатление у господина адъютанта, — Тигран облизнул пересохшие губы. — Как я понимаю, вы получили конкретный приказ на мой счет?

— Приказ? — удивленно поднял брови майор. — Нет. Никакого приказа не было. Было предупреждение. Во всяком случае, я, — он сделал ударение на этом слове, — это понял именно так. Но давайте перейдем к делу. Итак, ваши подельники — майор перевернул несколько листов — Вардан Самарян и Арарат Ангурян во всем сознались. Более того, они во всем винят вас. А что по этому поводу можете сказать вы, господин Такард?

Вот как! Вардан и Арарат тоже в тюрьме. Все намного хуже, чем Тигран себе представлял.

Он потянулся за сигаретой, хотя и не курил. Ему срочно нужно было как-то простимулировать мозги. Майор достал зажигалку и толкнул ее к Тиграну. Тот прикурил, положил на место зажигалку и глубоко затянулся. Дым тут же заполнил легкие, Тиграна скрутило от приступа кашля.

Майор спокойно ждал, когда Тигран будет в состоянии отвечать.

— Господин Такард, теперь я хочу услышать всю историю вашего пребывания в Измире. Подробно и без вранья.

Тигран, наконец, откашлялся. Лучше от сигареты ему не стало, теперь в голове стоял тяжелый туман. И переходить к исповеди он не торопился.

— А в чем меня обвиняют, господин полковник? — спросил он.

Майор стряхнул пепел и кивнул на папку перед собой:

— Да тут много чего: и контрабанда оружия, и коррупция в крупном размере…

— Какого оружия? — удивился Тигран.

Майор серьезно посмотрел на него:

— Боевые роботы — это оружие, господин Такард. И для того, чтобы их завести в Халифат, вам неоднократно пришлось давать взятки как таможенникам, так и полицейским на всем пути следования груза. У вашего друга Ангуряна оказалась отличная память, он назвал нам четырнадцать имен с конкретными датами и суммами. По всем случаям возбуждены уголовные дела.

— А что вам нужно в таком случае от меня? — осторожно затянувшись, спросил Тигран.

— Детали, господин Такард, детали. Ведь контрабанда и коррупция — это еще полбеды. Но вы собирались свергнуть законную власть великого халифа, да будет он править вечно! А это самое тяжкое преступление в нашей стране. От ваших ответов будет зависеть и ваша дальнейшая судьба, и судьба ваших подельников тоже.

Тигран бросил окурок на пол и растоптал его ногой.

— Тогда мне тоже есть что сказать, господин майор, — спокойно сказал он. Туман в голове рассеялся, и он уже знал, о чем говорить и какого плана держаться. — Во всем виноваты эти два идиота Самарян и Ангурян…

«Как предсказуемо, — брезгливо подумал майор Кючук. — Все эти борцы за свободу отважны только у себя на кухне до первой встречи с суровой рукой закона».

— …я был только мозгом, который все планировал и отдавал распоряжения, — продолжил Тигран. — А они — моими руками, которыми я вертел как хотел.

— Что? — удивленно поднял брови майор. Такого поворота он точно не ожидал. — Вы признаете себя организатором преступного сообщества, планировавшего свержение законной власти великого халифа Абдул-Меджида III, да будет он править вечно?!

— Тоже мне «сообщество», — презрительно скривился Тигран, — три человека. Без этих идиотов я не более чем безобидный фантазер, начитавшийся глупых книжек. А вина вся на тех, кто воспринял эти фантазии серьезно и исполнял мои устные распоряжения.

Майор внимательно посмотрел на Тиграна. Этот коротышка действительно так глуп?

— Господин Такард, вы отдаете себе отчет в том, что вы сейчас принимаете всю ответственность на себя? Я настоятельно рекомендую вам тщательно подумать, прежде продолжить свои признательные показания. Потому как приговор за подобное преступление может быть только один — смерть.

Тигран с недоумением посмотрел на офицера:

— А чего тут думать? Если вас покусала моя собака вы ведь пристрелите ее, а не меня. Если они заслуживают казни, так и не церемоньтесь с ними! А я, да, виноват: свою голову использовал не во славу великого халифа, а поверил вредным и глупым книгам. Придумывать — это мое! Дайте возможность, так я вам столько идей накидаю — весь мир будет нам завидовать и восхищаться мудростью великого халифа.