Миштофт - Везде светит солнце. Дилогия (СИ)
-А где же мне ловить рыбу, если не в колодце?- допытывался о своём Гави.
-Мы с тобой лучше охотиться пойдём, а то речка слишком далеко от поместья.
Блан рассмеялся, представив старика и умалишенного на охоте.
-Куда ты собрался, старый дурак, и ещё мальчишку с собой тащить вздумал?- раздался четвёртый голос, принадлежавший тоже старому харку, лишённому пальцев на правой руке. Оба старика когда-то были капитанами королевских рыцарей и теперь никак не могли решить кто из них главнее. И хотя первым в поместье попал Зов - одноглазый харк,- Жал утверждал, что это именно его недостаток, а не достоинство и что тот, кто пришёл последним, доказал владение силой и другими воинскими качествами хорошего капитана.
-А это не твоё дело, вонючий ригл, парню нужно вдолбить хоть что-то полезное в башку,- огрызнулся Зов, силясь увидеть слепнувшим глазом реакцию Жала.
На веранду, услышав привычные утренние крики старых капитанов, вышли остальные ветераны, среди которых было пять женщин-харков. Они не служили в ордене рыцарей, зато скрашивали однообразные будни харкам. Из Мабрина их привели сюда как невольниц по приказу королевы, но никто из бывших воинов Её Величества не захотел силой получать наслаждение. Женщины-харки всегда отличались податливостью в любовных утехах, не разбирая харков на красавчиков и не уделяя внимание какому-то одному из них. К тому же они очень помогали ветеранам по хозяйству, будучи здоровыми и неприхотливыми. По сути браки между мабринцами случались редко, поэтому женщины стали жёнами каждому харку, и о ревности не могло быть и речи.
-Что ж вы всё не угомонитесь, старички наши любимые? Сколько можно делить и дурить голову Гави?- устыдила мужчин упитанной внешности женщина-харк, против которой не осмелились бы идти с оружием даже пятеро опытных воинов, потому что она обладала богатырской силищей.
-Это Блан всё не успокоиться, глумиться над мальчишкой,- выдал Зов одноногого харка.
-А я пойду на охоту сегодня и потом найду рыбу в колодце,- сделал свою вставочку довольный Гави, не вникая в суть разговора.
Перебивая друг друга ветераны приступили к второй части пробуждения - утренней перепалки, которую, казалось, Блан затевал каждое утро, чтобы не умереть со скуки. Иногда перепалка перерастала в драку и заканчивалась поединками, как в Мабрине, но никто не дрался до смертельного конца, иначе поместье давно бы уже опустело. Этим утром ветеранам помешало размять руки появление двух странников. Мужчина с птицей лунией стояли перед верандой и внимательно слушали, как харки ругаются, не мешая им в столь важной церемонии.
-А вы кто?- заметив чужаков, спросили ветераны.
-Звена и Олиан, мы бродим по лесу в поисках иллара,- ответила птица с красным хохолком, раскрывая перед харками свой веерообразный длинный хвост.
-А мы знаем тебя - на королевском балу в честь победы мы видели тебя в кругу друзей принцессы и её любовника - охотника,- сказал Жал.- Помню королева тогда очень злилась, что была вынуждена пригласить вас.
-Тогда капитаном был я, откуда ты так много знаешь,- недовльно проворчал Зов.
-Да перестаньте вы, дайте нашим гостям рассказать, зачем они ищут иллара,- перебила стариков женщина-богатырь.
Ветераны усадили гостей за стол. Всех ожидал плотный завтрак. Стол ломился от разнообразных простых и, в то же время, вкусных кушаний. Звену впервые принимали так гостеприимно совершенно чужие люди, и от избытка благодарных эмоций она потеряла аппетит и только смотрела, как все уплетают за обе щёки. Олиан рассказывал, жуя, с самого начала, вплоть до того дня, когда им пришлось расстаться с илларом Первеем и веями, которые отправились в Геран узнать о Шалуне, о Бураке и о том, что твориться в столице после поражения в войне. Охотник не скрывал своей радости, что ему единственному посчастливилось найти то таинственное место, куда уходили все королевские рыцари после службы, ведь до этого дня даже птицы не разглашали эту тайну.
-Как много интересного происходит в нашей стране, а мы здесь прозябаем,- сокрушался Блан.
-А, может, рванём в Мабрин?- предложил один из харков.
-Если теперь меняется королевская власть, то никто не станет следить - остаёмся ли мы в поместье,- поддержал его другой.
-И там есть речка и много рыбы,- кивал Гави.
-Не спешите, ведь пока Гелий жив никто не может сказать чем всё закончиться,- предупреждал всех Жал.
-А с другой стороны вас никогда здесь ничего не держало, кроме клятвы, данной королеве,- вмешалась женщина-харк, у которой на голове, против всех правил, росли волосы. За это её изгнали из Мабрина и отправили в поместье ветеранов, надеясь, что она не выживет среди них. Её имя звучало так - Лефона. Как ни старалась она брить голову, волосы вырастали за ночь вновь, словно проклятье. Харки вывели гипотезу, что её мать зачала ребёнка не с харком, поэтому девочка уже родилась с волосиками, но никто этого не замечал до её совершеннолетия, потому что Лефона всегда ходила в шляпе и брила голову. Но в тот злополучный день девушка решила больше не скрывать отличие от остальных харков и вышла на улицу, позволив длинным волосам, выросшим за ночь, развиваться на ветру, за что сразу поплатилась.
-Полия собирается отправиться на Флиур, так что её долго не будет,- осведомила всех Звена.
-И наступают дни, когда уже Гелию потребуется наша помощь, потому что навряд ли Брадо полюбит Селию - страну, потерпевшую поражение в войне,- добавил Олиан.- Поэтому очень важно найти самого искусного из древних илларов, если, конечно, такой ещё жив.
Ветераны притихли, обдумывая слова охотника и птицы. Не ожидал Блан, что новый день принесёт ему столько нового. Рискнуть - покинуть поместье, чтобы вновь стать свободными и никому ничем не обязанными харками, - это оказывалось теперь реальным шагом, на который должны были решиться они. Глядя друг на друга, ветераны уже знали, как поступят, но что-то мешало им сказать об этом вслух. Женщины-харки радовались, предвкушая возвращение в Мабрин, где жизнь кипела и крутилась не только вокруг кастрюль и постельных сцен, но и в смешанных поединках. Особенно богатырю в юбке (образно выражаясь, потому что юбок мабринки не носили) не терпелось снова обнажить свой меч или просто закатать рукава, чтобы помериться силами с мужчинами. Лишь скромная и тихая Лефона, которую мать никогда не подпускала близко к аренам поединков, не выказывала радости, потому что не могла вернуться. Она отошла в сторонку и сдерживала слёзы, что уже само по себе не выглядело по-мабрински. Любопытная Звена, конечно, заметила такое поведение, да и густые волосы как-то странно вязались с обликом женщины-харка, поэтому она шепнула Олиану:
