Кровные узы (СИ) - Романчик Анастасия Владимировна

[лакруты считались тёмным отражением кейаров. Внешне похожи на очень злых фей с серой кожей, довольно неприятным костистым лицом с плоским носом, алыми фасеточными глазами, выдвинутой вперед челюстью с острыми зубами]

— Почему они не перемешиваются, если это одна раса?

— Чтобы не допустить между светлыми и тёмными глобальных конфликтов, мирайя могут предложить расе забрать светлых и переселить их в один из свободных миров.

— И расы соглашаются? — нырнул в шкаф Олег.

— Не все, но некоторые на это идут. Одно из недавних переселений случилось у афоэль и таэлей. Хотя обе стороны тёмные, но они поделились на два непримиримых лагеря. Более светлой стороне мирайя предложили переселение, чтобы не допустить мировой войны.

— И они согласилась? — показался из шкафа мальчик.

— Афоэль понимали, что не выиграют, и предпочли сохранить жизнь своим гражданам и уйти в новый мир, заодно войти в состав союза миров.

— И конфликты закончились?

— На какое-то время. Таэли вначале праздновали победу, а затем высосали ресурсы своего мира и посчитали себя обиженной стороной. Начался голод. Распространенная проблема среди тёмных. Они убивают свои миры и засматриваются на территории более успешного соседа. Кстати, Эл — таэль. Он и его сестра были рабами и при первой же возможности бежали в колонию мелианцев, где их отправили на усыновление в основной мир.

Мальчик сел на кровать с балдахином и немного попрыгал на ней.

— Какое у нас тёмное отражение? — продолжал изучать пространство Олег, силой мысли двигая стул по комнате, хотя еще недавно казалось, что тот намертво встроен в пол. Оказалось ему даже внешний вид можно придать другой, стоило только пожелать.

— У нас его никогда не было, — задорно села на проезжавший мимо на стул Льяри. — Мы просто все пошли в одном направлении и не поделились, как другие. Даже у мирайя было когда-то тёмное отражение в лице демонов, а у нас его нет.

— Так демоны изначально были мирайя? — привел в движение остальную мебель Олег.

— Изначально да. Первые из них, почувствовав силу, которой не было у других, решили завоевать и подчинить себе все миры, а заодно отомстить. И они отомстили. Раса виновная в геноциде мию прекратила свое существование.

— Что случилось потом? Почему теперь они конфликтуют с мирайя, если они родственники?

— Из первоначального отражения остался один Азадель — он зять Джимиуса, остальные давно ушли в мир иной. Ряды демонов пополнялись другими расами. Их разновидностей такое великое множество, что сложно сосчитать.

— Почему их всех называют демонами, если это как у нас объединение разных рас?

— Среди них много погасших, а у всех погасших есть рога. Это не такие рога, как у драконов. От них нельзя избавиться, их нельзя спилить. Они даже не всегда материальны, как было у Лиева.

— Но Лиев не погасший.

— Полудемоны несут в себе проклятие родителей.

Олег взял со стола вазу и попытался её видоизменить, но в отличие от мебели, она никак не поменялась. В какой-то момент мальчик замер, и ваза выскользнула у него из рук, а ученическая сфера разрушилась, возвращая всех назад в реальность.

— Олег⁈

— Акрас…

У обоих веронов на лицах проявились синие линии, а Олега в тот же момент сковали желтые цепи.

— Ничего не предпринимаешь сам! — скомандовал Тарален и исчез первым.

С мальчиком осталась Льяри, с тревогой обняв его.

— Это моя семья… почему я не могу их защищать⁈ — спросил он, поднимая руки с цепями на уровень глаз. — Разве не для этого мне дана такая огромная сила⁈

— Мы твои солдаты и ответим вместо тебя, — утешала его Льяри. — Я отведу тебя домой…

Олег сжал кулаки.

— Я пойду к дяде, не хочу, чтобы мама заметила…

Мрана с песнями пританцовывала и щебечущим голосом распоряжалась, какие угощения подготовить гостям. За каких-то пару дней из истерички и стервы мама Акраса превратилась в ласковую и добрую фею. Акрас всего-то поручил ей встречать гостей из других миров вместо него и строить перед ними из себя добрую хозяйку.

С широко открытыми глазами Акрас вместе с улыбающимся Лисом наблюдал за её поведением.

«Я же тебе говорил, — ментально сказал левкос принцу. — И не надо никакой магии».

«И насколько этого хватит?»

«На пару лет, но можно и растянуть или придумать какую-нибудь другую ложь, которую она заглотнет. Главное поддерживать её мечты. Можешь даже проверить, как она отреагирует на твой уход».

— Мама, я в народный совет, — сообщил Акрас матери.

— Хорошо, мой милый ангел! — пропела Мрана.

«Я её такой даже под наркотой не помню», — поделился Акрас, направляясь к порталу.

«Гладь её по шерсти, и она будет такой всегда», — сопровождал его Лис.

Они перенеслись в студию.

«Если с мамой и дальше будут твориться чудеса, — снова заговорил Акрас, — то необходимость в дополнительном помещении скоро отпадет и Таинт перестанет ворчать, что я не хочу заниматься во дворце».

«Да, там будет спокойнее и у тебя больше возможностей», — согласился левкос.

С недавних пор Акрас тренировался вместе с Лисом, который получал от Таинта чаще, чем принц веронов. Толстокожий ариант оказался непробиваем для колкостей левкоса, а вот мягкое место Лиса частенько страдало от воспитательной палки.

— Ничего смешного! — заметил левкос, что Акрас посмеивался над ним.

«Держал бы язык за зубами, не получал бы. Меня учишь как с мамой себя вести, а сам сдержаться не можешь».

«Он меня бесит… я его мысли не слышу…»

«Он знает кто мы такие, вот и контролирует разум».

«Этим он вдвойне бесит…»

Акрас замер с занесенной палкой. Мрану он ощущал хуже, чем любого верона, однако…

— Мама! — сорвался с места мальчик, бросая тренировочный снаряд.

— Акрас, стой! — Таинт с трудом успел последовать за ним в открывшийся портал.

Едва Акрас вступил на территорию дворца Вэндэйра, как пространство вокруг окрасилось в красный цвет, а пол накрыла печать.

— Так и знал, что это ловушка! — обнажил кривые мечи Таинт, загораживая собой Акраса.

— Мама… — не слышал его принц.

Слуги Мраны лежали мертвые. Они пытались сбежать, когда их настигла смерть.

— Мама… я не чувствую её… где мама⁈ — голос Акраса дрожал, а взгляд беспомощно переходил от одного трупа к другому.

Таинт отбил мечами несколько дротов, а затем вступил в бой со скрывавшими лицами неизвестными в чёрном. Акрас ничего не видел вокруг, медленно двигаясь по кровавому следу, пока Таинт метался вокруг него, отбивая устремленное в мальчика оружие.

— Мама…

Мрана нашлась в столовой в окружении мертвых слуг, на пышном белом платье расползлось кровавое пятно. На её теле не было живого места от ран, а голова лежала отдельно от тела.

— Мама-а-а!!! — заорал Акрас, бросаясь к её телу.

Ему в плечо угодил дрот, однако боль принц не ощутил, неотрывно глядя на тело мертвой матери. Когда же до него дошло осознание, что его мать убили, в душе поднялась такая сильная ярость, что Акрас заорал, теряя контроль над даром. У всех живых во дворце в буквальном смысле зажарились мозги. В живых остался лишь Таинт, которого спас браслет с агхарой.

— Акрас… — приблизился к мальчику ариант. — надо вытащить эту штуку.

Принц нечленораздельно выл, касаясь волос мертвой матери.

— Акрас, это адское оружие, его надо вытащить!

Физическая боль немного отрезвила мальчика, когда Таинт вытащил из его плеча дрот.

Дворец содрогнулся от магической атаки. Вероны почувствовали угрозу стражу и пробивали к нему дорогу. На куполе появились первые трещины.

— За что⁈ Кто⁈ — выл Акрас.

Таинт подтянул к нему одного из мертвецов, стягивая с него повязку. Бледное лицо, черные волосы и пигментированные чёрным веки сразу сказали о расе неизвестного.

— Арианты? — дрожащим голосом произнес Акрас, зажимая кровоточащую рану. — Я не переходил дорогу Таиншу…

— Это не от Таинша, — осмотрел мертвеца Таинт, — это от поэтичного революционера.