Эрик Ластбадер - Вуаль тысячи слез
Начав читать заклинание, Риана запнулась. Чары Пэфороса крепли. Девушка поняла, что нужно торопиться, и, взяв себя в руки, дочитала заклинание.
Сначала не произошло ничего, стояла полная тишина. Внезапно Пэфорос попятился и закрыл лицо руками. Глазница раздвинулась, череп вскрылся, обнажая самого Пэфороса, а подоспевшая Риана вырвала глаз гэргона из орбиты. Техномаг танцевал предсмертную джигу. Хлынула кровь, и связь Пэфороса с этим миром нарушилась. Жизнь гэргона угасла, Пэфорос вскрикнул, вывалился на разбитый череп Батокссса и метнулся в темноту клубком черного тумана. Фулкаан завопил, и огромный клюв схватил Пэфороса, прежде чем демон смог улизнуть.
Обессилев, Риана упала на колени. Желудок поднимался к горлу, от использования О-Рен Ка сильно болела голова. И только тут девушка поняла, что Вуаль куда-то исчезла.
Не веря собственным глазам, Риана решила, что это сон. Однако, подняв голову, она увидела злобную ухмылку Кургана. В руках регент держал Вуаль.
— Как удачно все получилось, Дар Сала-ат! — воскликнул Курган. — Оружие против гэргона само пришло мне в руки.
Они смотрели друг другу в глаза, бывшие друзья, а ныне злейшие враги. Словно произошло столкновение любви и ненависти, верности и предательства.
— Отдай ее мне, — сказала Риана, — ты не представляешь…
— Возможно, и нет, — хитро сказал Курган. — Только это не важно.
Риана поднялась, а Курган выхватил кинжал.
— Иди сюда, — прошипел он, — убить тебя будет проще простого.
Риана бросилась на него, однако голова ее закружилась. Теряя равновесие, она увидела, как к телу приближается кинжал. Вдруг у Кургана подогнулись колени, и он без чувств упал на мостовую. Там, где только что стоял регент, Риана увидела Миннума, добела сжавшего кулаки.
— Я же сказал, что не подведу, — проговорил он.
— Спасибо, — чуть слышно прошептала Риана.
Риана подняла Вуаль и задохнулась от восхищения, увидев, как каждая из тысячи слез сверкает ярким бриллиантом. Следуя указаниям Вуали, девушка прошла в центр площади и подняла ее над головой. Затем она связала Вуаль в узел, напоминающий пересечение силовых ручьев под ногами.
Вуаль раскрылась, словно лепестки цветка. Из нее брызнули слезы священных драконов, орошая ночь серебристым фонтаном, пронзая пространство и время, сливаясь с ними. Слезы были повсюду и нигде. Словно серебристые рыбки они подпрыгивали и танцевали, проникая между мирами, измерениями и пространствами, образуя запутанный клубок мгновений, невиданных и, следовательно, никому не известных. Однако эти мгновения все же существовали, имея реальный вес и силу истории.
* * *От Рас Шамры не осталось почти ничего. Хоролаггия вытянул кровь Аватары, опутав ее прочным коконом Маласокки. Каждая нить кокона впивалась в тело, вызывая чудовищную боль. Зимнее солнцестояние приближалось. Секунды таяли, и Джийан чувствовала, как ее жизненная сила капля по капле орошает землю Иномирья.
Смерть приближалась, и Джийан зарыдала. Нет, она оплакивала не себя, смерти она не боялась. Ей было жаль Аннона, которого она погубила собственными руками, и Риану, слабую и неокрепшую, которой пришлось стать сосудом для чужой души. Солнцестояние близилось, и значит, у Рианы ничего не вышло. А раз так, то девушка, без всякого сомнения, уже мертва. Какой ужасный конец для матери, пытавшейся защитить свое дитя!
Джийан подняла опухшие глаза к небу Иномирья и стала ждать, когда за ней прилетит белый дракон, чтобы проглотить целиком и, перемолов волшебными зубами, превратить в пищу для архидемона.
Но Аватара Хоролаггии не появлялась, и колдунья заметила, что красное зарево над горной цепью исчезло, равно как и бесконечные крики многочисленных демонов, пытавшихся прорвать барьер между мирами.
Вместо белого дракона с неба упала серебряная слеза. Сначала одна, а потом еще и еще, поливая Джийан дождем благословенной влаги. Куда бы ни падали слезы, паутина архидемона превращалась в лечебный бальзам, восстанавливавший Рас Шамру.
Перевернутый треугольник превратился в пыль, ознаменовав конец долгого рабства Джийан. Раскрыв длинный клюв, Аватара издала ликующий крик, сотрясший Иномирье до самого основания. Взмыв в грозовое небо, Рас Шамра убедилась, что все так, как было раньше, и исчезла.
38
ИЗГНАННИКИ
Масляные лампы перестали отбрасывать кровавый отблеск, и солнечный свет вытеснил из храма душную тьму. Соромиант горел, быстро обугливаясь, его лицо исказилось в предсмертной гримасе.
Хоролаггия куда-то исчез, словно растворился в воздухе.
Едва оправившийся от заклятия йа-гаар почуял свободу и бросился вперед. Сахор не смог бы удержать волшебного зверя, даже если бы захотел.
Огромный прыжок, и йа-гаар, играя мускулами, приземлился рядом с Джийан и стал тереться о ее ноги. Колдунья наклонилась, сунула ладонь прямо в разверстую пасть, и зверь негромко заурчал, совсем как домашняя кошка.
— Ты вернулась, — сказал Сахор.
Джийан, как всегда, цветущая и прекрасная, неторопливо подошла к юноше. Следом за ней покорно брел йа-гаар. Его глаза сияли.
Колдунья молча изучала Сахора.
— Ты вылитый отец, — наконец сказала она, — но глаза… Это глаза Элеаны.
— Я ее сын, — проговорил Сахор. — Правда, ты знаешь, и кто я еще.
Джийан протянула руку, и Сахор пожал ее.
— Ты больше не Нит, — объявила она.
— Я ни в'орнн, ни кундалианин, я другой.
Джийан просияла.
— Да. — Она обернулась и почему-то напряглась.
Сахор поглядел через плечо. В храме было шестнадцать колонн, и Джийан смотрела на них, будто они были живыми.
— Выходи, — тихо позвала она.
За одной из колонн стоял Реккк.
— Ты что, потерял всякую выдержку, Наватир? — недовольно спросил Сахор.
— Я шел по твоим следам, — ответил Реккк. Сердца воина бешено бились, не давая нормально дышать. Джийан, могущественная волшебница, наверняка опознает его сущность. А если нет? Или еще хуже — если она не сможет полюбить его в новом обличии? От такой мысли у Реккка едва не подкосились ноги. — И что-то лишило меня удовольствия убить соромианта.
— Это Вуаль Тысячи Слез, — проговорила Джийан, вытягивая шею, чтобы лучше рассмотреть Реккка. — Хвала Миине!
— Значит, у Дар Сала-ат все получилось.
— Конечно, получилось. — Джийан шагнула к нему. — Наватир, я хочу на тебя посмотреть.
— Я не такой… — Набравшись смелости, светловолосый и бородатый Реккк вышел из-за колонны. Его светло-голубые глаза впились в Джийан.
