Стивен Кинг - Колдун и кристалл
Когда он вновь повернул голову, секундная слабость Роланда осталась в прошлом. Джейк сидел рядом с ним, Ыш положил длинную морду на один из сапогов стрелка. Роланд начал медленно есть буррито, безо всякого удовольствия… но он ел.
Холодные пальцы Сюзанны коснулись его руки. Эдди переплел их своими.
— Одна ночь. — Она все еще не понимала.
— По крайней мере по тем часам, что отсчитывает наше тело, — ответил Эдди. — В наших головах…
— Кто знает? — пожал плечами Роланд. — Когда ведешь рассказ — меняешь время. Так уж сложилось в моем мире. — Он улыбнулся. Как всегда, неожиданно, улыбка превратила его чуть ли не в красавца. Глядя на эту мгновенную трансформацию, Эдди подумал, что он, пожалуй, способен понять, как девушка могла влюбиться в Роланда. Когда он был высок ростом и не так уродлив, до того, как идея найти Башню накрепко засела у него в голове.
— Я думаю, точно так же обстоит дело во всех мирах, сладенький, — откликнулась Сюзанна. — Могу я задать пару вопросов, прежде чем мы тронемся в путь?
— Если хочешь.
— Что с тобой случилось? Надолго ли ты… ушел?
— Я действительно ушел, тут ты права. Путешествовал. Странствовал. Не в Радуге Мейрлина, конечно… но я не думаю, что вышел из нее, если попал туда, когда был все еще… не в себе… дело в том, что у каждого из нас есть колдовской кристалл. Здесь. — Он постучал пальцами по лбу, между бровями. — Вот куда я ушел. Вот где путешествовал, пока мои друзья везли меня на восток. И мало-помалу я стал поправляться. Я держался за шар, но путешествовал в своей голове, и мне становилось все лучше. Но хрустальный шар так и не засветился для меня, кроме как в самом конце… когда показались городские стены и укрепления замка. Если бы он проснулся раньше… Роланд пожал плечами. — Если бы он проснулся до того, как ко мне начали возвращаться силы, не думаю, что я сидел бы сейчас с вами. Потому что любой мир, даже розовый со стеклянным небом, я бы предпочел тому, в котором не было Сюзан. Полагаю, сила, которая дает жизнь магическому кристаллу, это знала… и ждала.
— А когда шар засветился вновь, он рассказал тебе остальное, — вставил Джейк. — Должен был рассказать. О том, чего ты уже не мог увидеть.
— Да. Я знаю так много только потому, что увидел все в глубинах кристалла.
— Ты как-то говорил нам, что Джон Фарсон хотел увидеть твою голову на шесте, — вспомнил Эдди. — Потому что ты у него что-то украл. Что-то очень для него ценное. Речь шла о магическом кристалле, не так ли?
— Да. Узнав, что произошло, он просто рвал и метал. Обезумел от ярости. По твоей терминологии, Эдди, взорвался.
— Сколько еще раз шар светился при тебе? — спросила Сюзанна.
— Что с ним случилось? — добавил Джейк.
— После того как мы покинули Меджис, он трижды открывал мне свои тайны, — ответил Роланд. — Первый раз — в ночь, когда мы остановились на привал у самого Гилеада. Тогда я дольше всего путешествовал в нем, и он показал мне то, о чем я вам и рассказывал. Кое-что я домыслил, но большую часть видел. Он показывал мне все это не для того, чтобы чему-то научить, чем-то помочь. Нет, цель у него была одна — причинить боль. И все остальные части Колдовской радуги — порождения зла. Чужое горе напитывает их энергией. Вот и этот магический кристалл выждал, пока мой разум достаточно окрепнет, чтобы воспринимать и реагировать на увиденное… а потом показал мне все то, что я упустил из-за собственных глупости и юношеской самоуверенности. Мое ослепление любовью. Мою гордость, высокоме…
— Не надо, Роланд, — прервала его Сюзанна. — Не позволяй ему и дальше мучить тебя.
— Но он мучает. И всегда будет мучить. Не важно. Как бы то ни было, все сказано.
Второй раз я заглянул в кристалл… ушел в кристалл… через три дня после возвращения домой. Моя мать еще не приехала, но ее ждали в тот вечер. Она находилась в Дебарии, в некоем подобии женского монастыря, молилась за мое благополучное возвращение. Не было и Мартена. Он перебрался в Крессию, к Фарсону.
— А шар ты уже отдал отцу? — полюбопытствовал Эдди.
— Н-нет — Роланд внимательно разглядывал свои руки, и Эдди заметил затеплившийся на щеках стрелка румянец. — Поначалу я его не отдал. Мне не хотелось… расставаться с ним.
— Еще бы, — хмыкнула Сюзанна. — Ты повел себя точно так же, как и все остальные, кто хоть раз заглянул в эту чертову штуковину.
— На третий день, перед тем как отправиться на банкет, который давали в честь нашего благополучного возвращения…
— Готов спорить, участвовать в этой пьянке ты не рвался, — ввернул Эдди.
Роланд невесело улыбнулся, по-прежнему не отрывая взгляда от рук.
— Около четырех часов пополудни Катберт и Ален пришли в мои апартаменты попозировать художнику, которому поручили запечатлеть нас на полотне. Видок у нас был еще тот: кожа да кости, худые обветренные лица, исцарапанные руки. Даже склонный к полноте Ален превратился в спичку. Они поставили меня перед выбором. До того они никому не рассказывали о магическом кристалле, из уважения ко мне и понесенной мною утрате, сказали они, и я им верил, но дольше хранить эту тайну они не могли. Или я отдаю хрустальный шар добровольно, или решение, где ему быть, будут принимать наши отцы. Разговор этот дался им нелегко, особенно Катберту, но отступать от своего они не собирались.
Я пообещал им, что отдам его моему отцу до банкета… до того, как моя мать прибудет из Дебарии. Они же могли прийти пораньше и убедиться, что я выполнил обещание. Катберт смутился, заговорил о том, что это вроде бы и не обязательно, но, разумеется, по-другому не выходило…
— Да, — кивнул Эдди. Он, похоже, прекрасно понимал ситуацию, в которой оказался Роланд. — В дерьмо ты залезаешь сам, но вылезать из него куда легче, когда с тобой кто-то есть.
— Ален, во всяком случае, знал, что так мне будет легче. Он одернул Катберта и сказал, что они придут. И они пришли. А я отдал магический кристалл, хотя мне и не хотелось с ним расставаться. Мой отец побледнел как мел, когда заглянул в мешок и увидел, что в нем находится. Потом извинился перед нами и ушел, захватив мешок с собой. Когда же вернулся, поднял бокал вина и продолжил разговор о наших приключениях в Меджисе, словно ничего и не произошло.
— Но после того как ты переговорил с друзьями и перед тем как отдал хрустальный шар, ты заглянул в него. — В голосе Джейка не слышалось вопросительных интонаций. — Вошел в него. Путешествовал в нем. Что он показал тебе в тот раз?
— Прежде всего я опять увидел Башню и начало пути к ней, — ответил Роланд. — Потом мне открылось падение Гилеада и триумф Благодетеля. Уничтожив цистерны и нефтяное поле, мы потянули неизбежное на двадцать месяцев. Тут я ничего изменить не мог, зато шар показал мне кое-что еще, где я мог что-то сделать. Некий нож, лезвие которого обработали очень сильным ядом в Горлане, далеком от Гилеада феоде Срединного мира. Ядом такой силы, что малейшая царапина вызывала мгновенную смерть. Странствующий певец, а на самом деле старший племянник Фарсона, доставил нож в Гилеад. Человек, которому он отдал нож, занимал при дворе немалую должность: руководил всеми слугами. Перед ним стояла задача передать нож убийце. Если бы план удался, мой отец не пережил бы ночи после банкета. — Роланд мрачно усмехнулся. — Поскольку я увидел все это в колдовском кристалле, нож так и не попал в руку, для которой предназначался, а у дворцовых слуг на следующий день появился новый начальник. Любопытные я вам рассказываю истории, не так ли? Да, очень любопытные.
