Альфред Аттанасио - Пожиратель тени
— Наверное, погибла вместе с Синим Типу, — задумчиво сказал Бройдо и прижал к груди меч, радуясь его Чарму. -
В Лабиринте нет воды, и без ведьмы мы вряд ли найдем в нем путь. Я какое-то время могу прожить на Чарме, но в конце концов мне придется пить — разве что я тоже стану ходячим мертвецом.
Рик Старый согласился, и они пустились в путь к сланцевым холмам. Закат застал их на каменных карнизах склона. Как и предсказала ведьма, кобольд не нуждался во сне, а Бройдо мог черпать силу из меча змея и продолжать путь. Дорогу освещали сияющие цепи звезд, и к полуночи путники взошли на перевал и остановились под взглядом холодных планет.
Оглядываясь назад, они видели провалившийся шлаковый конус, пылающий изнутри зеленым светом в густых дымах подземного пожара. Жутко летели над широкой лавовой равниной светящиеся искры, устремляясь, туда, где стоял!! путники.
— А что это такое? — спросил Рик Старый, и еле заметный свет вокруг пронзенного стрелой тела вдруг стал ярче.
— Не знаю, — ответил эльф, — но они следуют за нами — и движутся быстро.
— Это гномы, — сказал шелковый голос у них за спиной. Из темной расщелины выплыла ведьма, будто несомая ветром.
— Ведьма! — ахнул Бройдо, и меч змея задрожал в его руке.
— Ты бросила нас в горе у Синего Типу! — укорил ее Рик.
Казалось, что ведьма состоит из ткани самой ночи.
— Я не могла остаться там, где был зеленый огонь.
— Чармовый огонь, — сказал Бройдо. — Зачем же ты нас оставила в добычу чармовому огню?
— Я верила, что вы спасетесь сами, — откровенно ответила ведьма. — Так оно и вышло. А если бы я осталась, то погибла бы.
— Почему? — спросил озадаченный кобольд. — А как же твоя магия?
— Ты же наверняка знаешь, — ответила ведьма, — что я куда более нематериальна, чем ты, и зеленый огонь унес бы меня, несмотря ни на какую магию.
— Нематериальна? — нахмурился, не понимая, Рик Старый. — Я видел, как ты подняла и метнула кузнечный молот.
— Магия молота придала мне сил, — просто объяснила ведьма. — Но когда Чарм был бы сломан, мне уже было бы не уйти.
Бройдо кивнул, начиная понимать.
— Ты — призрак.
— Наверняка ты это все время знал, — настойчиво повторила ведьма и подплыла ближе. — Зачем еще нужна была бы мне хрустальная призма из Ожерелья Душ?
— Но что ты будешь делать с этой призмой? — спросил кобольд, отступая на шаг.
— А это не твоя забота, кобольд. — Силуэт ведьмы выделялся на фоне звездных огней. — У тебя своя задача. Я покажу вам дорогу отсюда к клану эльфов в Лесу Призраков, а потом мы расстанемся. Но надо спешить. — Капюшон ее плаща кивнул в сторону роя огней, уже добравшихся до сланцевого обрыва. — Гномы за нами гонятся. Они не отстанут, пока не вернут себе Ожерелье Душ.
— Ты хочешь отомстить тем, кто так страшно тебя изувечил, — догадался Бройдо, беспокойно оглядываясь на гномов.
— Разумное предположение, эльф. Но нет, я не ищу мести, ибо те, кто это сделал, далеко за пределами моей досягаемости. — Ведьма протянула окровавленную руку. — Отдай мне хрустальную призму, которая принадлежит мне.
Кобольд глянул на эльфа, и Бройдо кивнул. Рик шагнул вперед, но не вынул руки из карманов.
— Ты бросила нас внутри горы. Раньше, чем я отдам тебе призму, ты должна вывести нас из этого страшного места и спасти от гномов, которые за нами гонятся. Ты должна отвести нас в клан Бройдо в Лесу Призраков.
Ведьма вроде бы сжалась.
— Хорошо. Мы недалеко от вашей цели. Не отставайте от меня.
Светясь призрачным зеленым сиянием, ведьма и кобольд освещали губчатую лавовую почву, и Бройдо видел, куда ставить ногу. Меч змея все так же наделял его силой, хотя горло пересохло как пергамент, кожа на руках высохла и сморщилась. Но когда приходила мысль об отдыхе, эльф оглядывался назад, и при виде бесчисленных искр, прорезающих тьму, устремлялся вперед.
Над пустыней лавовой пыли и черных камней наступил бесцветный, серый, как брюхо слизняка, рассвет. Путники шли вперед, безмолвно, легко, как песчаные смерчи. К концу дня перед темно-желтым закатом они карабкались на черные скальные полки, где на струйках воды росли рододендроны и алые мохнатые эпифиты.
Наконец-то Бройдо нашел воду, которую можно было глотнуть, хотя и не утолить жажду полностью. Он лизал каменные стены, присасывался к трещинам, вгрызался в лишайники и жевал мхи. Постепенно почти мумифицированная кожа разгладилась, тусклые глаза прояснились.
К ночи дорога выровнялась, стала мягкой и влажной. Ползучие растения и травяная подстилка закрыли вулканический пепел, звездная панорама сузилась, частично скрытая высоким тростником и перистолистными побегами. Вопили обезьяны, пели птицы, рождая утро из тьмы, и путники вошли в густые, жаркие и влажные окраины Леса Призраков.
В подлеске шныряли золотистые саламандры, белые лилии источали пьянящий аромат. Бройдо знал эти тропы и повел группу, ликуя, пробиваясь через завесы плюща и рубя лианы мечом змея.
— Стой! — велела ведьма.
Эльф и кобольд остановились, ища взглядом ведьму среди полос света. Она стояла в тени склоненного дуба.
— Я выполнила, что обещала, — сказала она. — Вы теперь в Лесу Призраков и скоро будете среди эльфов. Отдайте мне хрустальную призму.
— Отдай, Рик, — согласился эльф. — Мы недалеко от моего клана, и я отлично знаю дорогу.
Рик согласно кивнул и вытащил призму из кармана куртки.
— Вот она, ведьма. Ты сдержала свое слово, я сдержу свое.
Он протянул призму, и луч дневного света пронизал ее, сплетаясь в радугу.
Прозрачная рука ведьмы высунулась из тени и выхватила хрусталь из пальцев кобольда. В тот же миг рука стала твердой и непрозрачной. Исчезла покрывавшая ее кровь.
Ведьма тихо рассмеялась.
— Спасибо тебе, кобольд. Ты показал себя моим верным соратником.
Она сбросила капюшон, открыв прекрасное лицо без следов ран. Собольи волосы обрамляли бледный овал с темными глазами и широкими скулами.
— Ты исцелилась! — восхитился Бройдо.
— Конечно, я снова цела, спасибо Чарму и хрустальной призме. Но все равно я призрак, нематериальное существо, которому лишь Чарм дает форму.
— И что ты будешь делать дальше? — спросил Рик Старый.
— У меня есть миссия, которую надо выполнить, — такая же, как у тебя, кобольд. — Она повернулась, чтобы уйти, и бросила на них взгляд искоса, улыбаясь невредимым теперь лицом. — Может быть, мы еще встретимся на Светлых Мирах.
Кобольд попытался заговорить, но ее уже не было. Она шагнула в горячий косой луч дневного света и исчезла, оставив после себя лишь несколько искорок сияния Чарма, как снежинки на траве, и они медленно растаяли.
