Илья Одинец - Младший вовсе был дурак
— Надеюсь, на той стороне нас встретят, — произнёс я. — и принесут одежду и ужин.
— Насчёт последнего можешь не сомневаться, а одежда… ты ведь голым сюда переместился?
Я кивнул.
— Я так и думала. Спонтанный перемещенец. Только они голышом путешествуют. Не надейся, меня без одежды ты не увидишь.
Я хмыкнул и оглянулся, ожидая открытия портала. Я высматривал вспышку, сияние, огненное марево, золотые искры или радужную воронку, но проход не открывался.
— Ты идёшь? — спросила девушка.
— А?
В поисках портала я не заметил, как портал открылся. Но странное дело, после Ленкиных слов я его тоже не заметил, ни впереди, ни сбоку, ни позади себя. Вокруг всё тот же сумрак да обожжённая земля.
— Внимательнее смотри, — посоветовала Лаврентьева, — он прямо перед тобой.
Я напряг зрение и увидел. Портал оказался совсем не таким, каким я его себе представлял, больше всего он походил на тень, если в полумраке ясной летней ночи могут быть тени. На угольно-чёрной земле выделялась овальная область. Сначала я едва различал её, но чем дольше смотрел, тем объемнее и ярче она становилась.
— Как войдёшь в портал, увидишь пространственные нити. Не пугайся, — произнесла Ленка и скомандовала: — За мной!
Девушка шагнула вперёд. Я моргнул. Лаврентьева исчезла, испарилась, мгновенно телепортировалась, оставив после себя лишь следы ног. Я зажмурился и шагнул следом. Надеюсь, на той стороне меня ждёт мягкая посадка и радушный приём.
Переход, точнее, перелёт сквозь пространство-время, длился недолго. Пространственные нити, о которых говорила Лаврентьева, оказались толстыми, с бедро тяжелоатлета, белёсыми червями. Они плавали вокруг меня, извиваясь и норовя дотронуться, но казались не страшными, а противными.
Ничего необычного я не почувствовал, как стоял, так и стоял, только когда открыл глаза, очутился в просторном зале каменного, но, в отличие от жилища его величества Радомира Семнадцатого, очень красивого и уютного замка.
На полу лежал мягкий бордовый ковёр, на стенах висели подсвечники, справа расположились мягкие диваны и кофейные столики, заставленные всевозможными яствами, а слева я увидел монстра. Высокий жилистый демон с рогами, красными глазами, злобной мордой, копытами и раздвоенным хвостом угрожающе подняв волосатые руки, направлялся к Ленке, которая, словно под гипнозом, стояла, не шевелясь.
Я бросился вперёд, выставил руки и шарахнул по демону огненной кометой. Демон метнулся в сторону, рыкнул и поймал комету за хвост. Свободную руку он выставил в мою сторону, и меня швырнуло к потолку.
— Беги! — крикнул я Ленке, стараясь забрать из воздуха как можно больше тепла, готовя новый огненный подарок для жителя преисподней.
Но Лаврентьева неожиданно расхохоталась.
— Ты ведь обычно думаешь, а потом делаешь, — смеясь, сказала она.
Я болтался в воздухе, размахивая руками, пытаясь перевернуться головой вверх, а демон, улыбался, и его улыбка была страшнее самого жуткого оскала.
— Извини, — крикнула Лена, — я совершенно забыла, какое впечатление он производит на посторонних.
— Давай знакомится, — прорычало чудовище. — Люциус. Начальник Отдела устранения последствий. Бюро помощи иным мирам.
Меня потащило к земле, и я шлёпнулся, едва не свернув шею.
— Пономарёв Сергей, — простонал я. — Очень приятно.
Глава 8.
По протоколу
Спустя пять минут мы сидели на диване и пили горячий кофе с бутербродами. Ленка уплетала за обе щёки, Люциус неинтеллигентно отхлёбывал из большого кубка дымящийся напиток, а я грел ладони чашкой и слушал.
— Третий раз возвращаюсь с задания, — блаженно закрыв глаза, произнесла Лаврентьева, — и третий раз благодарю тётушку Маршу за её идею сделать в пункте прибытия столовую. Кажется, миллион лет ничего не ела!
Демон рассеянно кивнул и мельком посмотрел на меня.
— Будем действовать по протоколу, — прорычал он, — или расскажешь вкратце о нашем госте?
— По протоколу, — Лаврентьева взяла второй бутерброд, — вы сейчас вопросами завалите, а две головомойки кряду я не выдержу.
— Значит, ты предполагаешь, что я буду ругаться?
— Предполагаю. Один раз сейчас, потому что заслужила, второй раз на планёрке, чтобы другим неповадно было.
— Хорошо, — Люциус поднялся. — Доедайте и приходите.
— Простите, — вмешался я, вспомнив, что Лаврентьева говорила о демоне. — Не могли бы вы вылечить Ленину руку?
Начальник Отдела устранения последствий оскалился:
— Она решила действовать по протоколу, значит, до официального отчёта любые магические вмешательства, за исключением исправления состояний, угрожающих жизни, недопустимы.
Люциус направился к дверям, а Лаврентьева, кажется, совсем не расстроилась.
— Да не смотри ты так, вылечат меня. Рука совсем не болит. Не переживай, лучше поешь, впереди длинный день.
Я послушно взял бутерброд и проглотил его, практически не жуя.
— Красивая у тебя комета получилась, — похвалила Лаврентьева, когда демон вышел.
— Сам не ожидал, — признался я. — Как увидел, что он на тебя идёт, испугался. Думал, сейчас съест. Не был уверен, что получится создать огонь, в крайнем случае, запрыгнул бы на него.
— Ты у нас везунчик.
— В каком смысле?
— Будь Люциус в плохом настроении, испепелил бы тебя на месте за покушение на должностное лицо.
— Но я не знал, что он должностное лицо!
— Незнание закона… помнишь, как там дальше? И с магией тоже повезло. Моя, например, далеко не во всех мирах действует, здесь я абсолютно беспомощна, а твоя работает. Ладно, пошли, проведу краткую экскурсию перед планёркой.
Мы вышли из залы в широкий коридор с серыми каменными стенами и колоннами, украшенными лепниной, изображающей всевозможных страшилищ и чудовищ. Под высоким сводчатым потолком виднелись узкие стрельчатые окна без стёкол. Смоляные факелы нещадно дымили, но света давали мало и ни капли не грели. Я поёжился. В этом мире была зима, а строители явно не знали о стекле или не планировали раздеваться.
— Замок построили три тысячи лет назад, — Ленка пошла вперёд. — Строительная бригада джиннов целых две недели трудилась над возведением этого шедевра, призванного простоять вечность. Строили основательно и неторопливо, в соответствии с представлениями джиннов об архитектуре и красоте. Вот замок и получился не просто внушительными и впечатляющим, но поражающим и убивающим, причём в буквальном смысле. Так что можешь забыть о прогулках в одиночестве. В подвал разрешается спускаться лишь лицам с первым уровнем допуска, а исследовать новые маршруты и заглядывать в незнакомые запертые комнаты запрещено под страхом смерти. Хочешь жить, первую неделю будешь ходить со мной.
