Дарья Еремина - Дочь Императора. Том 2
— Если не хочешь, чтобы кормили силой, ешь. — Кивнул он, подлив масла в огонь. Я встала, вылезая с лавки. Инфор ухватил за запястье, не позволяя уйти. — Сядь и ешь. Тебе зеркало нужно? Отражение тебя не порадует, пока ты не отъешься за весь месяц…
— Как же вы, мужики, любите это… Кто сильнее, тот и прав?
Я вытягивала руку из его пальцев. Нис прыгнула на стол, скалясь на него во все свои алые зубки. Инфор отодвинул от нее голову, подняв лицо. Страха в глазах не было, одна злость, постоянная, неиссякаемая злость.
— Я не насиловал тебя ни первый ни второй раз… Хочешь отомстить, давай. Но ты не уйдешь отсюда пока не поешь и без меня, пока я жив.
Я опустилась на песок, закрывая глаза. В легкие с болезненными всхлипами набирался воздух. Отпустив руку, маг встал. Я зарыдала в голос, закрывая лицо. Почему? За что так? Что я тебе сделала? Что же вы все меня ненавидите?
Отойдя от меня, Инфор встал где-то в середине навеса. Рыдания не унимались, вырываясь из самой глубины, будто накопленные годами. Почувствовав прикосновение к плечам, я скинула руки, отмахиваясь.
— Не трогай меня! Ты хуже… всех их!
Не проронив ни слова, маг сгреб меня, прижимая руки и голову к груди. Вырывая запястья, я снова закашляла. Рыдания не давали вздохнуть. Было больно, безумно больно. Но не думаю, что болели легкие. Скорее всего, это болела душа, спрятавшаяся в неудачном месте… Маг молчал, прижимая голову к себе, гладя по спине. Как раз там, где саднил воспаленный порез. Я поморщилась, успокаиваясь.
— Там… — Выдохнула я, показывая пальцем на спину.
— Прости. — Мотнул он головой, опустив руку на пояс и придвинув меня с песка к себе на колени.
Я сидела, икая во влажную от слез рубашку. Было стыдно безумно, но злость исчезла. Я боялась поднять лицо. Когда послышались шаги, я лишь вжалась в него, надеясь стать незаметной. Обернувшись, Инфор заставил пришедшего удалиться. Своим взглядом, которого избегали все без исключения в лагере. Или мыслью… Не важно.
Осознав окончательно где, с кем, как и по какой причине сижу, я отодвинулась. Вытерла лицо, нос. Засмеялась, поняв, что ввиду отсутствия чего-либо под рукой, в ход идут рукава его балахона.
— Я верну… потом.
— Оставь себе. — Проговорил, поднимаясь.
— Если бы мне такой дали, я все равно не смогла бы наложить так много программ.
— Потому просто оставь себе. — Кивнул он. — Только… Хотя твое дело.
Я улыбнулась. Надо было одеть что-нибудь когда только проснулась. Но я боялась. Казалось, если я сниму его, снова станет холодно. Безумно холодно…
— Ешь.
Я села за стол. Привычно провела пальцами, разогревая завтрак. Съев половину, уперлась щекой в кулак. Как же вкусно было после того подобия пищи. Да еще горячее. Но желудок отвык к прежним порциям. Поднявшись, Инфор пошел на выход.
— Ты куда?
— Пойдем, спину посмотрим. И тебя Лани ждет, у нее смена кончилась.
Я кивнула. Порез горел сверху и до середины спины.
— Позови. — Кивнул маг, оставаясь внизу.
Я кивнула, поднимаясь. Вздохнула, заранее морщась. Потянула балахон вверх. Зашипела. Ткань прилипла к порезу, не поддаваясь.
— Он прилип ко мне! — Крикнула магу. — Возьми воды!
Наблюдая, как маг поднимается с кувшином воды, села на кровать. Присев сзади, он смочил ткань по порезу. Я зашипела, сжав кулаки.
— Пару минут. — Сказал, поднимаясь. — Пока надень что-нибудь.
Я обернулась к стопке чистой одежды. Мама, конечно, могла выклянчить матрасы с бельем. Но шкаф здесь взять было неоткуда. Пока выбирала и одевалась, маг ждал заложенные «пару минут», опершись о перила. Я не была уверена в их надежности…
Сев на кровать, я подергала балахон сзади. Отлипать не собирался. Экзекуция с отдиранием ткани от спины длилась минут пятнадцать. В общем-то, было не так уж больно, бывало и похуже. Когда я оказалась без теплого верха, защищающего как от холода, так и от жары, стало неуютно. Инфор цокнул, притронувшись.
— Чем это?
— Ледяным лезвием. Что в него собрала, даже не знаю…
— Твоим лезвием?
Я промолчала, опуская голову. Вздрогнула, когда он дотронулся до ребер на спине. Скорее всего, там был просто синяк. Когда он пошел к себе вниз, я потянулась рукой к порезу. Поморщилась, дотрагиваясь. Он был мокрым и казался очень глубоким на воспаленной коже. Не думала, что ледяное лезвие сквозь ткань могло сильно меня порезать. Нужно было еще вчера обработать, чтобы не воспалился…
— Можешь пошипеть или помычать. Кричать не стоит.
Я повернула подбородок. Очень смешно… Хотя, зная Инфора, можно было предположить, что он серьезно.
— Ай! — Вскрикнула я, когда он притронулся чем-то едким к порезу. — Инфор!
— Хорошо, что мы не в старой палатке…
Я засмеялась, снова вскрикивая. Потом закашлялась.
— Ты соврал мне. — Сказала я твердо. Молчать под этой зверской терапией все равно не получилось бы. Маг промолчал. Чем-то он на Эзнера походил в этом. Предполагаю, Инфор промолчал удивленно. — Ты сказал, что не друг мне. Но это не так. Ты злой и я не знаю, за что ты так относишься ко мне. Но где-то в глубине души ты все же друг мне.
— Нет. Ни в глубине, ни снаружи. Ни тогда, ни теперь, ни когда-нибудь потом. — Ответил спокойно и сухо.
— Это могла мама сделать. Или тетя или Лани. Кто угодно.
— Могу позвать Лани сейчас. У Тайрен смена меньше чем через полчаса заканчивается…
— У меня подруга была — Мия. Мы выросли вместе, с детства дружили. Делились всем, поддерживали друг друга. А потом… все растворилось. Когда ходили слухи о «подруге Императора», она сказала своему парню что это я. Никогда бы не подумала, что она могла так поступить.
— Если интересно мое мнение, я объясню.
— Да неужели? — Усмехнулась я.
— Как хочешь.
— Объясни.
— Если не можешь сидеть спокойно и держать свою гриву, скрепи чем-нибудь.
Я снова наклонила голову, собирая упавшие на спину волосы.
— Для меня дружба — это правильный ответ на три вопроса. Прежде всего, доверие. Можешь ли ты мне доверять?
Я промолчала. После этого месяца я никому не могу доверять. Но это не значит, что у меня не может быть друзей…
— Твое решение сбежать с севера два месяца назад было высшим проявлением доверия ко мне. Посмотри с моей стороны. Могу ли я тебе доверять? Я не знаю, что ты выкинешь в следующую минуту… А ведь я в полной мере отвечаю за твою жизнь перед Андресом. И я чуть не потерял ее…
Я поморщилась от прикосновения пальцев, казавшихся раскаленным железом.
— Когда твой отец пришел ко мне перед рассветом дня, когда Объединенные земли узнали об объявившейся дочери, думал ли он о том, что я могу отказать? Сомневался ли я сам хоть секунду, прежде чем согласиться? Простая проверка. Хочешь узнать друг ли тебе человек, задай себе эти два вопроса о взаимном доверии. Делиться ты можешь хоть с Нис. Расти с детства — хоть с деревом. Но это не делает вас друзьями.
