Виктория Ларина - Узел судьбы
— А позвольте-ка мне, дорогой граф, — произнес Гаудин, аккуратно поворачивая шкатулку в пальцах, — Ага, кажется, понял. Тут двойное дно, господа. Минуточку… — он жестом фокусника извлек откуда-то из рукава тонкий стилет, поддел что-то внутри. Донышко, щелкнув, отворилось, и шеф Восьмого департамента извлек на свет Божий кусочек тонкого картона с изображением какой-то женщины.
Сварог, в изумлении, не мог произнести ни слова. Ведь это же фотография, самая обыкновенная фотография с Земли, думал он. Точно такая же была в семейном альбоме Сварогов, он помнил ее очень хорошо.
— Красивая женщина, — сказал Гаудин задумчиво, — Вы знаете ее, миледи?
— Нет, — дрогнувшим голосом ответила леди Виктори, — не знаю. А вы, капитан?
— Не видел никогда. Может быть, Командир, — Зо протянул Сварогу снимок.
Сварог знал. И, конечно же, никто из них не мог знать эту женщину. Елена Андреевна Ракитина, в замужестве Сварог… Мама, совсем молодая, подумал Сварог, наверное, снимок был сделан еще отцом… Она умерла за год до исчезновения Сварога из Монголии.
Но дать волю воспоминаниям не пришлось. Он даже не успел ответить на заданный вопрос — только автоматически захлопнуть и сунуть в карман шкатулку, потому что…
Бешеный порыв неизвестно откуда взявшегося ветра ударил в окна с такой силой, что стекла дождем посыпались вниз. Мгновенно воздух в комнате стал неимоверно сухим и горячим, как в пустыне. И почти одновременно во всех помещениях вспыхнул огонь: первыми занялись шторы, гобелены, драпировки, которыми, по новой моде были украшены комнаты. Огонь распространялся очень быстро.
Тренированные люди Сварога быстро сориентировались и повыскакивали на улицу — благо, второй этаж был совсем невысокий, прихватив с собой совершенно растерявшегося ювелира. Гаудин, наверно, успел десять раз пожалеть о том, что не взял с собой подкрепление. А хозяин дома в ужасе схватился за голову. Да это и понятно — про домочадцев-то никто и не вспомнил! А в горящем доме осталась жена ювелира и его маленькая внучка. И Сварог, не раздумывая, полез в пекло, видимо, сработали взращенные советским обществом рефлексы, вспомнилась, наверное, читанная когда-то в школьном детстве «Повесть о неизвестном герое». За ним, очертя голову, ринулась Мара. Вскоре она выскочила наружу, неся на руках отчаянно орущую, но живую и невредимую девочку.
Из окна третьего этажа что-то кричал Командир. Жена хозяина была без сознания, и он собирался спускать ее вниз при помощи магии. Что ему и удалось. Над спасенной уже хлопотали леди Виктори и Даррен, когда наверху что-то полыхнуло с новой силой, раздался оглушительный треск, просела крыша, и начали заваливаться внутрь стены дома.
Все с ужасом поняли, что Сварогу не выбраться, скорее всего, его завалило.
— А, чтоб тебя тридцать три дюжины морских чертей по всем статьям… — выругался капитан Зо и полез в горящий дом.
Сварог осознал, что оказался между молотом и наковальней: с одной стороны опасно накренившаяся стена, с другой — жадный огненный шквал. Куда ни кинь, всюду клин, как сказали бы на Земле. Неужели так глупо все закончится… Он был странно спокоен. Магия пока что позволяла ему дышать в этом дыму. И спасение почудилось ему именно в огне, куда Сварог и шагнул за неимением другого выхода, мимоходом успев удивиться, что пламя какое-то странное, совсем не горячее и пахнет свежескошенной травой…
Бывший когда-то белым, особняк издал какой-то странный вздох и грудой осколков осыпался внутрь себя. Растерянные и беспомощные, друзья и соратники Сварога молча взирали на это. Да и что они могли предпринять…
Очнулся Сварог от приступа мучительного кашля, и совершенно не там, где ожидал — в траве, под открытым небом. А рядом, почему-то, лежал ничком капитан Зо, хотя Сварог помнил, что в горящей комнате он был один. Когда капитан пришел в себя, граф Гэйр успел уже осмотреть окрестности, и обнаружил вполне привычный пасторальный пейзаж. Насколько хватало глаз, были поросшие сочной травой холмы, луга, на закате, у небольшой рощицы паслось стадо самых обыкновенных буренок. Жилья поблизости видно не было, но широкая грунтовая дорога, уходящая за холмы, говорила о том, что люди неподалеку. Позавтракав, чем Сварог сотворил, они решили, что надо идти по дороге, а там уж — как сложится. Опасности Сварог не чувствовал, хотя и догадался, что вокруг не Талар, или, во всяком случае, не совсем Талар, скорее всего, какая-то Заводь. Верный Доран-ан-Тег был с ним, значит, основной мир где-то рядом…
Поднявшись на довольно высокий холм, оба замерли в немом изумлении, ибо то, что предстало перед ними, они считали безвозвратно погибшим почти три года назад. И хотя дома и другие постройки мало напоминали прежнюю деревню, но общее впечатление и некоторые, врезавшиеся в память подробности…
— Провалиться мне на этом месте, граф, но эту деревню я знаю, как свою ладонь, — почему-то шепотом сказал капитан Зо, — только я же своими глазами видел…
— Так и я видел, капитан, эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами: валики черного пепла по контуру домов… — отозвался Сварог, — И долго думал, кто это мог сделать. Именно тогда Ваша маленькая война стала и моей. Но, тем не менее, это Фиортен.
— Если только глаза нас не обманывают, — кивнул Зо, — пойдемте, граф. Если это наш Фиортен, то там, что характерно, нас должны помнить.
Это, действительно, оказался Фиортен, и их с капитаном сразу узнали, повели, как самых дорогих гостей в лучший дом — к старосте.
Рассказ о чудесном спасении Фиортена, о том, как деревня оказалась здесь и где находится само это «здесь», был недлинным. В ту страшную ночь, когда Сварог с Карахом видели сияние за горами, выбираясь из Ямурлака, все и случилось. Подняла тревогу деревенская колдунья, а ей все доверяли безоговорочно.
— А можно ее увидеть? — спросил Сварог с некоторым внутренним трепетом.
— Нет, — печально покачал головой староста, — она единственная, кто не успел спастись. Ведь именно она, наша Дара, держала ворота открытыми до самого последнего момента… Мы ведь успели увести весь скот и очень многое с собой забрать.
— Жаль, — вздохнул Сварог, — и как же вы теперь без колдуньи?
— Да у нее ученик остался, совсем мальчишка еще, но ничего, справляется. Здесь ему работы много по началу было, а потом, хвала Великой Матери, освоились на новом месте…
После этого разговора Сварог долго не мог уснуть. Все стояло перед глазами лицо темноволосой колдуньи, имя которой он узнал только сегодня. И знакомы-то они были всего одну ночь, если это вообще можно назвать знакомством, и вышло все, как она сказала — не увиделись они больше никогда. И деревню спасла, как говорила, «в предпоследнюю минуту». Вот еще один человек, небезразличный Сварогу, ушел навсегда…
