Кейт Якоби - Возвращение изгнанника
— Какой ты любопытный, Мика, — рассмеялась Дженн. — Все вопросы, вопросы…
— У вас есть что скрывать?
— У всех есть что скрывать. — Бросив многозначительный взгляд на двух всадников впереди, она заговорщицки наклонилась к Мике. — Я все тебе расскажу, если ты объяснишь мне, почему те двое почти не разговаривают друг с другом. Почему Финлей так сердит на брата?
На мгновение Мике показалось, что Дженн говорит серьезно, но потом он заметил, как насмешливо сверкают ее глаза, и тоже улыбнулся:
— Откуда же мне знать?
— Ты с ними путешествуешь, они тебе доверяют, так что ты должен знать. Единственное, чего я не могу понять, это почему Роберт не сердится на Финлея в ответ.
— Он никогда не сердится, — пожал плечами Мика.
— Уж так уж и никогда?
— Точно. Он говорит, что гнев делает человека одновременно и уязвимым, и опасным, а он не желает быть ни тем, ни другим.
— Но почему Финлей так рассердился на брата?
Мика повернулся и посмотрел на Дженн. Ну так и есть, опять эти чертики в глазах… Не отвечая на вопрос, он проворчал:
— Что-то вы очень стараетесь переменить тему. Девушка беззаботно пожала плечами:
— Не так уж и стараюсь.
— Мы говорили о вашей семье.
— Правда? А я думала, что мы сплетничаем о твоем господине. Мика ухмыльнулся:
— Вот я и говорю — вы стараетесь сменить тему.
— Ну, насчет меня никакой тайны нет — честно тебе говорю. Я выросла в таверне по ту сторону Шан Мосса. Когда мне было двенадцать, мой отец умер, а матушка сошла с ума. Брата обвинили в воровстве и повесили, а поскольку я была еще несовершеннолетней, таверну отобрали, а меня выгнали. С тех пор я и брожу по деревням, иногда нахожу там работу. Хотелось бы, пока не пришла смерть, увидеть всю страну.
Мика неуверенно кашлянул.
— Это правда?
— Что? — Дженн взглянула на него с выражением оскорбленной невинности, но тут же смягчилась: — Э-э… по большей части… или, точнее, кое в чем. Но я действительно выросла в таверне. Когда отец умер, меня отправили на ферму к его сестре, только ей хватало забот и без меня, так что через несколько месяцев она меня выставила. Я потеряла не только отца, но и таверну. С тех пор я путешествую.
— А ваша мать?
— Я ее никогда не видела. Она умерла, когда я родилась.
— Вы хорошая рассказчица, верно? — рассмеялся Мика.
— Я еще только учусь, — усмехнулась Дженн. — Поэтому-то я и путешествую — собираю всякие истории. Ты не поверишь, чего только люди мне не рассказывают, чего только не удается услышать случайно.
— Например?
— Ну вот о том отшельнике и о том, как он явился в обитель Святого Катберта. Я очень хотела бы послушать о ваших путешествиях — вы ведь побывали на южном континенте? Может, и в Алузии были или видели дворец Бу?
— Вы слышали об этом дворце? — переспросил пораженный Мика.
— Конечно. Говорят, его выстроили колдуны много столетий назад, — только не всему, что я слышу, я верю.
— Ну, мне кажется, что его построили обыкновенные люди.
— Вот как? — быстро спросила Дженн. — А откуда ты знаешь?
— Я кое-что знаю об этих вещах, — небрежно улыбнулся Мика. — Я даже однажды видел колдуна.
Дженн недоверчиво рассмеялась.
— Так все говорят.
— Но я и правда видел, и если бы кто-то из них жил еще во дворце Бу, я наверняка почувствовал бы.
Дженн покачала головой и какое-то время молчала. Потом, сложив руки на луке седла, она прошептала:
— Я слышала однажды другую историю… Есть легенда… Что-то в ее сосредоточенном взгляде и странно изменившейся манере привлекло внимание Мики.
— Какая легенда?
— Это случилось давно, и я слышала рассказ много раз от многих людей. Конечно, подробности менялись — в зависимости от того, кто и в каких обстоятельствах рассказывал. Жил когда-то злой король, и был молодой лорд, который с ним подружился. Молодой лорд много трудился, чтобы удержать короля от жестокостей и не дать ему мучить свой народ. За то, что он умиротворил страну, король осыпал молодого лорда милостями и поставил его выше всех своих приближенных. Заняв такое высокое положение, молодой лорд возглавил армию короля и выиграл много битв на границах страны, отразил захватчиков и обеспечил безопасность своему народу. Лорд хотел помочь людям, и король в благодарность за его победы выполнял многие его просьбы, поэтому все любили молодого лорда и благословляли его. Но зависть и интриги придворных вынудили молодого лорда отвернуться от короля и покинуть свой народ. Некоторые говорят, что его изгнали, другие — что он бежал в страхе за свою жизнь. Многие верят, что однажды он вернется во главе победоносной армии, свергнет своего бывшего друга и взойдет на трон сам.
Мика молча слушал, пока Дженн не закончила рассказ. В конце концов, что он мог ей сказать?
— Как оказалось, — продолжала Дженн, искоса взглянув на него, — все они ошибались, не так ли, Мика?
Парень постарался не встретиться с ней глазами.
— Меня-то зачем спрашивать? Это же ваша история.
— Молодой лорд — это твой господин, Роберт Дуглас, граф Данлорн.
Мика перевел дух, пристально взглянул на Дженн и задал неизбежный вопрос:
— Откуда вы знаете?
— Два брата, один лет на пять-шесть старше другого. Одного зовут Роберт, другого — Финлей. И то, как твой господин взял на себя командование, стоило мне попросить о помощи, а Финлей забеспокоился, потому что меня преследует Гильдия… А еще Роберт долго отсутствовал, путешествовал по южному континенту. — Дженн помолчала и пожала плечами. — Догадаться было нетрудно. Ведь его возвращение — не секрет?
— Нет в общем-то. Однако господин хотел бы добраться до Данлорна прежде, чем все узнают об этом. — Мика старался решить, можно ли доверять Дженн. Она встретила его взгляд без смущения, в глазах ее не было больше озорства. Это и было ее настоящее, честное лицо — и Мика поверил девушке. Он запомнит ее такой — наверняка еще пригодится: иначе как определить, когда она… приукрашивает истину?
Догадавшись о его невысказанном вопросе, Дженн пробормотала:
— Я ничем не наврежу твоему господину, Мика. Я ведь сказительница, а потому меня больше интересует, как возникла легенда, и я совсем не хочу ее развеивать. Твой господин очень нужен народу, даже теперь. Надеюсь, он это понимает.
Мика рассеянно кивнул. Очень хорошо и правильно с ее стороны говорить такие слова — но ведь она слышала лишь россказни, а не правду. Что сказала бы Дженн, если бы узнала, что за красивой легендой кроется объявленное вне закона колдовство и множество событий, нарисовать которые не способно даже ее живое воображение?
