Маркус Хайц - Битва титанов. Несущие смерть
— И тем не менее у него дурные манеры, у этого человека, — Родарио откусил кусочек. — И он позволяет своей жене работать прачкой?
Торговец оглянулся по сторонам, прежде чем продолжить.
— Нолик дурной человек. Не знаю, как он добился расположения Тасии. Явно не по доброй воле пошла она за него.
— О, кто ж разберет этих женщин. Может быть, его моральные качества золотые, в отличие от его поведения? — закатил глаза Родарио. — О, эти лепешки просто по-тря-са-ю-щи, — похвалил он с полным ртом, перебрасывая кусочек из правой ладони в левую, — но слишком горячие! — Он запил вином и удовлетворенно вздохнул.
Мужчина рассмеялся так громко, что стоявшие неподалеку люди оглянулись.
— Нолик и моральные ценности? Нет, ни за что, — и уже тише добавил: — Семья Тасии была в долгах у его отца. Нужны еще намеки?
— Нет, — Родарио прожевал последний кусок, подхватил кувшин, бокал и двинулся дальше. — Не забудьте про мое вино! — Он поднял оба своих трофея. — Сегодня вечером вы получите их обратно, если принесете бочонок, — успокоил он торговца.
Родарио любил побродить в толпе, ибо здесь обитала жизнь. Как бы то ни было, с него было довольно смертей и героических поступков. Он был актером, прекрасным актером и отчаянным сердцеедом, каких доселе не видали в Потаенной Стране. И для проявления обоих своих талантов ему нужны были люди, чувствительные ко вверенным ему богами дарам.
Он отказался от своего театра в Пористе по очевидной причине: скитаясь по городам и весям, он искал в толпе лицо. Лицо Фургаса.
Друг, с которым он столько времени колесил по стране, пришел в отчаяние после смерти своей подруги Нарморы. Родарио не смог найти Фургаса после победы над эоил и разговора механикуса с Тунгдилом.
Эти события произошли пять циклов тому назад.
С тех пор Родарио путешествовал по королевствам Потаенной Страны и в каждом городе, каждой деревне и поселении, в которые приезжал, повторял одно и то же: расспрашивал людей о Фургасе, показывал им его портрет, который заказал у одного мастера.
Безрезультатно.
Но Родарио просто не хотел сдаваться.
И в Ветродоле все только качали головами, когда он показывал изображение друга в трактирах, на рынке и стражам у ворот…
Родарио всерьез размышлял о пропаже друга. К беспокойству о судьбе механикуса примешивалось беспокойство о множестве приспособлений и аппаратов, созданных Фургасом, которые актер надевал во время представлений: разбрасыватель семян плауна, при помощи которых он создавал огненные шары, маленькие сумочки из черной кожи, в которых ждали своего часа бумажные цветы, и многие другие емкости, в которых находились различные порошки. То были изобретения, превращавшие его в глазах зрителей в мага и позволявшие создать неповторимый спектакль. Актер боялся того дня, когда его принадлежности окончательно выйдут из строя. До сих пор ему удавалось кое-как чинить мелкие неисправности, но когда-нибудь этому наверняка придет конец.
Итак, Родарио с обычным, однако преодолимым чувством подавленности вернулся к труппе и смыл на сцене горечь с души. А люди любили его и считали веселым лицедеем, потому что не могли разглядеть, что скрывается за маской актера.
Представление закончилось триумфом и колоссальной грозой, которая еще раз подтвердила, за что Ветродол получил свое название. Полотняные стены трепетали, создавая у сидевших в шатре чувство, словно они находятся в бурлящих кишках. Едва стихли аплодисменты, как люди бросились по домам, обратно в город, под защиту надежных крыш. Продажа дыхания эоил во флаконах бывала и лучше.
Родарио удалился в свой маленький, украшенный мистическими рисунками фургончик, в котором готовил свои выступления и подсчитывал прибыль после представлений. На столе бродячего актера громоздились стопки медяков. Эта мелочь позволяла ему удобрять свою жизнь.
Он все еще был в робе, которую надевал когда-то в Пористе, выдавая себя за мага Родарио Невероятного. То, что должно было тогда отвлечь врагов, стало его реквизитом. Однако он уже смыл с себя грим и снял с себя прочий реквизит.
Налив себе вина, актер выпил и поглядел в зеркало; в свете лампы черты его лица выглядели резче и гораздо старше.
— Каждая морщинка — это цикл тревог, — он чокнулся с портретом Фургаса. — Пусть у тебя все будет хорошо, до тех пор пока я не найду тебя. Кто же сравнится с тобой в мастерстве? — Родарио проглотил вино, совершенно не обращая внимания на громкий стук в дверь.
— Я сплю, — раздраженно крикнул он, когда понял, что посетитель не уймется.
— Очень хорошо. В таком случае, я стану твоим кошмаром, актеришка, — услышал Родарио мужской голос. Дверь слетела с петель, ударилась об пол, вздымая тучи пыли. На пороге стоял Нолик, за ним виднелись очертания еще двух мужчин. У всех в руках были дубинки.
— Я уже проснулся, мой слишком… сильный друг. К чему такая спешка? Я наверняка открыл бы вам сам, — Родарио вскочил и потянулся за мечом. — Это настоящее оружие, Нолик, — предупредил он, отбрасывая со лба волосы. — Не заставляй меня напоить вас вашей же собственной кровью.
— Он выражается напыщенно, даже когда занавес уже упал, — рассмеялся Нолик, вламываясь в фургон, его товарищи следовали за горожанином по пятам. Мужчина открыл первый попавшийся шкаф слева от себя, выбросил оттуда платья прямо на пол. — Где она? — прорычал он.
— Сегодняшняя выручка? — Родарио поднял меч. — А я-то думал, вы необычайно богаты! Неужели ваш мрамор уже никому не нужен?
Распахнулась дверца второго шкафа, теперь на пол посыпались горшки, бутылочки и мешочки. Они разбивались, рвались, ингредиенты смешивались.
— Ты знаешь, о ком я говорю, — зарычал Нолик, делая шаг вперед. Его сапоги растоптали драгоценные ингредиенты для дыхания эоил.
Родарио нацелился в грудь мужчины.
— Вы, добрый человек, заплатите мне за ущерб, который нанесли своей грубостью. И, клянусь порождениями Тиона, скажите же наконец, что вам и вашим недалеким друзьям от меня нужно?
— Тасия.
— Ваша супруга? — рассмеялся он. — А, я понимаю. Она убежала от вас, и теперь вы думаете, что я приютил ее.
Нолик остановился.
— Конечно. Она и раньше была слегка того… А ты, актеришка, опять разбудил старые бредни. Сегодня ночью постель оказалась пуста.
Родарио ухмыльнулся и посмотрел мимо Нолика на стоявших за его спиной мужчин.
— Тогда вернитесь туда и ложитесь спать с двумя этими чудесными созданиями. Если бы я был на месте вашей супруги, то сбежал бы давным-давно. А теперь марш отсюда!
Но Родарио никто не послушался. Нолик ухватился за замок на сундуке, но актер ударил его мечом плашмя по пальцам. Горожанин быстро отскочил назад.
