Маргарет Уэйс - Триумф Темного Меча
Держащий в узде своих яростных жеребцов, принц Гаральд представлял собой величественное зрелище. Он был облачен в серебряные доспехи, передававшиеся в его роду из поколения в поколение. Некоторые говорили, что они сохранились еще с древних времен и что на них заклятия победы и защиты для владельца. Шлем он держал под мышкой, а его русые волосы развевались на ветру. Отвесив поклон жителям Мерилона, он повел колесницу вокруг города. Когда он пустил коней галопом, прямо в воздухе начали разворачиваться знамена Шаракана, пока весь Мерилон не оказался в кругу ярких цветов своего противника. Так прекрасен был принц, так устрашал вид огнедышащих вороных коней, так великолепны были знамена, что мерилонцы приветствовали его радостными криками.
Вернувшись к Вратам города, принц Гаральд остановил колесницу. Подняв руку, он снова приказал протрубить. Внезапно из Коридоров хлынули дикие кентавры — их получеловеческие лица были перекошены гневом, копыта били по земле. В руках они держали копья — оружие Темного искусства.
Над ними летели драконы, рассекая воздух когтями, отравляя его ядовитым дыханием. Затем появились гиганты. Их головы возвышались на уровне Верхнего города, и колоссы с тупыми ухмылками злобно глядели на людишек у себя под ногами. Грифоны, химеры, сатиры, сфинксы — все виды магических существ — хлынули из Коридоров, злобно завывая, жаждая человеческой крови.
Теперь никто в Мерилоне уже не аплодировал. Дети заплакали от ужаса. Матери прижимали вопящих детей к себе, мужчины повскакивали, готовые защищать свои семьи. Знатные мужи в ярости выкрикивали ругательства, их супруги картинно падали в обморок, воспользовавшись случаем.
Когда кентавры оказались на расстоянии броска копья, когда гиганты протянули вниз свои огромные руки, а драконы приготовились было прорваться сквозь магический купол, принц Гаральд приказал протрубить второй раз.
Одно за другим магические чудовища стали исчезать во вспышках разноцветных звезд, с грохотом, от которого содрогалась земля. Все это оказалось иллюзией. И на месте остались только уставшие колдуны и измученные каталисты, создававшие все эти иллюзии, и сил у них сохранилось ровно столько, чтобы горделиво поклониться народу Мерилона.
Подняв над головой свой стяг, принц Гаральд воскликнул громовым голосом:
— Призываю вас, жители Мерилона, свергнуть своего злобного правителя и его мерзкого епископа! Вы живете в снах, столь же мертвых, как ваша покойная императрица, столь же безумных, как ваш покойный император! Шаракан предлагает вам жизнь! Вернитесь к миру живых! Если вы отказываетесь сбросить этих паразитов, сосущих вашу кровь, то мы сделаем это сами, чтобы они не заразили остальной мир! И между нашими королевствами начнется война! Каков ваш ответ?
— Война! Война! — возбужденно кричали простые мерилонцы.
— Война! Война! — скандировала знать.
— Война! — кричали дети, понукаемые матерями. — Война! — Они повторяли за взрослыми это слово с бездумным удовольствием и тут же сотворяли из воздуха острые палки, напоминавшие копья, которые они видели в руках кентавров.
— Война! — вопили студенты университета и тут же бежали записываться в армию.
— Война, война! — хором повторяли несколько юных каталистов. Их попыталась остановить проходившая мимо деканша, сурово напомнив, что Олмин не одобряет кровопролития. Но поскольку деканша торопилась — спешила предложить свою помощь колдунам — у нее не было времени разобраться с виновными, и, как только она ушла, каталисты снова принялись за старое.
— Да будет так! — мрачно воскликнул принц Гаральд, но его слова потонули в воплях.
С последним, холодным официальным поклоном принц повел свою колесницу в Коридор и скрылся из виду. Его колдуны и каталисты тоже исчезли.
Стоял полдень. В Мерилоне звонили колокола, Сиф-ханар в приступе патриотического рвения окрасили облака в цвета Мерилона, и казалось, что небо задрапировано стягами. Вельможи разбежались по пирам с военными песнями и национальными гимнами на устах. Люди Нижнего города устроили на улицах импровизированные пляски и разожгли костры. Город пылал огнями, пиры и веселье будут длиться ночь напролет.
Молча стоя в своем кабинете над полным веселья и суматохи городом, император Мерилона незримо и неслышно взирал на происходящее. Для него Вызов начался и закончился, он просто пропустил его мимо ушей, хотя все действие разворачивалось у него на глазах. Перед его взором стояла лишь одна фигура, державшая в руке орудие тьмы.
Празднества в Мерилоне уже были в самом разгаре, солнце уныло опускалось за горизонт, сгущался сумрак. Первые звезды замерцали прежде, чем Дкарн-дуук пошевелился или заговорил. У него за спиной в кресле тяжело сопел епископ. Постоянно вытирая лоб платком, он думал о том, что время обеда уже давно прошло, и, когда Ксавьер заговорил, он даже вздрогнул.
— Джорам вернулся из царства мертвых, — тихо сказал Дкарн-дуук. — Если мы его не остановим, Пророчество исполнится. Поднимайте Дуук-тсарит. Если они найдут Джорама, пусть убьют его на месте. На сей раз его можно — и нужно — уничтожить!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
К ПОБЕДЕ!
Через неделю после Вызова, в день, установленный в результате переговоров между представителями воюющих государств, началась битва между Мерилоном и Шараканом. Рано утром, задолго до рассвета, принц Гаральд и его свита прибыли на Поле Доблести, чтобы установить Игровую Доску. Его противник, император Ксавьер со свитой, прибыл почти в то же самое время и сделал то же самое в нескольких милях от него.
Поле Доблести располагалось примерно в центре Тимхаллана. Это был большой участок относительно ровной земли, поросший мягкой зеленой травой, с разбросанными тут и там небольшими рощицами. Поле Доблести еще в древности было отведено под выяснение отношений между нациями. Для других целей сюда не приходили. Поле было освящено как молитвами, так и кровью — последняя была непреднамеренным последствием Железных войн.
Кроме пресловутых Железных войн, все войны в Тимхаллане велись цивилизованным образом, как и приличествует решать конфликты лучшим представителям магически одаренного человечества (в отличие от презренных Мертвых, оставшихся в старом мире). Главной частью Поля Доблести были Игровые Доски. Сделанные из священного камня Купели — из гранита, взятого от Источника Жизни, — Доски были установлены на противоположных сторонах поля. Каждая Доска представляла собой квадрат размером десять на десять футов. Когда Поле не использовалось, плоские серые Доски лежали на земле. Друиды присматривали за тем, чтобы Доски содержались, как подобает. Трава вокруг них была ровно и аккуратно подстрижена, защитные заклятия не давали животным и птицам осквернить поверхности Досок.
