Ольга Климова - Снова Там...
- Если бы хотел в ловушку нас завести, проще в тюрьме оставить. Зачем нас тогда выпускать?
- Кто его знает, что у него на уме? Твой знакомый…
- Мне кажется, он от меня больше избавиться хотел. И вариантов у меня немного, в любом случае, я в деревню иду. Покажете мне дорогу, сама доберусь.
- Ты? Сама? – Фарг грубо захохотал.
- Я не беспомощная.
- Конечно, и с солдатами справишься и с насильниками!
- Вы не понимаете, мне идти больше некуда. А если Элрон меня не обманывает, там я встречу того, кто поможет мне вернуться домой.
- Уж не твой ли это маг?
- Он самый.
- Мы тебя доведем, - в разговор вступил Сил, - он давно уже решил, просто выделывается, - и еле успел увернуться от оплеухи.
Потом мы ели подгоревшую кашу, все равно казавшуюся необыкновенно вкусной. И братья долго плавали в озере, кувыркаясь и играя словно дети. Глядя на них, я чувствовала умиротворенность, веки сами собой смыкались. Мне так надоело думать о предателях! И жалеть себя. Все. Было и прошло. Так даже лучше. Мне нужен Шатир. И я найду его.
Растянувшись на траве, я крепко уснула.
Сквозь сон, я слышала, как Сил что-то говорил брату, почувствовала, как меня приподымают в воздух. Открыла глаза и увидела приближающееся дно повозки. Что –то пробурчала в благодарность в ответ. Под мерное цоканье копыт закопалась еще глубже в душистое сено и опять погрузилась в сон.
Мне снилась река. Прохладная вода приятно омывала все тело. Выныривая и погружаясь снова и снова, я чувствовала как уходит боль обезображенных рук, уходит боль изнутри.
Проснулась я уже под вечер. Выползла из сена. Рядом сладко посапывал Сил. Фарг клевал носом на месте возницы. Я дотронулась до его плеча.
- Иди поспи, я поведу.
- Хорошо, - он быстро согласился. – Правее солнца бери, он указал на заходящее светило.
- Подожди. – я достала из рюкзака компас и сверила направление. – Фарг молча за мной наблюдал.
- Лика, - он осторожно дотронулся до компаса, - там откуда ты ни Совета, ни Таросов нет?
- Нет.
- Насколько это далеко?
- Очень далеко.
- Хотелось бы посмотреть.
Я в ответ промолчала.
- Что мы с Советом не поделили? Знаешь, сколько у нас земель западнее? Там равнины сплошные, рощицы да луга на месяцы пути. И не живет почти никто. Так, племена мелкие. А еще дальше – большие города, там Витрубы живут. Так до них идти далеко. Вот с кем поближе и ругаемся. Скучно им просто народом руководить и процветать…
Он замолк.
- Ладно, пойду я отдохну немного. С дороги не собъешься?
- Не должна…
Откормленные лошади уверенно бежали вперед, легко двигая повозку. На засыпающие луга спускались сумерки.
Выехав на дорогу, и, словно почуяв скорую встречу со стойлом, лошадки затрусили быстрее. Сзади, глубоко зарывшись в сено, спали братья, изредка дергаясь во сне и толкая хлипкие борта своей кровати.
Два года… Что же тут случилось за эти два года? Почему так переменился Элрон? Что они делают в землях таросов? Является ли хоть что-то, из того, что наплел мне Шатир правдой?
Руки снова кольнули болью. Осветив их фонариком, я сморщилась. Повязки пропитались кровью. Пятна проступали тут и там. Бесследно это не пройдет. Шрамы на всю жизнь останутся. Я вздохнула. Главное – я сама жива.
Глубокой ночью, далеко впереди показались огни. Я разбудила Фарга. Вскоре, мы доехали до небольшой деревушки.
Деревня, видимо, была перевалочным пунктом караванов, так как постоялый двор, на который мы въехали с занимавшимся рассветом, был отгрохан в три этажа. Внизу сгрудились повозки. Сегодня ночью двор стал пристанищем для одного или двух небольших караванов.
С братьями я попрощалась снаружи. Не заезжая во двор, Фарг повернул недовольных лошадей и тронулся дальше.
- Нутром чую, домой надо скорее, - на прощание он протянул свою огромную ручищу, в которой утонула моя. – Желаю найти своего мага.
Я забрала из повозки предназначенную для меня одежду и деньги.
- Спасибо за все, - я подмигнула Силу, - удачи вам!
Заплатив сонному хозяину за четыре дня вперед, я поднялась к себе в комнату.
***
Кинув рюкзак в угол и распластавшись на кровати, я погрузилась в неглубокий сон. Сновидений не было. Проспала я не так много. Открыв глаза, я вновь увидела все еще подымающееся солнце. Уснуть мешал зуд, появившийся в руках под повязками. Вновь будить хозяина и просить лекарств мне не хотелось и какое-то время я тихо чесалась, стараясь унять жжение. Но под толстым слоем чесать было неудобно. И возник вопрос – чему там чесаться?
Боясь, что подхватила какую-нибудь заразу, я принялась разматывать свои окровавленные тряпки. С трудом отлепив намертво приклеевшуюся ткань, я осторожно обмыла раны водой – и обомлела.
Помимо того, что исчезла боль, мои болячки затянулись, оставив только корочки, которые нестерпимо чесались.
Сдирая их расчесами, я с удивлением рассматривала чистую кожу, на которой шрамами оставались мои недавние порезы.
Что происходит? Я не верила своим глазам. Никаких мазей у меня не было. Как могли за один день пройти глубокие порезы и страшные ожоги? Ответов я так и не нашла.
К тому времени, как солнце достигло своего апогея, самые мелкие из шрамов совсем исчезли, не оставив после себя ни единого следа.
Весь этот день я спала и чесалась, чесалась и спала. Совместно, эти действия привели к тому, что к вечеру мои руки перестали походить на карту мира в теплых багровых тонах. И воспоминания о камере пыток остались лишь в моем мозгу. Понять, почему все эти чудеса со мной происходят я была не в силах, но мне происходящее нравилось.
Шатир не появился ни на следующий день, ни через день.
Я основательно успела изучить каждый угол своей комнаты и местной гостиницы.
Временами мне начинало казаться, что Элрон и тут меня обманул. И Шатира не предвидится. Зачем ему все это было нужно я не понимала, как не понимала, что вообще происходит вокруг и с моими знакомыми в частности.
Кем была я для того же Элрона? Девушка, с которой он два года назад был знаком ровно два месяца? Кем он стал для меня?
Прямо за деревней начиналась мелкая речушка с чистым мокрым гладким песком на берегу. Дети приходили туда играть и рисовали картинки острыми палочками на мокром песке. А я молча наблюдала за их играми. Мое бездействие, пока они носились по пляжу, начинало меня угнетать.
Когда они ушли, я взяла палку и принялась рисовать на песке, что приходило на ум. Время пролетело незаметно. Оторвалась я, когда поняла, что вокруг меня столпились маленькие зрители, с интересом рассматривая мои художества.
