Александр Анфилатов - Изумрудная долина
- Вылазка бессмысленна, мы потеряем много людей, а Питошно не спасем! Войо убьют их раньше, чем мы выйдем из крепости!
Но Нидамцы не унимались, их охотно поддерживали Агеронцы, подбадривая громкими криками со своих мест на стенах. Банула Наростяшно, всегда сдержанный, и то просил Ярослава:
- Великий Дхоу, прикажи открыть двери крепости. Если вы и ваши люди не поддерживаите нас, мы одни выйдем и отомстим за наших братьев.
Ярослав в ярости на оказанное неповиновение кричал с башни.
- Кто посмеет без приказа открыть двери, будет убит на месте лично мною из арбалета, - он в отчаянии потрясал оружием, чувствуя, что теряет контроль над людьми, - остальные будут повешены на стенах, если не разойдутся по своим местам.
- Великий Дхоу, мы ваши слуги, - всплеснув руками, воскликнул Наростяшно, - вы можете казнить нас, когда пожелаете, но оставить без помощи наших людей мы не можем.
- Приведите сюда пленных войо, - зарычал Ярослав в сторону Шестопера, - может угроза смерти своих войнов остановит мерзавцев.
Одобрительные возгласы раздались со всех сторон.
Происходящее на стенах не укрылось от взоров осаждающих, они медлили, ожидая событий, которые явно намечались внутри крепости. Ожидая, когда люди Шестопера притащат из погреба пленных, Ярослав в порыве ярости медленно приходил к пониманию, что в устройстве колонии следует провести серьезные изменения. Прежнее разделение на национальные группы с их личными интересами окончательно изжило себя. Взводы и роты громоздки и не отвечают существующим условиям. Следует все менять, делить на более мелкие подразделения по пять-десять человек во главе с преданными лично ему людьми.
Грязных и изрядно побитых пленных шпионов войо приволокли на бастион и связанными поставили на краю парапета. Ловкие руки людей Меченого набросили им на шеи петли и приготовились столкнуть со стены по первой команде Ярослава.
В рядах войо образовалось затишье, вероятно, дикари не подозревали о случившейся менее суток назад поимке шпионов. Пауза затянулась, а когда до них все же дошло, что у людей есть пленные, разразился скандал. Воины без команды покидали ряды, разражались бранью, бежали к стенам, чтобы их могли лучше слышать люди. Некоторые, понабравшись модонских слов, вероятно от своих более образованных собратьев, усиленно выкрикивали оскорбительные слова.
- Грязные свиньи! - неслось с одной стороны.
- Трусливые черви! - неслось с другой.
- Убей! Убей! Убирайтесь вон!
Некоторые из самых отмороженных делали попытки сразу прирезать Питошно из мести за схваченных людьми братьев. Они, с копьями и мечами, как безумные бросались на пленников в стремлении немедленно прикончить. Вождям пришлось самим защищать пленных от неминуемой смерти. Несколько наиболее преданных и трезвых на голову воинов щитами прикрывали людей, пока другие отвязывали их от кольев и тащили за рассыпавшиеся ряды войо. В свою очередь Ярослав собрал на башне своих арбалетчиков и лучших лучников с приказом, если будет реальная угроза смерти пленным, осыпать болтами тех, кто посмеет прикоснуться к людям. Но вожди войо спасли людей от разъяренной толпы своих собственных воинов, и необходимость в обстреле отпала. Когда Питошно увели в лес, Ярослав убрал со стены и своих пленников.
Последовала затяжная пауза. Войо отвели строй воинов еще дальше от стен и прекратили метать стрелы. Все чего-то ждали.
Случай помог Ярославу убедиться, что перед ним не профессиональное воины, а родовое ополчение. Несмотря на хорошую выучку индивидуальных бойцов, противники совершали тактические ошибки, не говоря об умении вести осаду. Несколькими месяцами ранее вуоксы при штурме крепости на Яре показали более грамотные действия.
В первую очередь, город и крепость не были окружены плотным кольцом осады. Войо даже не пытались проникнуть за никем не занятые стены города. По этой причине четвертый взвод капитана Петровича спокойно продолжал работы в непосредственной близости от крепости на берегу залива и в городе. После трех-четырех часов вырубки кустарников и деревьев и перевозки готовых стволов в крепость были сложены большие кострища, и высокие языки пламени взметнулись в небо. Реакция войо на столбы дыма, поднимающиеся из-за стен, оказалась крайне болезненной. Воины раздраженно кричали, вожди суетились, стараясь унять смутьянов, требовавших немедленных действий. Командиры не спешили отдавать команду на штурм и положить под стенами воинов. Перед ними стояла задача любым способом избавиться от пришлых, а не просто доблестно вступить в бой. Однако и бездействовать они не могли. Пассивность вызывала в единоплеменниках недовольство и подозрения в трусости.
Ярослав умиленно наблюдал со стены, как полсотни воинов, построившись ровными рядами, отправились вокруг стен помешать работам в городе. Войо упорно старались изображать правильный строй, на деле не умея им пользоваться. Являясь охотниками, эти жители лесов прекрасно освоили искусство войны в джунглях, но на ровной, открытой местности действовали хоть и со знанием дела, но без какого-либо опыта. Поэтому действовали схематично, используя строгие построения, когда в них совершенно не было нужды. Глядя на пять десятков воинов перед стеной, Ярослава подмывало желание вывести сотню модонов, полсотни своей конницы и втоптать в землю игрушечное каре войо. Но по здравому размышлению он понимал, что потери не оправдывают результатов, что пойдя на штурм, войо потеряют на порядок больше воинов, а осаждать не смогут больше недели, ведь кому-то надо охотиться и кормить семьи. Потому лучше ждать и ждать.
Войо выломали одни из построенных людьми городских ворот и подожгли створки.
Дым поднимался от дальнего конца ближайшей из городских улиц. Не считая себя героями, четвертый взвод в полном составе бежал в крепость. Войо не заставили себя долго ждать, буквально по пятам преследуя людей, но в ворота ворваться не успели, створки захлопнулись, а со стен посыпался град стрел. Потушив кострища, противник укрылся в близлежащих руинах, не собираясь более покидать город.
Вновь потянулись часы ожидания. Используя свободное время, люди стали обустраивать крепость. Чистили помещения, возводили навесы и крыши, выбирали годные черепицы из куч мусора. Всем находилось занятие, а объемы работ от времени не только не уменьшались, а росли.
* * *
Войо претило долгое бездействие. Видя, что уже в самой крепости люди вырубают лес и жгут костры, вероятно, некая искра благоразумия проскочила в далеко неглупых головах вождей. После полудня от сидящих на земле войо отделились двое и с перевернутыми вверх подтоком копьями направились к стенам. Воины имели дорогое оружие, что говорило о высоком статусе в племени. Подойдя к стенам вплотную, старший сообщил на чистом модонском языке:
