Ксенольетта Мечтательная - Одаренные искрой (СИ)
Грузная дама секретарь записала меня в очередь и оставила ожидать в прохладном помещении, среди таких же ожидающих своей очереди людей. Райан не покинул меня, сообщив, что даже зайдет в кабинет вместе со мной, чем снова заслужил мою благодарность.
Наконец, спустя пару часов мы попали в просторный пыльный кабинет, который был завален исписанными бумагами. Встречал нас сидя за большим столом худой мужчина с вздернутыми усиками и в очках. Он бегло изучал приличную стопку бумаг, потом отложил их в сторону, снял очки и посмотрел на нас. Первые секунды он переводил взгляд от меня к Райану, а потом решил обратиться к обоим.
— Какая у вас проблема? — спросил тоненький голос.
— Я из Вертании, — начала я, — меня зовут…
— Беженка? — перебил мужчина, и я утвердительно кивнула, — Имя снимали?
— Да, — ответила неуверенно под таким напором.
— Есть поручители или семейные ценности при себе, которые подтверждали бы вашу принадлежность? Желательно магически.
— Нет, — выдохнула обреченно.
— Как ваше имя? — не унимался служащий.
— Ее имя Ориса Кениар, — неожиданно вмешался Райан, — Если вы позволите, то ее поручителем могу быть я.
— А как ваше имя, юноша? — задал вопрос мужчина, разглядывая моего спасителя, — герцог Райан Фертиш, племянник его Величества Арнольда, короля Вертании.
— Д-да, — на секунду сбился мужчина, но быстро собрался, — Вы можете быть поручителем. Только вам придется заполнить некоторые бумаги, чтобы мы могли подготовить сведения для заклинания.
В этот момент я не понимала, что переполняет меня больше. Страх или облегчение? Как объяснится с Райаном о своем обмане? Если я знала основную ветвь королевской семьи Вертании, то вот никогда не интересовалась племянниками и братьями короля или королевы. А Райан ведь еще в таверне за завтраком узнал, что я не из его страны, когда не увидел моей должной реакции на свое полное имя.
Он молча взял у мужчины бумаги и направился к столу у окна, явно поставленного тут для посетителей. Уверенно взяв магическое перо, начал заполнять те сведения, которые ему были известны о семье Кениар. По мере того как в анкетах появлялась информация, мои брови ползли вверх. Это семья точно существовала и была из высшего сословия. Ровным шепотом, не содержащем в себе обиду или злость, Райан уточнял у меня некоторые вопросы, которые скорее были пожеланиями для тех, кто получал новое имя. Вроде: «Желаете ли вы сменить имя и фамилию на другие? Какие причины вас на это двигают?»
Через уже полтора часа на моем запястье исчезла, скрываясь невидимостью, магическая татуировка, которая несла в себе всю информацию из заполненных анкет и бланков. А мы, сбегая из напрягающего серого здания, молча направились в таверну. Я молчала, страшась объяснений и обвинений, а Райан явно считал, что не он должен начинать беседу первым.
— Давай так, — все же не сдержался парень, — Я не буду лезть в твои дебри и проблемы, которые ты так пытаешься скрыть. Просто скажи мне: «Спасибо».
— Спасибо, — сказала я именно то, что он попросил, — Обычно за подобное всегда что-то требуют взамен, — грустно добавила я.
— Взамен, — сначала удивился Райан, но быстро подхватил идею, — У меня тоже есть проблемы, как ты поняла, Ори. И мне надо время и прикрытие всего на неделю. Ты мне его и создашь, притворяясь возлюбленной или сестрой, тут уж как сама выберешь, — закончил он свои требования.
— От кого ты бежишь, Райан? — решила тоже стереть любезные рамки, раз парень перешел на «ты».
— Давай дойдем до таверны, поедим, закажем чего-то с градусами и тогда поговорим, а я пока подумаю, что тебе скажу, а что нет, — выдал герцог наставление помолчать.
Спустя час мы сидели в таверне, выбрав дальний стол в углу, и пили забористое, невкусное вино. Прилично охмелев, герцог, впервые опустив плечи, рассказывал мне все. Он явно устал от тайн, непробиваемого, напущенного на себя вида и давно искал, кому излить все проблемы. А зная, что я под его поручительством, он был уверен, навредить ему не посмею.
Из услышанного душевного излияния выходили не радужные вести. Вся королевская знать Вертании терпела поражение одно за другим. Все что осталось от ее мощи это поддержка Нестаргона и Аскартия, которые только и могли, что финансировать подавления мятежа. Однако время правления Арнольда подходило к концу. Король болен тяжело и неизлечимо. Как только он умрет, начнется дележка свободного трона. Все договора, подписанные с опиской и отсылкой на имя его Величества Арнольда Вертанского, должны будут заключаться заново. Только беда пришла не в одном лице. Наследник престола пропал и об этом умело скрывают уже три месяца, как и о болезни короля. Объявить о смерти наследника без доказательств нельзя, что не дает возможности перехода наследия в другие руки.
Старые, закаленные жизненным опытом герцоги готовятся принять бой в своих поместьях и последующую смерть от руки мятежников. А молодые, вроде Райана стремятся покинуть страну и бежать, как можно дальше. Райану было проще, лишившись всей семьи в одной вспышке восстания и предательства, он не был обременен тяготами совести, покидая страну. Обезопасив свое имущество, переведя все в денежный эквивалент, он покинул Вертанию, не без преследования, но с помощью знакомых из Астарии. Предателем короны при короле со смертельной болезнью его не назовут. Боялся он только преследователей из мятежников, так как Райан, пусть и не из основной ветки королевской семьи, но мог заявить свое право на наследование трона даже через множество лет.
— Через неделю в Хардонской академии магии будет набор на учебу, — поставил очередную опустевшую кружку на стол и продолжал вещать Райан, — Тогда я тебя и освобожу от договоренности.
— Чем поступление тебе поможет? — полюбопытствовала заплетающимся языком.
Я до сих пор не могла поверить, что где-то во мне находиться искра. До сих пор живя без магии, я интересовалась магическими академиями только раз в жизни, очень вскользь и потому что нужны были сведения о знакомом маге графа Лимиона Крона. Из того, что бросилось мне в том скупом на описания абзаце я узрела, что тот маг мог обучаться в одной из четырех академий, которые все находились на Восточном материке в крупнейших государствах мира. Лучшей считалась все равно Хардонская из-за преподавательского состава и сложной насыщенной практики, которую еще нужно было заслужить. Мертвый лес, что лежал сразу за Хардоном кишел нечистью, чудовищами и просто опасными хищниками. Тогда я перескочила взглядом на изображение академии и, считая, что эти знания не принесут никакой пользы, захлопнула книгу, отбрасывая ее пылиться в дальний угол.
