Мелани Джексон - Повелитель
— Да, перечная мята — рождественский вкус, — согласился Ник.
— И яичный коктейль? — добавила Гретель.
— Пирог с поганками? — быстро вставил Гензель, чувствуя себя вне игры.
— Э… нет, — возразил Ник. Потом, увидев обиженное выражение лица мальчика, улыбнулся и добавил: — Это блюдо подойдет скорее для Хэллоуина.
— Хэллоуина? — переспросили Гензель и Гретель одновременно.
Зи назвала этот праздник на гэльском языке, и дети закивали. Они знали о некоторых языческих пиршествах, которые устраивали жители ближайшего города.
— Когда начинается Рождество? — поинтересовалась Гретель. — И когда оно закончится?
Вылавливая из своей памяти беспорядочные сведения о праздниках, Ник пояснил:
— В некоторых местах Рождество отмечают двенадцать дней, а в других празднуют всего один день.
— Почему? — удивился Гензель.
— Не знаю точно, но есть песня о двенадцати днях Рождества.
— Спой ее! — попросили дети в один голос.
Ник любезно согласился. Он прочистил горло и запел о серой куропатке на грушевом дереве. Детям очень понравилось, Как он поет. Они начали ему подпевать, когда Ник дошел до того места, где говорится, в какой очередности дарят подарки.
Когда они допели, Ник выпил залпом чай. На его лбу выступили капельки пота. Зи смотрела на него, совершенно очарованная.
— Спой нам еще песню, — попросила Гретель.
— Гм… хорошо… я знаю еще одну. О лапландском олене с красным носом.
Когда Ник начал петь, Зи потянулась за чайником, стоящим на камине. Она налила ему, брату и сестре еще чаю. Это был довольно вкусный напиток. К тому же травяной чай мог избавить от внезапной острой боли в желудке, притупить голод. Зи страдала из-за того, что дети были голодными, но она до утра не могла пойти на охоту, и если они не попьют чаю, то будут до завтра испытывать чувство голода.
Гензель и Гретель одобрили и эту песню, хотя даже после подробных описаний Ника не совсем поняли, что такое олени.
— Еще песню! Еще песню! — потребовал Гензель, хлопая в ладоши. — Песню о еде!
— Ну… — Ник выпил очередную чашку чаю и задумался. — Я знаю еще одну. В ней есть и о еде. — И начал петь.
Ник запел красивую песню. Но, услышав слова «Ледяной Джек щиплет тебя за нос», дети открыли рты от изумления и посмотрели на врача, округлив глаза. Он перестал петь.
— Что случилось? Что-нибудь не так? Зи быстро объяснила:
— Ледяной Джек… Ты можешь представить себе страшное привидение?
— Да.
— Мы называем его Ледяной Джек.
— О, извините! — Ник был растерян.
— Все в порядке. Это всего лишь легенда. Я уверена, что на самом деле Ледяной Джек добрый. — Зи говорила так ради детей. Она много раз их клятвенно уверяла, что отправиться к волшебникам — это вовсе не опасно. Зи с радостью обсудила бы это с Ником. Но если он не слышал о лутин, то, вероятно, ничего не знает и о волшебниках.
— Ник, продолжай петь, пожалуйста. Это красивая песня.
— Нет. Я не помню все слова, — смутился он.
Зи снова налила чаю.
— Что еще бывает на Рождество?
Глаза Гретель еще светились, но пик действия мускатного ореха уже миновал.
Ник чувствовал себя неловко, говоря на эту тему. Все-таки он хотел бы честно, разумно и основательно рассказать о Рождестве. Он не верил в целесообразность лжи детям, он не собирался от них ничего скрывать.
— Для многих людей Рождество — это совершенно необычное празднование дня рождения. Вы когда-нибудь слышали об Иисусе? — спросил он.
Зи тихо пояснила детям, кто такой Иисус, и они закивали. Успокоившись, Ник увлеченно рассказал о Марии и Иосифе, о том, как они отправились в город под названием Вифлеем. В самом начале рассказа Гретель снова его перебила.
— И у них не было дома, как у нас, — грустно заметила девочка, и ее глаза наполнились слезами. — Бедная Мария! Ей тоже пришлось пойти к эльфам?
Удивленный и немного смущенный, Ник продолжал рассказ.
— К эльфам? Нет! Не волнуйся! Они нашли себе жилище в Вифлееме. А после рождения младенца пришли мудрецы и принесли им чудесные подарки. Хотя… это лишь одна часть празднования Рождества. В наше время оно связано и с Санта-Клаусом.
— Санта-Коготь? — Гензель понизил голос, поднял руки перед собой и скрючил пальцы, изображая птичьи когти.
— Клаус, а не коготь. Его также называют Крисом Крингле или Рождественским Дедом.
— Крис Крингле, — повторил Гензель. Когда мальчик выговаривал букву «к», у него получался какой-то горловой звук. С сомнением в голосе он добавил: — Похоже на имя эльфа. Настоящего.
— Он и есть «именно тот старый веселый эльф», — засмеялся Ник.
— Настоящий эльф? — воскликнула Гретель с тревогой в голосе, перестав плакать. — Добрый или злой?
— О, конечно, добрый! И он любит детей. Приносит им подарки, всякие сладости и кладет под рождественскую елку или в детские носки. Вот почему мы празднуем его появление на Рождество.
Дети смотрели на рассказчика с удивлением. Ник выглядел Таким уставшим, что Зи наконец вмешалась:
— Пора спать, — заявила она. — Завтра Ник расскажет нам новые истории.
Ник встал и помог Зи сложить одеяла так, что они стали напоминать спальные мешки. Внезапно мгновенное движение, замеченное краем глаза, заставило его быстро повернуться в сторону потемневшего окна.
— Что там? — встревожилась Зи, посмотрев вслед за ним в окно. Темное ночное небо начинало светлеть, как будто наступал какой-то неестественный рассвет. — Там кто-то есть?
— Никого, — успокоил ее Ник.
Это снова было его собственное отражение. Оно советовало рассказать Зи историю Эбенезера Скруджа, упомянув и о том, что даже для скряги в конце концов все заканчивается хороню. Пришлось отвернуться от стекла. Идея неплохая, но подсказки призрака не нравились Нику, особенно если они касались его взаимоотношений с Зи.
— Послушайте, дети! Думаю, Санта придет к нам. И тогда вы увидите, что он вовсе не злой, — весело произнес он, сев на корточки рядом с Гензелем и Гретель, свернувшимися калачиками на своих жестких постелях.
Зи оказалась права. Действие мускатного ореха заканчивалось, и детей одолевал сон.
— Он сегодня придет? — Гретель обрадовалась и, широко зевнув, добавила: — Ведь эльфы живут далеко.
— Он появится, когда вы заснете.
— Нет, я хочу увидеть доброго эльфа, — сказал недоверчивый Гензель. — По-моему, эта история — просто выдумка.
— Детям нельзя видеть Санту. Это не разрешено, — возразил Ник. — Но не волнуйся, ведь вы с сестрой будете здесь, и он обязательно принесет вам подарки. — И, сам того не ожидая, протянул руку и пригладил взъерошенные волосы мальчика. — А теперь спи. Приятных тебе сновидений. Когда проснешься, наступит Рождество.