Валерий Иващенко - Золотой Лис. 1-2 часть
И дважды, легонько похлопал кончиком разобиженного клинка по плечу противника…
— Туше! — воскликнул он, отскакивая обратно и чисто на привычке проводя защитный приём.
Но ярл уже грустно опустил шпагу, и её гарда печально блеснула под полуденным солнцем старым благородным золотом. А потом слегка вонзил клинок в землю и легонько помассажировал едва не вывернутое от удара запястье.
— Впечатляет, — сожалеюще заметил он и печально покивал. — Что ж, юноша — признаю себя побеждённым. Или вы непременно хотели выяснить, какого цвета моя кровь?
Ридд счастливо засмеялся и с пылом признал, что скорее даст изрезать себя на кусочки, нежели позволит продырявить ярла эльфов, знаменитого и непревзойдённого Иллидара Рюеньского, славного героя битвы под Морнхольде… и так далее, и тому подобное.
И куда как странным оказалось услышать, как ярл в ответ просто-таки неприлично захохотал, даже заржал, как здоровенный и не очень благовоспитанный солдат людей.
— Так какого псоглавца один юный нахал так нарывался на поединок со мной, что едва не проделал во мне дыру — не шпагой, так яростным взглядом?
Девицы в сторонке хоть и перевели дух, завидя противников не только обоих целыми, но даже и вполне уже мирно беседующими — но при упоминании ярлом одной волосатой и довольно-таки гнусной твари дружно заткнули ушки с нарочито возмущёнными при том мордашками.
— Очень уж мне плащ ваш понравился, — эх, проявлять нахальство, так проявлять!
— Странно — а в древних традициях что-то упоминалось об оружии побеждённого, — с лукавой усмешкой ответствовал ярл эльфов, но шагнул к своему почти незаметному на фоне травы плащу.
Ридд в ответ заметил, что кое-кому знаменитая шпага ещё понадобится. Когда её владелец немного восстановит былое мастерство, то он сам почтёт за честь ещё раз скрестить клинки — но уже в дружеском поединке.
— Что ж, мастер Ридд — принято. Хоть и неуместным было то ваше требование взять с меня плащ, сделанный лично моей сестрой, пресветлой д'Эллинэ — но, я просто дарю его вам, — и с этими словами гордый эльф набросил на плечи замершего от счастья Ридда нечто восхитительно невесомое и невыразимо уютное, обернувшее тело словно вторая кожа.
И даже столь любезен оказался высокорождённый эльф, что на прощание сам протянул в рукопожатии ладонь — уж на ристалище или поле боя то не считается зазорным.
— Это слишком много даже для меня, ведь мы можем встретиться и в иной ситуации, — в сомнении протянул парень, но потом залихватски тряхнул головой, отбрасывая свои колебания. — Ладно, ваша светлость — исключительно в знак мужской дружбы.
Две ладони встретились и пожали друг дружку в таком красивом и символичном признании вдруг вспыхнувшей взаимной симпатии, что так и не покинувшие благословенной тени под деревьями девицы восторженно зааплодировали этому зрелищу.
— Что ж, ярл — если вам когда-нибудь понадобится помощь в трудном или щекотливом деле… — пробормотал расчувствованный Ридд.
Тот в ответ посмотрел сначала слегка удивлённо. Но затем пробормотал, что время Зверя и в самом деле близко, и легонько кивнул.
— Если будет туго, я тоже попробую сделать что-нибудь для одного юного нахала…
Ах, как же мало порою надо для счастья! Вдруг обнаружить, что в одном высокомерно-заносчивом эльфе, да и в себе самом, есть куда как больше хорошего, чем предполагалось до того. Сидеть на берегу ручья в священной роще, иногда зачёрпывать эту вкусную, никогда не надоедающую и холодную до ломоты в зубах воду. Ронять в неё прозрачные капли, но ловить на себе полные настороженности и робкой надежды взгляды красавицы-эльфийки.
И осознавать, что мир вот он — огромен, юн и прекрасен…
Глава 4. Дыхание вечности
— Ох, и не говорите, мастер Ридд! Клиент нынче пошёл не то, что давеча — что-то все стали пужливые да нервные…
Он всё вздыхал и причитал, перхал и искал, этакий благообразный и степенный старичок. Невысокий, с коротко стриженой сединой и с той размеренностью движений, которая неизменно выдаёт специалиста во всяком деле. Но самому парню он отчего-то до нервного смеха напоминал этакую чистенькую белую крыску, каковую можно легко сыскать в лаборатории алхимика или башне волшебника — если такую рассматривать на ярком свету, то сквозь белоснежную шерстку немного просвечивает розовым.
На самом-то деле этот милейший дедушка одним только своим присутствием наводил дрожь даже на человека с крепкими нервами. Ибо оказывался он никем иным, как палачом его милости барона, сейчас орудующим в своих закромах…
— Вот укладываю я намедни на дыбу рябого Заньку, что на королевском тракте шалил — а он, баловник, мало того, что в штаны раньше времени нагадил, струмент запачкал, так ещё и ногой лягнул! Ну никакого почтения к старшим, — сокрушённо вздохнул старичок, и вернул открытую было шкатулочку на прежнее место — на полку возле целого ряда ровненько и любовно разложенных щипцов для пальцев.
Нет, находился сейчас Ридд в навевающих подспудный страх застенках не в качестве почётного гостя барона. И уж ясное дело, не по собственной прихоти. Но коль написано в списке ингредиентов — ноготь с ноги повешенного — то будь добр, разыщи. Спасибо пейсастому аптекарю Моське, у которого Ридд обычно затоваривался травами и компонентами, неприметно вручённая тому серебрушка благотворно повлияла на соображение и принудила вспомнить, что вот эта и вон та самая экзотика из списка наверняка сыщутся у старого палача, собиравшего на память кое-что о своих клиентах и любившего вечерами, за чашей дешёвого вина перебирать и рассматривать свою коллекцию…
— Нет, я этого Хвеську таки точно за срамное место подвешу! — ругнулся дед на своего глупого подпалачика и даже сокрушённо всплеснул сухонькими руками. — Ну как можно крючья для вытягивания жил класть на полку рядом с ножами для мякоти?
И такое негодование, такое искреннее недоумение послышалось в голосе болеющего за своё дело палача, что в другое время Ридд даже и посочувствовал бы. Однако дедуган наконец нашёл плоский ящичек с пузырьками и коробочками и принялся его перебирать, подслеповато всматриваясь в надписанные аккуратным почерком примечания.
— Ага, вот ногти, — и Ридд не без брезгливости, аптекарским пинцетом перенёс в свой бумазейный пакетик несколько грязных, кривовато-мутных обрезков.
— Так, а вот и кровь преступниц, — палач оглянулся на заказчика, весьма убедительно сверкнувшего при входе золотым с небесной просинью перстнем, а сам ладонью любовно поглаживал своё жуткое хранилище. — Тебе как, мастер Ридд, помоложе или постарше? Тут у меня тоже подборочка богатая, сорок лет неустанными бдениями собирал! Такого ты и в Храме не сыщешь…
