Терри Брукс - Меч Шаннара
— Он заметил тебя. У этого человека глаза на спине. А видит он как сокол. Он велел мне привести тебя.
Ши замер. Трепет пробежал по его жилам. Но делать нечего! Бежать уже поздно. «Это судьба», — обреченно подумал Ши. И зачем бежать, если поймать их не составит никакого труда…
— Может быть, он вообще ничего не знает, а просто ищет Алланона… — обнадеживающе предположил Ши и в растерянности посмотрел на дверь.
Через минуту оба брата стояли на пороге комнаты, где сидел таинственный пришелец. Медленно они подошли к столу, разглядывая этого человека. Между тем незнакомец небрежно кивнул вошедшим братьям и жестом предложил им сесть. Они с готовностью подчинились этой странной бессловесной команде, и в течение нескольких минут все трое сидели за столом и внимательно смотрели друг на друга. Незнакомец был очень крупным человеком с широким лицом, ростом немного ниже Алланона. Он был весь закутан в темно-зеленый плащ, и лишь голова его и лицо оставались неприкрытыми. Братья с волнением рассматривали пришельца. Это был человек с резкими сильными чертами лица, которое, как ни странно, производило приятное впечатление, даже несмотря на огромный шрам во всю щеку. Его мягкий и пытливый взор был обращен к Ши. Удивительными были глаза у этого человека: большие, карие, добрые и лучистые. Светлые волосы были коротко подстрижены и слегка закрывали высокий загорелый лоб и небольшие уши. Чем больше всматривался Ши в лицо этого человека, тем меньше у него оставалось оснований считать незнакомца своим врагом. Он был совсем не похож на человека, который должен прийти сюда и уничтожить Ши. В его присутствии оба брата чувствовали себя просто и спокойно.
— Сейчас не время для игр, Ши, — внезапно произнес пришелец мягким, но настойчивым голосом. — Твоя осторожность заслуживает всяческих похвал, однако, как ни смотри, ты не найдешь у меня изображение Черепа. Я — друг Алланона. Меня зовут Балинор. Мой отец — Руль Бакханнах, король Каллахорна.
Братья тотчас же вспомнили это имя. Его упоминал Алланон в своем письме, адресованном Ши. Тем не менее, в сердце Ши все же оставались сомнения.
— Чем ты можешь доказать, что ты именно тот, за кого себя выдаешь?
Незнакомец улыбнулся.
— Тем, что я хорошо знаю тебя, юноша. В своем кармане ты носишь три магических камня Эльфов, которые дал тебе Алланон.
Ши, не мигая, во все глаза смотрел на незнакомца. Да, сомнений больше не было. Только друг Алланона мог знать про эти камни. Наклонившись к нему, юноша спросил с дрожью в голосе:
— Что же случилось с Алланоном?
— Не могу сказать ничего определенного, — тихо ответил незнакомец. — Я не видел его и ничего не слышал о нем уже больше двух недель. Он направлялся в замок Паранор, когда мы расстались. Прошел слух, что кто-то собирается напасть на цитадель; Алланон беспокоился за Меч. Он послал меня, чтобы защищать тебя. Я приехал бы раньше, но разыгралась непогода, и я на несколько дней застрял в лесах. Не сомневаюсь, это дело рук тех, кому выгодно, чтобы я прибыл сюда как можно позже.
Он замолчал и посмотрел на Ши долгим пронзительным взглядом. У юноши снова тревожно заныло сердце.
— Алланон поведал тебе историю твоего происхождения и предупредил об опасности, которая отныне будет тебя подстерегать. Поверил ты ему или нет — это сегодня не имеет значения. Главное заключается в том, что пришло время, когда ты должен немедленно покинуть Долину.
— Вот так сразу собраться и уйти? — воскликнул Ши в страшном изумлении. — Но это невозможно! Нет, я не могу этого сделать.
— Сможешь. Ты должен это сделать, если хочешь остаться в живых. Люди, несущие на себе изображение Черепа, рано или поздно обнаружат тебя в Долине. Это может случиться через день-два, и тебе придет неминуемый конец, если ты останешься здесь. Ты должен незамедлительно оставить Долину. Отправляйся в путь налегке, не бери много с собой, а главное, как можно скорее уходи отсюда. Старайся идти надежной тропой, не забирайся далеко в непроходимую чащу, избегай оврагов и глубоких расщелин. Лучше идти при дневном свете, когда зло теряет свою силу или, во всяком случае, слабеет, нежели ночью. Во тьме — запомни, Ши, — все будет против тебя. Все силы зла объединятся и постараются поймать тебя и уничтожить. Полагайся на свою интуицию и здравый смысл. Ты знаешь, куда надо идти, ведь Алланон все рассказал тебе. Но будь осторожен, мой мальчик! Да сопутствует тебе удача!
Взволнованный Ши изумленно смотрел на незнакомца. Он до сих пор не мог до конца поверить в этот страшный поворот судьбы. Ему казалось, что все это кошмарный сон, сейчас он проснется и все тревоги уйдут прочь. Он перевел взгляд на брата и похолодел. На лице Флика было выражение такого глубокого отчаяния и боли, что сомнений больше не оставалось: все это происходит наяву, и действительно надо немедленно бежать.
— Я должен идти, — продолжал незнакомец. Он встал и наглухо запахнул свой огромный плащ. — Я непременно взял бы тебя с собой, если бы мог. За мной следят. Они знают, что я хочу спасти тебя. Поэтому нам нельзя идти вместе. Самое разумное в нашем положении — это если я буду служить приманкой. Пусть твои преследователи сначала выйдут на меня, и тем самым я дам тебе шанс как можно дальше уйти незамеченным. Я намереваюсь пойти на юг, а потом поверну в сторону Кульхавена. Там мы вновь встретимся. Запомни все, что я тебе сказал. Не задерживайся в Долине — уходи незамедлительно, сегодня, сейчас! Делай все так, как сказал тебе Алланон. И как зеницу ока береги камни Эльфов. Это — могущественнейшее оружие.
Взволнованные братья встали, растерянно пожали протянутую руку Балинора и вдруг впервые заметили, что его рука защищена стальным гибким панцирем. Ничего больше не говоря, Балинор тихо вышел из комнаты и исчез в ночи.
— Ну, что все это значит? — неизвестно кого спросил Флик и обессиленно рухнул на стул.
— Откуда я знаю, — устало ответил Ши. Казалось, силы оставили его. Хотелось лечь, заснуть или забыть все это навсегда. — Я не гадалка, не прорицатель. Вероятно, я просто ДОЛЖЕН поверить всему этому. Ради себя, ради людей, живущих в Долине. И мне надо уходить как можно скорее. Иначе сюда придет беда.
Он в отчаянии оглядел комнату, как будто решая взять что-нибудь с собой для защиты. Однако все здесь было рассчитано для мирной людской жизни. Флик молча наблюдал за братом, не в силах ему помочь. Но он всецело разделял его волнение и беспокойство, так же приходил в отчаяние и ужас при мысли о страшных преследователях, которые носят на себе изображение Черепа. Жизнь брата протекала на его глазах, его судьба была тесно связана с его собственной судьбой. Горе и радости, заботы и тревоги братья делили вместе. И, хотя радостей всегда было больше, чем тревог, оба брата научились чувствовать боль друг друга, как собственную. Они всегда были вместе. Флик встал и уверенной походкой подошел к брату, положил руку ему на плечо и сказал:
