Анастасия Рул - Мелодия тьмы
Тут до меня дошло, что раз этот огневик знает имя пожирателя душ, которого недавно казнили, значит, может знать имя мерзкого старикашки!
— Эй, я отдам тебе этот прирр, — пошла я на блеф, — если ты скажешь мне имя старика с одной ногой и горбом на спине. И где его найти?
Теперь пришла очередь огневика спотыкаться.
— Это Угрим, один из старейших пожирателей. Зачем он тебе, дитя Ваха? Хочешь забрать у него прирр?
У меня вдруг жутко разболелась голова. Загадки, кругом загадки! Что такое прирр и с чем его едят? Зачем проклятый Угрим затащил меня в этот мир? Почему, черт возьми, одни называют меня 'низшей', другие 'душой вольта', третьи 'дитя Ваха'? Я Вася! Просто Вася! И все! Обычный человек с планеты Земля!!!
Огневик вдруг отскочил от меня на три метра:
— Дитя Ваха, не буди прирра!!! Здесь вокруг имперские воины!
Мой внезапный приступ ярости остановил не испуганный вскрик огневика, а боль в кистях рук — черные браслеты жестко напомнили о себе. Вскрикнув, я затрясла руками, пытаясь остудить обожженные руки. Огневик вздохнул с облегчением, когда понял, что опасность миновала:
— Дитя Ваха, зачем ты вызвала прирра?
— Да кто такой прирр, черт возьми? — выкрикнула я, разозленная собственным непониманием происходящего.
— Ты не знаешь? — удивился огневик. — Ты имеешь такую силу и не знаешь об этом?
— Нет!!!
Краснокожий отшатнулся от моего вопля, а я вздохнула.
— Эй, огневик. Как твое имя?
— Азей.
— Азей, ты выпить хочешь?
Огневик был не против. Мы зашли в ближайшую таверну, где царил полумрак и надсадно пел бродячий менестрель, играя на чем-то, похожем на гитару. Народу здесь было немного. Два огра да трое гномов, которые к нашему приходу уже изрядно наклюкались.
— Дайте нам самое крепкое, что у вас есть, — обратилась я к усатому, толстоватому хозяину таверны.
— Вам гальс или согр? Может, гномий самогон?
— Гномий самогон подойдет, — уцепилась я за знакомые слова. — И чего-нибудь на закуску.
— Вяленая морка? Или лучше копченые ребра волоха?
— Что угодно! Только не лягушачьи лапки! — рявкнула я на него.
Мужичок, обычный человек, поспешно отошел от нервной клиентки и ушел за заказом. Едва на стол опустился поднос с самогоном в двухлитровой бутылке, я тут же схватилась за глиняную кружку. Огневик круглыми глазами смотрел, как я залпом выпиваю две кружки подряд.
— Ты как? Живая? — с опаской спросил он, когда я блаженно откинулась на спинку деревянного стула.
— Теперь — да! Ты наливай, не стесняйся!
Подождав, пока огневик не выпьет хотя бы одну кружку, я осторожно начала допрос.
— Я так понимаю, ты тоже пожиратель душ?
Азей закашлялся, подавившись вяленой моркой. Мне пришлось подняться с места и постучать по его спине, и только потом Азей ответил тихим шепотом:
— Ты что! Об этом нельзя говорить открыто! Хочешь, чтобы нас схватили? Тише, тише говори такие вещи!
Я послушно нагнула голову и прошептала:
— Так ты пожиратель душ?
Краснокожий кивнул головой:
— Да, только мне всего тридцать лет. Я еще молодой, и не такой сильный, как Угрим. Ему, говорят, около тысячи лет, может, больше. Но он чудовищно силен! Может проглотить любую душу! А я пока только души мелких грызунов…
— Я не понимаю. Как возраст влияет на силу?
— Да не возраст, — хихикнул повеселевший от спиртного огневик. — А количество поглощенных душ. О, эти души! С тех пор, как я попробовал одну из них, любой самогон покажется простой водой!
Я сделала для себя вывод: на пожирателей съеденная душа действует как доза на наркомана. Отбросив обгрызенный скелет морки, похожей по вкусу на воблу, я потянулась к ребрам волоха и вскользь спросила:
— А почему ты стал пожирателем?
— Ими не становятся, ими рождаются, — чуть обреченно сообщил Азей. — Вот ты тоже, дитя Ваха. Родилась черным магом, и что? Разве ты виновата? Почему за это казнят? Только потому, что кто-то когда-то сказал, что черная магия — преступление, все поверили этому и ненавидят нас!
Услышав новость о том, что я — дитя Ваха, а дитя Ваха — это черный маг, я тут же потянулась к бутылке. Выпив следующую кружку, подумала, что одной бутылки нам будет мало.
— Эй, уважаемый! — замахала я рукой хозяину таверны. — Принеси еще одну бутылку самогона!
Огневику стало жарко, и он снял свою соломенную шляпу. Я зачарованно посмотрела на рожки, хихикнув: одни пьют до зеленых чертей, а я настолько крута, что пью с самим чертом. Правда, с краснокожим, а не с зеленым, но сути дела это не меняет.
— Вот скажи! Если нет воздуха, сможем ли мы выжить? Нам, пожирателям, души живых как воздух нужны! Из-за того, что мы можем вынимать души из тел, нас бояться, и поставили вне закона! Но ведь мы не звери какие-нибудь! Мы знаем, кого можно трогать, а кого нельзя!
Ого, а пожиратель-то философом оказался! Я покивала головой, внимательно слушая огневика, а его после четвертой кружки самогона совсем понесло:
— Ну почему так несправедлива жизнь? Почему все ненавидят нас, черных лис? Ну, съедаем мы души, но ведь не уничтожаем! А бережно объединяем в прирр и замораживаем на года! Но ведь, как умрем, мы можем освободить прирр и все — души полетят перерождаться! Мы ведь не Гилберты какие-нибудь!
— Так приор — это съеденные вами души?
— Ну, да! Он дает нам силу жить, пользоваться магией, перемещаться в пространстве! Бульк-бульк-бульк…
Огневик вошел во вкус, а я подумала, что и двух бутылок нам будет мало. Снова подозвав усатого хозяина, я заказала сразу две. Зачем ему напрасно бегать туда-сюда?
Значит, прирр — это сила, которая формируется из проглоченных душ в теле пожирателя. И чем больше их окажется внутри тела, тем сильнее становится прирр.
— А как он выглядит, этот прирр? Сгусток пламени? — спросила я.
— Совсем нет! Это призрачный зверь, похожий на вольта, только совсем черный.
— И ты хочешь сказать, что этот зверь сейчас живет во мне? Но ведь я же не пожиратель, так какого черта!
— Ага, — согласно закивал головой Азей. — Видишь ли, между пожирателями душ и черными магами заключено негласное соглашение. Черный маг не трогает прирры, а мы взамен не трогаем души черных магов. Ни один пожиратель не поднимет руку на черного мага. И вот что странно. Почему Ганс передал прирр тебе? Он ведь хотел отпустить души на перерождение…
— Ты знал его?
— Шутишь? Он был моим учителем! А теперь от него ничего не осталось! Он воспользовался своей душой, чтобы спасти прирр из Багряной Богини и вызвал Проклятье Ваха! После этого заклинания ни одна душа не уцелеет. Глупые имперские маги! Глупые законы!
