Любовь Колесник - Витязь. Содружество невозможных
И витязь, встряхнув ее, как кошку, наконец поцеловал.
В прикосновении его губ, именно таких твердых, как предполагала Ирма, не было изящества или особого умения; он не играл поцелуем, хотя взял ее рот уверенно и глубоко. Ирма была мастерицей разнообразить этот процесс, но сейчас затихла и понимала, что вести ей не дадут — и это смущало и усиливало возбуждение, которое билось пульсом.
Было неудобно — руки держали женщину, как стальные; она вправду не могла вырваться, и ей оставалось только принимать поцелуй эльфа.
Тайтингиль мягко положил Ирму на кровать — так легко, как будто она была пушистым облачком; протянулся рядом, склонился над ней, продолжая целовать. Ирма, наконец, рискнула — протянула руки к его голове, к самым корням волос, и сжала; Тайтингиль застонал ей в рот, Ирма загорелась, загорелась, полетела, и…
Звонок. Сразу двойной — айфон, в дверь. Половина седьмого, Москва, время до пробок.
Ирма тут же задергалась — рефлексы сильнее истомы; опомнилась, снова растеклась — но эльф уже стоял близ окна, и взгляд его говорил о том, что на сегодня — достаточно.
— Я, я… Алинка откроет, — залепетала Ирма, — я…
— Ирма, — серьезно сказал Тайтингиль, — не торопись и не торопи меня. Делай что должна. И не кури больше.
— Ага… ага… извини… я…
Снова зазвонили; внизу прошлепала Алинка в пижаме, украшенной изобилием черепов и пиратской символикой. Открыла дверь — начали заносить новые панели в душевую, и холл украсился изобилием картонных коробок и кусков пластика.
— Ты хотела с утра идти плавать? — осведомился витязь. Именно осведомился. — И обещала взять меня с собой.
Ирма, которая, удавив айфон, наблюдала за процессом заноса душевой в состоянии полного ступора, резко рванула к себе, вернулась — кинула Тайтингилю яркие трусы в цветочек.
— На вот, примерь.
Испугалась; посмотрела искоса — но эльф почти смеялся, во всяком случае, улыбался, чуть кривя свои губы, шрамом пересекающие лицо.
— Трусы ор… Котика, да, Ирма, Котика? Т-трусы. Т, р, у, с, и… ы?
Ирма посмотрела в глаза Тайтингилю… и засмеялась. Робко, тихо, пара секунд — и оба хохотали во весь голос.
Трусы! Пляжные. Котика, да. Орочьи трусы. В цветочек.
Тайтингиль снова оказался рядом, бросив яркую тряпку на подоконник, провел пальцами по ее стильной — хоть и неуложенной — стрижке. Заглянул в глаза; взгляд его искрился.
— С добрым утром, Ирма…
— С добрым… Тайтингиль…
— Ма! Ну и как? Как он? Он поцеловал же?.. — донеслось снизу. — Я подписала накладную, можете это продолжать!
— Ты в фитнес поедешь? — обреченно спросила Ирма.
— Ну, поеду, а чё, все лучше, чем учиться. Вот азбука да, а остальное нет, фу на него… пошла искать купальник.
Позавтракали; Ирма, с нервов, омлетом с креветками, Алинка мюсли и молоком. Девочка присмирела и поглядывала на Тайтингиля и мать короткими любопытными взглядами.
Собрались.
Эльф с видимым удовольствием поместился в машину, пристегнулся; половина квартала — но стоило проехать, да.
В фитнесе Алинка предъявила клубную карту и немедленно унеслась куда-то вглубь; Ирма пошла выуживать знакомого администратора для оформления гостевого визита, а Тайтингиль, в своих льняных брюках и жилете поверх сорочки индивидуального пошива, остался стоять у стойки. Ему был непонятен пакет, который сунула Ирма, — шапочка… шапочка?.. яркие трусы, мыло, мочалка. Тапочки купили тут — одноразовые и почти безразмерные. Та-по-чки. Но он решил подождать разъяснений.
— Вы у нас первый раз? — заискивающе спросила девица на ресепшен. — Будете брать клубную карту?
Карту?
— Буду.
— Безлимитную?
— Что?
— Ну, клуб круглосуточный, — вкрадчиво пояснила барышня, овевая пространство перенакрашенными ресницами. — Можно посещать и поддерживать форму круглосуточно.
— Форму?
— Я вижу, вам не надо, — льстиво продолжила дева, — но вы же наверняка не привыкли себя ограничивать, да?
Эльф подумал.
— Пожалуй.
— Тогда платиновая, — прошептала девушка. — Как будете платить?
Тайтингиль вспомнил — достал… паспорт? Портмоне с карточками, пустое — наличных денег там не было, положил на стойку.
Полминуты спустя вывел рунами «Тайтингиль» на представленном бланке.
— Какая у вас подпись красивая, Игорь Борисович, — кокетливо восхитилась девушка. — Я, кстати, думала, что вы иностранец, а вы хо… украинец. Вот, пожалуйста, пин-код.
Эльф замер над терминалом с кнопками… Откуда-то изнутри выбежала Алинка в легком халатике, бросилась, посмотрела, что происходит, набрала цифры вместо витязя.
— Ты решил сразу годовую безлимитную? Крутяк, ты классный. Проходи, почти нет никого, поплаваем.
Тут же явилась Ирма…
— Мам, он безлимитку взял! — крикнула Алинка, и снова унеслась в недра фитнес-клуба.
Тайтингиль улыбался.
Ирма повернулась к сопровождающему ее администратору:
— Спасибо. Кажется, гостевой нам уже не нужен, — и очень твердо взяла Тайтингиля под локоть. Повела по коридору. Витязь весело поглядывал на нее и не сопротивлялся.
— Ты что же… год… а, ладно… но…
— Год, Ирма. Не больше. Меньше — возможно, — сказал вдруг Тайтингиль, останавливаясь посередине коридора.
Ирма замерла.
— Так ты поэтому… что не навсегда?
— Разумеется. Я не могу обещать.
— Максималист… круглогодичная безлимитка, — прошептала Ирма.
— Без…лимит…ка? — прищурился эльф.
— Без ограничений.
— Да. Пожалуй.
Они стояли и смотрели друг на друга; мимо проходили разной степени поджаренности в солярии и обструганные фитнесом тела; они стояли в коридоре.
Безлимитка.
Ирма очнулась.
— Ты… т-ты должен вымыться и надеть… шапочку. Вот. Трусы.
— Котика, — иронично произнес витязь. — Трусы Котика. Я помню.
— И… и тапочки. И приходи. Иди туда, куда все. Вот… мужская раздевалка. Там только мужчины. Вот. Я тебя буду ждать в воде. Выход в тренажерку один, в бассейн другой. Там джакузи, сауны, пара горок, — упавшим голосом сказала Ирма.
Почему они тут? Почему не дома?
Эльф провел пальцем по ее губам.
— Я сейчас.
Ирма еще что-то говорила — про браслет, шкафчик, про одежду, но Тайтингиль скрылся в раздевалке и плотно прикрыл за собой дверь.
И явился к воде — босиком, без шапочки, откинув назад гриву златых волос, собранный, и — в цветастых пляжных шортах из быстросохнущей микрофибры. Тренер у воды дернулся что-то сказать. Натолкнулся на взгляд витязя и не сказал.
