Валерий Теоли - Убийца шаманов (СИ)
Мне с Акелой и синьками было бы проще и быстрее добраться до деревни Улиткоголовых по лесным тропам. Идти пришлось бы без морлоков, крайне редко передвигающихся по суше, то есть остаться без разведчиков, сканирующих пространство в радиусе километра на наличие живых существ.
Да и Алисию, не привычную к нашему темпу лесного хода, оставлять не хотелось. Она и морлоки лакомый кусочек для бушующего в здешних лесах любителя колдунов. Нам сигнал о помощи телепатически подадут, только вот успеем ли при проворстве-то проклятого невидимки?
Потому все скопом на трёх лодках загребали зеленоватую воду, смешивая ряску и густые водоросли. В долблёнке по два тролля и ихтиан на носу, мерно опускающий весло и проверяющий местность. Морлоки жестами сообщали о животных и разумных, попавших в зону действия их ментального поисковика.
Я веслом работал поактивнее, не загруженный параллельными действиями. Аэромантка с интересом разглядывала окружающий пейзаж. Она не принимала участия в гребле, являясь нашим козырем в рукаве. Да и толку-то с неё как гребца. Ладошки за минуту мозолями покроются.
Алисия могла обеспечить скоростное плавание, применив воздушное заклятие. Она это и предлагала в начале похода, когда я спрашивал о её магических возможностях, полезных на реке. Будь у нашей маленькой флотилии паруса, она бы устроила попутный ветер, быстро домчавший бы нас до деревни Улиткоголовых, столицы племени. Увы, парусов тролли не знали.
Второе заклятие позволяло лететь лодке со скоростью земного катера. Аэромантка надувала щёки, предварительно прочитав заклинание и пошевелив пальцами, и выдувала мощную струю воздуха, гнавшую транспорт, в коем она находилась. Реактивная тяга, блин. Нам она сейчас не годилась, лодок-то три, а рассчитано заклятие на одну.
Сильфов для разведки Алисии я запретил пока вызывать. Зачем энергию тратить, когда маги разума справляются? Пусть побережёт айгату до жаркой встречи с врагом.
Шаман, собаку съевший на магии духов воздуха, впряг бы тех же сильфов долблёнки толкать. Аэромантка пока лишь для разведывания территории их умела использовать, что весьма огорчало вынужденного махать веслом Варк-Дана и всех троллей отряда.
Мы плыли по реке на запад. Миновали деревушку Мокрых Носов, расположенную у устья. В селении не останавливались, некогда. Ученику верховного шамана улиточников понадобилось полдня на путь к озеру. Нам потребуется времени примерно столько же, и всё равно не прибудем в деревню до вечера. Осенний день короток. Варк-Дан негодовал, по морде видно, но претензий вслух не высказывал.
До сумерек я общался с нашими учениками шаманов и магессой, узнавая об их способностях. На охоте знания придутся ой как кстати.
Больше всех меня интересовал Бал-Ар. На вопросы он отвечал почтительно и коротко, не желая особо распространяться о своих сильных и слабых сторонах. Инфу из него приходилось выдавливать по капле.
О собственных умениях он сказал лаконично: «Всё понемногу могу». Затем уточнил, видимо, осознав важность для меня как главы отряда сведений о его магии: «Заговоры читаю».
Заговаривать способны почти все шаманы. При заговоре они обращаются к духу предмета. По сути, наложение чар у магов и шаманское заговаривание то же самое. Оно зависит от склонности колдующего. К примеру, шаман, практикующий в традиции духов земли, отлично заговорит каменный наконечник копья на остроту. Менталист заговаривает человека на здоровье.
Попадаются универсалы, способные взаимодействовать с разными типами духов. Если Бал-Ар такой уникум, нам повезло. И рану заговорит, и оружие, и одежду.
Варк-Дан о своих способностях рассказывал куда детальнее, отвлекаясь от тяжких мыслей. Он семь лет ходил в учениках верховного шамана. Научился изготавливать целебные мази, зелья, и исцеляющие варды, активируемые заклинанием.
Умеет призывать духов улиток для преобразования магической энергии в жизненную и передачи её больным и раненым. Духи, напитавшись айгатой, также при соответствующем заклинании формируют знаменитую спиральную раковину, защищающую заклинателя.
Клейкий поток Варк-Дан ещё не освоил. Да и защитная раковина у него средней прочности, держится недолго.
Алисия от нечего делать донимала меня вопросами о быте синекожих и племени улиточников. Почерпнутые ею из книг и от преподавателей знания на эту тему были скудными.
Маги империи, включая видных географов, не удосуживались описанием тролльего уклада жизни, полагая это бесполезной тратой времени. Синьки ж дикари, что с них взять? На войне не обязательно быть в курсе праздников и сложной иерархии имён синекожих. Зато следует проштудировать «Войны с троллями» Тиберия Аркама на предмет тактики аборигенов Ксаргского полуострова.
Я по возможности утолял жажду знаний девушки. Параллельно я принимал телепатические послания от морлоков, сигнализирующих о новых животных и разумных в зоне их ментального восприятия.
– Сандэр, мне не совсем ясно, что за ритуал провели нынешней ночью? – Алисия без тени смущения разглядывала висящее на моей шее ожерелье из зубов водяного удава. – Отец о нём не рассказывал. Сказал, это посвящение в охотники. Но разве вы не охотник?
– Охотник, – согласно кивнул я, синхронно загребая веслом с сидящими позади Варк-Даном и Шор-Тазом. – У синекожих несколько посвящений в охотники. Одно происходит в детстве, с первым убитым зверем. Второе значительно позднее, когда тролль убивает в одиночку зверя, которого очень сложно добыть.
– Вы добыли водяного удава. Не думала, что убийство распространённой по всему Ксаргу змеи столь высоко ценится троллями. Ваш змей какой-то особенный?
– Водяные удавы хитрые бестии, им приписывается гипнотический взгляд. К тому же, быстрые и сильные. Убитый мною был старый и большой. Чем удав старше, тем опаснее. Живых существ, перешагнувших столетний рубеж, тролли почитают звериными шаманами и любимыми детьми Отца Зверей Иргала Зага. Убить любого из них значит снискать славу великого охотника среди соплеменников. Водяному удаву было не меньше сотни лет, судя по его длине.
– Зубы вашего змея, наверное, обладают мистической силой. Можно мне до них дотронуться?
Зубы и правда несли в себе магию. Охотничье ожерелье имеют право носить только лучшие охотники племени, оно вроде амулета, оберегающего владельца от злых чар и помогающего на охоте. В зубах и когтях шаман при посвящении заключает духа-хранителя, ранее жившего в теле сына Иргала Зага.
Ожерелье не дарили, не давали поносить и даже касаться его посторонним. Его оставляли на Столбе Предков клана после смерти тролля. Оно олицетворяло дух охотника, на него молились, обращаясь к предку.
