Юлия Фирсанова - Час "Д"
— Зеркало Истинного Зрения архижрец не любит, — продолжил юноша, методично продолжая складывать покров. — Он говорит, что для познания истины магические предметы ни к чему, достаточно божественного откровения, снисходящего на жрецов и молитв. Только так и пристало постигать мир настоящему праведнику.
— Как же в таком случае он ваш артефакт до сих пор не раскокал и в каком-нибудь подвале не сгноил? — удивилась Элька, посчитавшая архижреца хоть и весьма неприятным, но энергичным и деятельным на вид субъектом.
— Зеркало невозможно разбить, как ни старайся, оно само выбирает место, где должно находиться. Когда-то, почти тысячу лет назад, Силы объявили, что место его хранения дворец Дорим-Аверона, эта комната. А для того, чтобы спорить с волей Высших, власти архижреца недостаточно, он служитель Доримана — бога покровителя нашего мира, но Силы — власть высочайшая, поэтому людям по-прежнему разрешается посещать зал и заглядывать в зеркало, — тихо ответил молодой король, справившись наконец с упрямым покровом.
— В таком случае посмотрим! — Элька шагнула к зеркалу и с любопытством принялась изучать свое отражение.
— Что ты видишь? — спросили одновременно изнывающие от любопытства троица наблюдателей и Шарль.
— Себя, — честно, с капелькой разочарования призналась девушка, поправляя прическу. Из этого зеркала на нее смотрела та же самая девица, как и из любого другого в мире: вздернутый носик, лукавые серо-голубые глаза, пухлые губки, светлые, как всегда, даже сразу после расчесывания, чуть растрепанные волосы.
— Может, оно только на местных действует? — разочарованно предположил Рэнд, уже настроившийся поразвлечься, исследуя свою физиономию, как только Элька с новым приятелем покинут комнату.
Девушка пожала плечами и, обойдя зеркало, заглянула во второе стекло, якобы отражающее прошлое. И вновь увидела женскую фигуру, но уж точно не свою собственную, Элька была совершенно уверена, что ни сейчас, ни когда-либо в прошлом она такой не была. В зеркале «отражалась» красавица в платье из ярко-синей, как весеннее небо, блестящей ткани, расшитой голубыми камушками и жемчугом, перетянутом в тонкой талии серебряным с чернением поясом. Юбка была такой пышной, что впору заблудиться, наверное, это и сделали еще две юбки — голубая и серая, кончики которых торчали снизу. А вот глубокое декольте Эльке понравилось. Изящные холеные руки с острыми ноготками держали веер, резные серовато-белые пластины которого были сделаны из некой кости. Присмотревшись повнимательнее, девушка попыталась определить возраст красавицы, но так и не смогла. Гладкое, без единой морщинки лицо говорило о молодости, но серые глаза, полные некоего знания, иронии и властной гордости, утверждали обратное. На пухлых губах проблескивала надменная улыбка. Длинные волосы цвета темного меда прятались под сеточкой из серебряных маленьких звездочек.
— А теперь что ты видишь? — снова спросили в унисон любопытствующие.
— Трою, павшую в прах, — автоматически отшутилась Элька, но услышав рэндово «Чево???» и заметив явное непонимание в глазах Шарля, снизошла до честного ответа. — Какую-то властную красотку, повыше меня на голову, грудь на размер побольше, да такое богатое платье…. Вот бы такое на маскарад надеть. Готова на что угодно спорить, это не я, никогда такой не была и не буду. И зачем мне ее показали, не знаю. А ты что, тоже видел кого-то другого?
— Нет, наверное, это только на Посланцев Совета Богов действует, — закручинился король. — Я видел только себя, и в прошлом и в настоящем, но лучше б я никогда не заглядывал в зеркало, тогда бы мне не пришлось жить, зная, что я тоже проклят, как проклята вся наша несчастная страна! Ибо если проклят властитель, то и подданным не будет мира и утешения.
— Какая чушь! Зачем кому-то тебя проклинать? — рассердилась Элька. — Ну-ка!
Схватив юношу за руку, она почти подтащила его к зеркалу Истинного Зрения.
— Я же говорил, госпожа, в нем можно увидеть только свое отражение, — еще успел заикнуться юнец, но видя, что посланница с любопытством уставилась в зеркало, явно углядев кроме себя еще что-то новенькое и интересное, робко спросил внезапно севшим от волнения голосом: — Или нет? Вы видите меня, госпожа?
— Конечно, вижу. Пандус ваш глазки мне пока не выклевал, — фыркнула девушка и пояснила: — Если зеркало ставили Силы и это их творение, значит, для служителей богов ограничения на просмотр не действуют.
— Говори! Я тебя сейчас задушу или умру от любопытства! — взвыл Рэнд.
— Элька, ну что? — взмолились заинтригованные Макс и Мирей.
— Я вижу очаровательного юношу, потом изображение расплывается, идет рябью, и на его месте уже стоит не менее очаровательный толстолапый синий дракончик с радужными глазами и голубым хохолком. Еще маленький и неуклюжий, но очень обаятельный дракончик, — улыбнулась девушка. — Какая прелесть. А ты оборачиваться в него умеешь?
— Нет! Это же проклятие! — неуверенно испугался Шарль.
— Вот глупость! — безапелляционно заявила Элька, тряхнув головой. — Наш Гал вон в леопарда перекидывается, а мы его до сих пор на улицу в конуру жить не прогнали и на цепь сажать не собираемся. С каких это пор умение менять облик стало проклятием? Кто тебе вбил в голову подобную ерунду? Вроде, с виду умный парнишка, даром что король.
— Жрец Авандус говорит… — начал юноша.
— Следовало сразу догадаться, что это его работа, — фыркнула девушка, перебивая Шарля. — Нашел, кого слушать! Ваш архижрец столько времени в тех погребах, что вы храмами зовете, провел, что дальше собственного носа давно видеть перестал. Тоже мне непререкаемый авторитет нашли!
— Но ведь из-за этого я и настоял на послании в Совет Богов, — робко заметил король разбушевавшейся девице. — Целый месяц молоко пил, а ведь всегда его ненавидел, чтобы поверили, что теперь жить без него не могу. Затянул сочинение до вечерней молитвы, а пока жрецы ее стояли, успел кое-что приписать.
— Значит «Д» — это драконы, — довольно заявил Макс, отвечая на собственный утренний вопрос.
— А «они» — клика Авандуса, — поддакнул Рэнд.
— Ага! Вот мы и добрались до сути, — посерьезнела Элька. — А вот теперь давай-ка поподробнее и с самого начала, как будто я совсем ничего не знаю.
— Как будто ты что-то знаешь? — подколол подружку Рэнд.
Элька втихомолку показала ему кулак, и вор больше не вмешивался. Усевшись на одной из скамеечек у стены, Шарль волнуясь и кое-где запинаясь начал рассказывать:
— Три года назад нам было странное знамение — хвостатая звезда в небе. Поначалу ее прозвали плащ Доримана, а теперь иначе, чем хвостом Черного Дракона и не зовут. Люди выходили смотреть. Красиво сияло. Авандус еще тогда начал кричать о каре за грехи и необходимости молитв и очищения, да его мало кто слушал. Вернее, слушать-то любили, а вот слушаться не спешили, мало ли он и раньше вопил. Лорд Дрэй, Глава Собрания Лордов, мой регент-наставник и единственный друг, это он про молоко мне как-то рассказывал, называл архижреца узколобым фанатиком с талантом менестреля. Попугает Авандус своими проповедями, пригрозит карой небесной, паства поохает, подрожит, да за прежние дела берется. И всем хорошо.
