Маргарет Уэйс - Братья по оружию
В шатёр с поклоном внесли огромное блюдо с жареной олениной, которая шипела и истекала жиром под ароматными приправами.
— Угощайся, — Ариакас первым снял с пояса нож и отрезал себе толстый дымящийся кусок мяса. — Я думаю, сегодня можно не придерживаться этикета. Клянусь Её Тёмным Величеством, я голоден, как целый отряд! Мы хорошо поработали сегодня и можем немного отдохнуть. — Он искоса взглянул на Китиару, наблюдая за её реакцией. Китиара не спеша отрезала себе не меньший кусок.
— Я наблюдала за вами, милорд. — Она насыщалась, как и подобало старому воину, никогда не уверенному в том, где он снова сможет хорошо закусить. — В ваших отрядах строгая дисциплина и порядок, но не слишком ли суровая? Или пополнять численность полков будут мёртвые из могил?
Ариакас усмехнулся:
— В моей армии платят — и неплохо. Причём платят вовремя и без обмана. Я не принадлежу к тем полководцам, которые теряют половину отрядов по весне, потому что крестьяне бегут в свои деревни сеять хлеб. Мои полки не нуждаются в припасах городов, которые захватывают. Это их премия за хорошую службу — и не более. Достойная оплата даёт им чувство гордости за свою работу, когда она выполнена хорошо. — Он повёл литыми плечами. — Но, как и любой командир, я всегда имею недовольных. И от них необходимо избавляться первыми. Если нянчиться с ними и потакать, то это разложит всю остальную армию. А тогда армия превращается в неорганизованную банду, не подчиняющуюся ничьим приказам. Для военачальника это хуже смерти.
Китиара, прекратив есть, внимательно слушала Ариакаса, кивая головой, соглашаясь с его словами.
— Ну, хватит об этом, — оборвал себя Лорд. — Расскажи мне лучше о себе, Китиара Ут-Матар.
Ариакас махнул рабу, приказывая налить всем ещё вина. Он отметил, что Китиара пьёт очень мало, мелкими глотками, смакуя драгоценную влагу, в отличие от Балифа, который уже осушил три кубка и сейчас приканчивал четвёртый.
— Даже не знаю, что может заинтересовать милорда, — потупилась Китиара. — Я родилась и выросла в Утехе, что в Абанасинии. Моим отцом был Грегор Ут-Матар, Рыцарь Соламнии, один из лучших воинов своего времени. — В её устах это прозвучало не как хвастовство, а как констатация факта. — Но, к сожалению, ему не хватило сил придерживаться тех правил, что сотнями окружают жизнь рыцаря. Он продал свой меч и талант там, где платили больше. Когда мне было пять лет, отец взял меня с собой на поле битвы и там преподал первый урок обращения с мечом. Ещё долгое время он обучал меня и учил выживать в окружающем мире, а потом дела позвали его обратно в Соламнию. С тех пор я не видела его… — Китиара замолчала.
— И ты…
Китиара посмотрела на него в упор:
— Я дочь своего отца — и этим всё сказано.
Ариакас нахмурился:
— Значит, ты тоже не хочешь придерживаться ничьих правил и подчиняться приказам?
Китиара замерла. Она ясно ощутила, что от её следующих слов будет зависеть вся её жизнь и судьба, и сосредоточилась, чтобы пройти по той узкой тропинке, что отделяет ложь от правды.
— Я этого не сказала. Если я найду командира, которого буду уважать, которым буду восхищаться, службой у которого буду гордиться, то за него я отдам жизнь. Ему я буду верна до самой смерти и не предам никогда, но…
Она заколебалась.
— Но что? — подбодрил её Ариакас с улыбкой.
Китиара прикрыла мерцающие глаза ресницами и решилась:
— Но такой командир должен будет и сам не остаться в долгу у меня.
Ариакас откинулся на спинку кресла и громогласно засмеялся. Он хохотал долго и раскатисто, молотя пустым кубком по столу, пока помощники не начали осторожно заглядывать под полог, выясняя, не случилось ли чего с их предводителем. Ариакас вообще не отличался весёлым нравом, и такие приступы веселья бывали у него крайне редко.
— Думаю, я могу найти тебе такого командующего, Китиара Ут-Матар, — наконец произнёс он, — который бы удовлетворил всем изложенным требованиям. Мне крайне необходимо иметь верных офицеров. Я думаю, ты подпишешь армейский контракт. Но, конечно, тебе придётся доказать свою преданность и храбрость.
— Я готова, — быстро произнесла Китиара. — Каково моё первое задание?
Лорд Ариакас задумчиво посмотрел на Балифа.
— Я доволен тобой, капитан, — сменив тему, произнёс он. — И ты не останешься без награды. — Ариакас, взяв клочок пергамента, быстро нацарапал на нём какие-то слова. Потом он крикнул помощника с улицы и приказал ему: — Проводи капитана к нашему казначею и передай ему этот приказ. — Затем Ариакас повернулся к Балифу, — Получай награду, капитан, но много не пей. Завтра утром я жду тебя на совете.
Балиф поднялся с места, слегка пошатнувшись, и кривовато поклонился — сказывалось количество выпитого. Он не слишком расстроился, что его так быстро выставляют вон, особенно когда через плечо помощника разглядел сумму, проставленную на пергаменте. Он неплохо знал жизнь и понимал, что Китиара сделала ещё один шаг наверх, где ему уже нет места. Также он понимал, что теперь вряд ли получит что-то ещё от Китиары, — теперь она навсегда стала для него недоступна. «Впрочем, я неплохо заработал», — улыбнулся своим мыслям Балиф. Проходя к выходу, капитан незаметно для всех коснулся плеча Китиары, пожав его, затем стремительно вышел.
Как только помощник и Балиф удалились, Ариакас встал и, подойдя к входу, задёрнул тяжёлый полог шатра. Китиара неподвижно сидела за столом, не поворачивая головы. Ариакас медленно подошёл к ней и погрузил руки в шёлковый водопад её вьющихся волос. Голова Китиары запрокинулась, и, не в силах более сдерживаться, Ариакас поцеловал её в губы так пылко, как только мог. К его удивлению, поцелуй вернулся к нему с такой силой и страстностью, что Лорд на миг снова ощутил себя мальчишкой. Китиара обвила руками его плечи и отчаянно целовала его, вонзая ногти в бронзовую кожу мускулистых рук. Он прижал её к себе, но, внезапно вывернувшись, женщина освободилась и отпрянула:
— Так как же я должна проявить себя, мой Лорд? Моим первым заданием будет постель?
Ариакас поморщился:
— Нет! Что за чушь! Конечно, нет! — Он обнял её за талию, прижимая к себе. — Но мы могли бы получить удовольствие…
Китиара выгнулась назад, отстраняясь от Ариакаса. В данный момент она хотела обнять его не меньше, чем он её, и только по сузившимся глазам и бурному дыханию можно было понять, как сильно женщина борется с собственным желанием.
— Не знаю, милорд! Вы же хотели сделать меня своим офицером?
— Да, проклятье, я сделаю тебя офицером! — прорычал тот.
— Но тогда как воспримут меня солдаты армии Лорда Ариакаса? Как игрушку командира с приляпанными сверху знаками различия? Будут ли они уважать меня и подчиняться мне? — выкрикнула Китиара.
