Павел Корнев - Скользкий
Комнату наполнила вонь пороховой гари, и я закашлялся. Как не вовремя! Меня бы так и не заметили вовсе! Луч фонарика скользнул по стене и остановился на мне.
– Бери его и уходим. – Человек с фонариком посветил закинувшему за спину двустволку мужчине. Тот ухватил меня подмышки и выволок из комнаты.
На середине ведущей из подвала лестницы я потерял сознание, а очнулся уже на полу какого-то полуразрушенного цеха. Рядом валялся вытянувшийся во весь рост бугай, в квадратной голове которого подсохшей кровью чернело пулевое отверстие. Второй бандит скорчился у окна – его спину наискось пересекала цепочка аккуратных дырок. А Штоца ни живого, ни мертвого нигде видно не было.
– Штоц, падла, ушел, – по перекосившейся лестнице со второго этажа спустился широкоплечий мужчина в камуфляжных штанах и куртке с автоматными рожками в кармашках разгрузки. Лицо закрывала черная вязаная шапочка с прорезями для рта и глаз. Собранный по системе «булл-пап» – рожок располагался между прикладом и пистолетной рукоятью – короткий автомат с подствольным гранатометом вслед за глазами как бы невзначай обегал дверные и оконные проемы.
– Да и бог с ним. – Одетый точно так же – только в кармашках разгрузки не автоматные рожки, а странные рифленые цилиндры – человек с пистолетом сунул фонарик в петлю на поясе, выщелкнул из пистолета магазин и вставил новый.
А пистолет-то не простой. «Гюрза». Его увеличенная спусковая скоба очень даже подходит для нашего климата: в толстых перчатках стрелять весьма удобно. Проблема, как всегда, одна – патроны к нему в Форте найти, думаю, практически невозможно.
– Уходить надо. – Прислонившийся к стене невысокий худощавый мужчина с мелкими, будто смазанными чертами лица, перезарядил ружье и пригладил слипшиеся от пота светлые волосы. На фоне своих товарищей он казался простым охотником: длинная брезентовая куртка, застиранные серые штаны, вышарканные кожаные сапожки. Даже нож был с широкой трещиной в деревянной рукояти.
Я перевалился на другой бок и сел, опершись о стену. Все равно про меня не забудут. Мое движение не осталось незамеченным: убрав «Гюрзу» в кобуру на поясе, высокий стрелок стянул закрывавшую лицо шапочку и подошел ко мне.
Темноволосому черноглазому мужчине с горбатым, немного загнутым вниз носом можно было бы дать лет сорок с гаком, если бы не полные энергии движения и чистая, без единой морщинки кожа лица. Только откуда мне его лицо знакомо?
– Меня зовут Доминик. Отец Доминик. Полагаю, Ян Карлович тебе о нас рассказывал.
– Ну и? – прошипел я, морщась от корежащей челюсть боли. Вспомнил я, где этого отца Доминика видел – на уличной проповеди. Какого лешего понадобилось от меня «Несущим свет»? Тем более так сильно, что они пустили в расход трех бойцов Штоца. Тот-то понятно, через меня на Ворона и наркотики выйти хотел. А этим что надо? И уж больно уверенно для простых сектантов они с оружием обращаются.
– Что – и? – улыбнулся Доминик.
– Что вам от меня надо?
– Разреши? – Не дожидаясь ответа, самозваный священник опустился на колени и приложил руки к моим вискам.
Произнесенных шепотом слов разобрать не удалось, но боль моментально стихла, в голове прояснилось и даже опухоли немного спали, а ребра перестало ломить. Ух, будто заново родился! Только выбитый зуб, как и прежде, продолжал ныть. Такое впечатление, что на его место ввернули ржавый шуруп.
– Спасибо, – впервые за утро я набрал полную грудь воздуха.
– Не за что. Это не благотворительность – у нас есть к тебе деловое предложение.
– От которого я не смогу отказаться? Как-то вы слишком удачно появились, лучшее время для делового предложения и не найти. – Поняв, что убивать меня никто не собирается, я поднялся на ноги и начал обшаривать труп бандита с простреленной головой. Кошелек не глядя сунул в карман, на ПМ даже не посмотрел – мало ли что на нем висит. А вот стыренную у меня саблю оставлять не стал и незамедлительно пристроил себе на пояс.
– Закругляйтесь, Штоц вернуться может. – Сектант с автоматом тоже снял с лица шапочку и оказался не очень молодым мужчиной лет тридцати пяти – сорока. Русые волосы, голубые глаза, широкое лицо и мощное сложение делали его похожим на былинного богатыря из детской киносказки. На левой щеке то ли ожог, то ли красноватое родимое пятно. – И вернется он не один…
– Маловероятно. – Доминик с едва уловимой улыбкой наблюдал за тем, как я обшариваю труп второго бандита. Уж не знаю, что стало ее причиной: мой скудный улов или наглядное подтверждение суетности и мимолетности человеческого бытия. – Наше столь своевременное появление ничего общего с удачей не имеет. Ты вот, Лед, даже не представляешь, насколько трудно вывезти человека из Форта втайне от посторонних глаз.
– Вы за мной следили, что ли? – закончив мародерствовать, поднялся я с колен. Улов невелик, но с паршивой овцы… А фляжка моя так и ушла. Жалко, хоть и пробитая, но серебра в ней было немало.
– Нет, что ты. Просто многие разделяют наши убеждения. Хоть и не афишируют этого.
– Так все-таки что вам от меня надо? – Я повертел в руках обрез дробовика и аккуратно положил его на пол. Куда он мне? – И где мы, кстати?
– В Рудном.
– Доминик, нам пора, – поддержал автоматчика парень с охотничьим ружьем. – Как бы на егерей не нарваться. Стуканет кто…
Рудный. Это ж километров пятнадцать от Форта! Далековато меня занесло. Но о каких егерях разговор? И зачем городским диверсантам ошиваться в окрестностях Форта, рискуя напороться на патрульных? Не из-за сектантов же! Ничего не понимаю.
– Хорошо, в Форте поговорим, – уступил нажиму с двух сторон Доминик, который у сектантов несомненно был за главного. – Договорились?
– Договорились, – не стал я спорить. Может, так и лучше. Почему-то совсем не уверен, что ответы на вопросы придутся мне по нутру.
– Олег, ты впереди, – начал отдавать распоряжения Доминик. – Мстислав, прикрываешь. Двинули.
– Не нравится мне эта погода, – выглянув в дверь, Олег достал из кармана матерчатую кепку. – Как бы под криоген не попасть.
– Ты что скажешь? – неожиданно повернулся ко мне Доминик.
А что я? Самый большой специалист по погоде, что ли? Нашли синоптика… Хм… А если разобраться, так оно и есть. Не думаю, что кто-нибудь из сектантов обладает моим опытом. Все-таки год в Патруле – это год в Патруле.
– Пить есть? – спросил я, выйдя на улицу и настороженно оглядываясь по сторонам.
Не видать никого. И это замечательно. В таких вот трущобах приличных людей днем с огнем не сыщешь. Одни бандюки да патрульные ошиваются. Вид развалин цехов и длинных складских бункеров нагонял тоску. Шлакоблок, бетон, кирпич, асфальт, грязь и черная земля… Застрелиться и не жить…
