Марина Облачная - Меченная демоном
ГЛАВА 8
в которой Ди дает уроки обольщения
- Что значит - нет денег?!
Моему негодованию не было предела. Сунуться в Южный Причал, не имея ни сребрика за душой - это даже не беспечность, это... интересно, бывает превосходная степень к слову "идиотизм"?
Вопль спугнул с крыш стаю голубей и исторгнул вздох разочарования у карманников, кравшихся за двумя женщинами и подростком в расчете на легкую поживу. У меня нет второй пары глаз на затылке, просто я вдоль и поперек изучила воровскую братию, пока подрабатывала в Рудополе "жертвой ограбления". К тому же, пышущие жаром амулеты предупреждали о том, что опаснасть следовала буквально по пятам. Хотя я уже не припомню, когда в последний раз они были нормальной температуры.
- Ну извини, - фыркнула Яррей. - Уходя из дома на встречу с загадочным "другом", я как-то не предполагала, что меня могут похитить. И потом, зачем таскать с собой наличные, когда меня обслужат в кредит в любом заведении Магограда?
Эх, и чего я не догадалась поднять денежный вопрос до того, как порт перенес нас в разбойничий притон, по недоразумению названный городом? Здесь уединиться негде, повсюду уши, жадные до чужих секретов.
Воровато оглянувшись по сторонам, я юркнула в простенок между нежилого вида домами, утянув за собой спутников. С крыши свисала ржавая лестница. Зешш-Итео взлетел по ней, как мартышка. Думаю, его бы и голая стена не остановила. Чародейка, плюнув на маскировку, слевитировала. А вот мне пришлось пережить несколько мгновений чистого ужаса, когда демонская конструкция скрежетала и раскачивалась, а голова предательски кружилась (спросите, как мне удается сочетать врожденную любовь к высоте с благоприобретенным страхом падения? сама не знаю). С крыши открывался довольно унылый вид на грязно-белое, с черными проталинами покрывало города. Серые дома, склады, мастерские. Всюду унылый камень. Деревья были запрещены уже с полвека, после того как город в очередной раз опустошил вырвавшийся из доков пожар. Зато здесь было намного теплее, снег не поскрипывал, а хлюпал под ногами, кое-где проглядывала грязь вперемешку с пожухлой травой. Дышалось значительно легче. Не только потому, что воздух не царапал легкие морозом. Было в нем что-то еще, неуловимый запах... Соли, смолы, мокрой древесины?..
Свободы, внезапно поняла я. Здесь пахло свободой.
Сметя ноздреватый снег, Яррей присела на гребень крыши.
- Я предлагаю...
- Погоди, - амулеты чуть ли не горели, даже скинув шубу, я обливалась потом. - Проверь, нет ли посторонних.
Я обращалась к демону, но не смотрела на него. Мы оба знали, что мои слова - не приказ, а разрешение. В такие моменты я ненавидела его и себя, меня терзали горечь и стыд. Надеюсь, эти чувства не улягутся со временем. Еще одна медяшка... пожалуй, целый сребрик в копилку моих кошмаров. Кем я стану, если однажды перестанет мутить при мысли о том, что он такое?
Зешш-Итео скользнул вниз по скату и бесшумно юркнул в чердачное окно. Легкий шорох, тихий вздох покидающей тело души (или душ? не хочу знать), затем шебуршанье, и вот он вылез на крышу из печной трубы, чумазый, с неестественно яркими глазами.
Я бросила быстрый взгляд на Яррей. Поняла ли она, что произошло? Мажиня сидела с невозмутимым видом, только чуть подрагивающие пальцы выдавали ее истинные чувства. Эх, мне бы такое самообладание. Понимаю, что тот или те неизвестные внизу вряд ли представляли из себя что-то хорошее, но все же, все же...
Съежившись под моим взглядом, демон пристроился на самый край парапета, как можно дальше от нас. Как-то он пытался подластиться ко мне после очередной "кормежки". Памятуя о бурной реакции (чего уж там, самой настоящей истерике), больше таких попыток не предпринимал. Я переключила внимание на чародейку.
- Вытряхни сумку. Пожалуйста, - поспешно добавила я. Яррей не Зешш-Итео, помыкать собой не позволит.
- Зачем? - не поняла та.
- Посмотрим, может, за что-нибудь получится выручить деньги.
Мажиня недовольно передернула плечами, но все-таки открыла то, что некогда было произведением кожевного искусства. Я бы настояла на том, чтобы продать саму сумку, если бы та не пострадала последовательно от мороза, битого стекла, вонючих масел, воды и уксуса.
На свет божий были извлечены: стопка потрепанных тетрадок, томик поэзии (и она еще обвинила меня в сентиментальности!), зеркальце в простой деревянной оправе, пирамидка, потрескавшиеся песочные часы... Пирамидка?
- Спектральный определитель? Зачем ты таскаешь с собой эту штуковину?
Яррей наморщила лоб:
- Наверное, завалялась с приемной комиссии. А что?
Вот заколупа! Единственная дорогостоящая вещь, и ту нельзя сбыть, не выдав себя с головой. Ни одна из прочих мелочей, обнаруженных в сумке, реальной ценности не имела. Я перешла к запасному плану.
- А наколдовать деньги сможешь?
- Сколько угодно. Если тебя не смутит, что от них за мерю будет нести магией, - хмыкнула чародейка.
Жаль. Выход казался таким очевидным.
Яррей склонила голову на бок, приобретя отчетливое сходство с нахохлившимся рыжим воробьем.
- Диянни, тебе не приходило в голову, что деньги можно позаимствовать?
- У тебя есть здесь знакомые? - поразилась я. Где и при каких обстоятельствах высокородная мажиня могла пересечься с неотесанными завсегдатаями Причала?
- Да нет, я имею в виду позаимствовать, - она сделала большие глаза.
Это - Яррей??? Правильная до занудства лекторша предлагает совершить кражу, стыдливо прикрываясь эвфемизмом? Куда катится мир?
- Только через мой труп.
И что она смотрит так удивленно? Да, я пала низко, очень низко. Чтобы заработать на хлеб, я вымогала, мошенничала, мародерствовала. Но никогда, никогда не воровала. Переступив эту черту, я стерла бы грань между собой и отребьем вроде недоучки Морти. Считаете, эта грань - фикция? Может, вы и правы. Но огрызки чести - все, что от меня осталось. Если я перейду последний рубеж, я их утрачу, а значит, окончательно потеряю себя. Это то, чего я боюсь сильнее всего - после смерти, разумеется.
Мой непреклонный вид сказал чародейке все, что нужно.
- Ну ладно, какова альтернатива? - она прямо-таки излучала скепсис.
- Чтоммфф?.. - вопль Яррей потонул у меня в ладони. Я прижала палец к губам, взывая к осторожности.
- Ты с ума сошла? - яростно прошипела мажиня, едва я ее отпустила.
- Чем тебе не нравится мой план?
- Да всем! Почему я должна соблазнять какого-то дикаря-капитана, когда можно просто...
- Яррей, предупреждаю: еще хоть раз заикнешься о воровстве, отдам тебя ему, - я дернула подбородком в сторону демона. Недоверчиво прищурив глаза, та протянула руку к амулету розового кварца, который болтался у меня на шее, и тотчас же отдернула, будто обжегшись.
- Так вот ты какая...
А чего она ожидала? Принципы мне уж всяко дороже, чем бывшая недоподруга. Впрочем, чародейка на зависть быстро оправилась от потрясния.
- Поставим вопрос по-другому: почему капитана должна соблазнять я?
Я испустила тяжкий вздох:
- Яррей, посмотри на меня.
Чего греха таить, мое лицо не блистает красотой. Однако я все же рискнула бы взвалить на себя бремя искусительницы, если бы после "косметической розовой грязи" оно не превратилось неизвестно во что. Местами грязь напрочь отказалась смываться. Кожа на лбу и вокруг глаз покраснела и шелушилась. Свербило жутко. Выглядело тоже. Внизу вообще творилось нечто невообразимое. Так что, увы и ах, мой план придется воплощать чародейке.
Яррей бросила неуверенный взгляд на Зешш-Итео.
- Ну нет! Забудь об этом, - хотя надо признать, из демона вышла бы прехорошенькая девушка. - Не понимаю, в чем проблема? Ты привлекательная женщина, глазки мужику состроишь, хвостом покрутишь - и он у тебя за пазухой. Тебя же никто не заставляет сигать к нему в койку.
- Не могу, и все тут.
Яррей заметно нервничала: кусала губу, беспокойно крутила пуговицу, взглядом уперлась в колени. Ее лицо медленно заливала краска. До меня, наконец, дошло.
- О боги, ты что, никогда?..
- Я не намерена обсуждать это с тобой, - молодая женщина зарделась еще ярче.
Ах, как сладко сознавать, что я хоть в чем-то ее обогнала!
- Нет, серьезно? Но хоть о флирте представление имеешь?
Забыв о нежелании посвящать меня в свою личную жизнь, Яррей, надувшись, выдала:
- Я - однолюб! Я буду вечно скорбеть о своей утрате и не стану размениваться на других мужчин!
Ох, как все запущено. Кто бы мог подумать, что в столь почтенном возрасте Яррей сохранит весь запас юношеского максимализма? Я с трудом сдерживала смех, понимая, что он окончательно разрушит хрупкое перемирие.
- Неужели тебе никогда не хотелось испробовать в действии свои женские чары? - вкрадчиво осведомилась я.
Чародейка медлила с ответом. О, ей хотелось, да еще как. Сейчас это желание ожесточенно боролось с принципами. К счастью, сила воли у Яррей так себе.
