Геннадий Ищенко - Выброшенный в другой мир (СИ)
«Кажется, я немного перестарался — подумал убийца, отдавая ключи. — Как бы не отказали в найме».
Куртка Лада оказалась впору, его оружие заняло место на поясе, а котомку он нес в руках. К месту сбора в магистрат Лаш успел вовремя. Невысокий офицер уже проводил перекличку среди отобранных и пришедших к отправке мужчин.
— Кто таков? — неприязненно уставился он на Лаша.
— Лад Халт.
— Что с мордой?
— Вчера немного посидел с друзьями, а после, по дороге домой, побили какие‑то твари.
— Ехать сможешь?
— Да вроде смогу. Они ничего не отбили, просто морду разукрасили.
— Постой, Колин Лаграй не с тобой?
— Так ему больше попало, чем мне. Он пока ехать не может, отлеживается у полюбовницы.
— Засранцы! — с чувством выругался офицер. — Разбирайте лошадей и двигайте за мной.
— А аванс? — спросил кто‑то из толпы.
— Получите на месте. Там, по крайней мере, сразу не пропьете. И имейте в виду, что за пьянку вас будут драть по полной программе. Если покажете себя хорошо, жалование увеличат вдвое, а если окажитесь дерьмом, то будете оттуда убираться на своих двоих.
Вначале всех доставили в новый город и приказали приводить себя в порядок и отдыхать. Разместили их в одном из военных лагерей в пустой казарме и сытно накормили то ли обедом, то ли уже ужином. Вечером новое пополнение дружины баронства Ксавье приехал посмотреть сам барон Лишней. Он оказался пожилым, но еще крепким мужчиной среднего роста, с резкими чертами лица и жестким ежиком поседевших волос. Осмотрев каждого и недовольно нахмурив брови при виде Лаша, барон о чем‑то поговорил с офицером и уехал.
Утром их опять накормили и послали седлать лошадей. Переход в баронство Ксавье оказался тяжелым. Путь начали по ровной мощеной камнем дороге, но вскоре она закончилась, и ноги лошадей по самые бабки ушли в холодную липкую грязь. Лошади шли с трудом, оскальзываясь на неровностях. Ехали шагом и добравшись до баронства только к вечеру. Замок удивил Лаша высотой стен и размерами, не уступавшими размерам замка самого графа. По приезде пришлось распрягать и чистить лошадей, а потом мыться и чиститься самим. После этого сил уже ни на что не осталось, но их все‑таки заставили плотно поужинать и оставили в покое. На следующий день всех поднял на ноги капитан баронской дружины Серк Дорн.
— Я хочу до завтрака быстро вас проверить, так что надевайте куртки и берите мечи.
Проверкой он остался доволен, особенно выделив мастерство Лаша и еще одного приехавшего со смешным именем Тони.
— Можете идти завтракать, а после я вас ознакомлю с охраной замка и прилегающей территорией. Местность будем осматривать верхом. И не надо так кривиться! Вы не девицы, а такой грязи, как на дороге, у нас нет. Все равно вам придется заниматься патрулированием леса между замком и трактом. Сейчас это делают стрелки герцога, но скоро будете делать вы. Вечером вам покажут, как надо действовать у ворот и на стенах в случае тревоги.
Следующие два дня Лаш, как и остальные новички, изучал нюансы караульной службы, отрабатывал взаимодействие с остальными при нападении на замок и искал возможность незаметно исчезнуть из казармы. То ли им пока не доверяли, то ли по какой другой причине, но сторожили казарму сразу трое, и уйти, не убрав стражу, не получалось. Его бы это не остановило, но им до сих пор не показали замок, а из хозяев он видел только самого барона, да и то мельком. Найти в такой громадине ночью барона и его дочь, которую он и в лицо не знал, и при этом никого не всполошить, было нереально.
— Как ты себя сегодня чувствуешь? — Альда присела на край кровати подруги и взяла ее за руку.
Рука была горячей. Уже третий день, как начавшая было заживать рана внезапно воспалилась, и состояние Галы заметно ухудшилось.
— А что, не видно? — раздраженно спросила девушка.
Она действительно имела очень нездоровый вид: помутневшие глаза, лоб весь в бисеринках пота, спутанные зажиревшие волосы.
— Мне это не нравится, — решительно сказала Альда. — Тебе день ото дня все хуже, и наши средства не помогают. А везти тебя в город на экипаже по такой грязи сейчас нельзя. Я немедленно иду к отцу. Пусть выделяет хоть всех стражников, но я должна ехать к отшельнику и привезти его сюда.
— Приедет ли? — с сомнением отозвалась Гала.
— Думаю, да. А если откажется, придется тогда думать, как доставить тебя к нему.
Отцу ее просьба не понравилась, но и не признать правоту дочери он не мог.
— Возьми десяток стражников и попроси капитана подобрать и закрепить на тебе нагрудник. Если стрельнут из арбалета, от кольчуги будет мало толку.
Ехать никуда не пришлось, потому что отшельник пришел сам.
— Господин барон, — просунулся в дверь бледный слуга. — Там к вам колдун пожаловал.
— И где же он? — спросил отец, потом перевел взгляд на Альду: — Встретишь?
— Он, извиняюсь, стоит во дворе. Как подошел к воротам, так стражники бросились ему открывать.
— Твоего колдуна надо использовать вместо тарана при осаде замков, — проворчал отец. — Ты хоть оденься.
Альда набросила на плечи куртку и бегом бросилась во двор.
На этот раз отшельник был одет в штаны и куртку из оленьей кожи, а на голове по–прежнему не было шапки. Вид он имел удивительно чистый, лишь немного грязи было на сапогах.
— Я шел не по дороге, а лесом, — объяснил он, заметив ее взгляд на свою обувь. — Показывай быстрее свою подругу, пока она не лишилась ноги.
— Пойдемте, я провожу.
— Обожди, сейчас почищу подошвы. — Он несколько раз отер сапоги о лежащую для грязи деревянную решетку и пошел за ней по лестнице. — Могла бы и раньше позвать. Я только сегодня почувствовал, что близкий тебе человек может умереть. Да не спеши ты так. Мы успели вовремя, все будет хорошо.
Альда сначала на всякий случай заглянула к подруге сама, а потом открыла дверь отшельнику.
— Я тот самый отшельник, которого ты так хотела увидеть, — улыбнулся Зар. — Вижу, что твоя болезнь зашла далеко, и тебе очень плохо. Потерпи совсем немного, сейчас я помогу.
Он подошел к кровати и убрал одеяло с больной ноги. Размотал чем‑то смоченную перевязку и нахмурился при виде раны, от которой во все стороны пошла краснота.
— Немного придется потерпеть. Я, конечно, могу полностью снять боль, но тогда затянется исцеление.
— Я лучше потерплю, — сжав зубы, ответила Гала.
Он кивнул, положил ладонь прямо на рану и слегка надавил.
Гала некоторое время терпела молча, потом не выдержала и застонала.
— Ничего, ничего, сейчас все пройдет. При быстром исцелении всегда больно. Вот вроде и все.
