Люба Штаний - Отпуск на 14 дней
прежде, значит. . Молча подняла тяжеленный баул и освободила проход.
- Лена?
- Привет. - Буркнула мрачно и обвиняюще зыркнула на отражение. Что Томка увидела такого, чего не
вижу я?
Скинув ботинки, подруга отобрала у меня сумку и, крепко ухватив за руку, потащила на кухню.
Подтолкнув к стулу, открыла холодильник, цокнула языком. Закрыла, покосилась на бутылку и полезла
в ящик за штопором. Покрутила его в руках, задумалась и вытащила из сумки пачку сосисок.
- Я, конечно, думала, что с едой у тебя туго, но чтоб настолько...
- Том, да не хочу я есть. - Попыталась я прекратить бурную деятельность подруги, которая уже
наливала воду в ковш.
- Это тебе так кажется. - Отрезала она, зажигая газ. - Когда ела в последний раз?
- Утром. - Абсолютно честно ответила я, припомнив кофе и большое овсяное печенье.
- А сейчас уже обед. - Скептически хмыкнув, поведала Томка.
Я промолчала. Знала, что иногда проще согласиться, чем с ней спорить. Обычно подруга не склонна
настаивать на своём и легко уступает, но когда становится такой как сейчас, можно лоб расшибить,
доказывая ей свою правоту и без толку. Всё равно, сделает так, как считает нужным. Впрочем, до сих
пор такое было лишь трижды. Два раза я её не послушалась, о чём потом пожалела.
Кстати, последний был, когда она почти неделю уговаривала меня отменить свадьбу с Костиком. Я
тогда то злилась, то смеялась над её попытками убедить меня, что из брака по принципу "удобно,
спокойно, ожидаемо" ничего хорошего не выйдет. Зато однажды, послушавшись её совета, несмотря
на то, что сама думала иначе, только выиграла. Вот и сейчас решила не спорить и старательно
запихнула в себя пару сосисок, сунутых под нос.
- А вот теперь, рассказывай, что произошло. - Разливая вино, выдала Томка. - Тот брюнет из бара,
да?
И даже не удивившись догадливости подруги, я рассказала всё. Сначала старалась не смотреть ей
в глаза, опасаясь прочесть в них недоверие, а потом просто говорила... говорила...говорила...
- Спой что-нибудь. - Попросила Томка спустя два часа.
А я смотрела в окно на заснеженный двор и думала, как странно и необъяснимо всё, что произошло
со мной. И ведь подруга ни на секунду не усомнилась в рассказе. Молча слушала, пока я нарочито
сухими фразами начинала повествование о неожиданно сошедшей сума дуре. О неоправдавшихся
надеждах, об ином мире, договоре, о Нём... Говорила уже почти час, когда Томка встала, молча
налила в стакан воды из графина и подала мне. Тогда поняла что, оказывается, плачу. Не так, как в
кафе. Слёзы просто текли сами по себе. Больно? Нет. Мне не было больно. Только тяжело и холодно,
словно я не я, словно...
Воду я выпила. Поставила стакан в мойку и вышла из кухни. Мой храм меломанки встретил
чистотой и молчанием. Бросила взгляд на гитару и подошла к фортепьяно. Пробежалась пальцами по
клавишам, отозвавшимся чистым звуком. Села, краем глаза заметив подругу, остановившуюся в
дверях. Томка прислонилась плечом к косяку и отпила вина из высокого бокала. Только она знает,
когда лучше ничего не говорить. Лучше меня знает, пожалуй, что мне нужно, чтобы снова стать собой,
чтобы снова почувствовать себя живой... Пальцы легко тронули клавиши, рассеяно и отстранённо
извлекая мелодию из сонного инструмента. На удивление, голос почти не дрожал, повторяя вслед за
мелодией её плавные изгибы.
Осторожные шаги тихо пряча подо льдом,
Мягкой поступью зима убаюкала мой дом.
Раскидала жемчуга по бескрайним небесам,
Опустив хрустальный шлейф на продрогшие леса.
Белой россыпью снега упадут, склоняясь ниц.
Под прозрачным серебром лёгкий взгляд её ресниц.
Заколдует, запоёт песни дивной красоты
И усталая к утру заметёт свои следы.
Я пела, чувствуя, как холод медленно отступает, вытекает вместе со словами из сердца. Точно знаю,
что справлюсь...
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
Закрыла глаза и опять, в сотый раз за последние дни утонула в синеве. Моё наважденье, моё
проклятье... Как я без тебя? Как буду дышать, зная, что твой запах, твои руки, твой голос остались в
другом мире? В том, куда я больше никогда не попаду...
Вдруг неслышно проскользнёт, как хозяйка в мой мирок,
Молча взглянет мне в глаза и присядет на порог.
"Что так больно?" я спрошу, где под сердцем стынет лёд,
Улыбнётся мне в ответ: "Подожди и всё пройдёт".
Прощай, единственный любимый. С тобой или без тебя, но буду жить. С тобой всё было бы иначе,
но я справлюсь и без. Я привыкла справляться сама, значит, смогу и теперь.
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
С каждым словом, с каждой обжигающе горячей каплей, стекающей по щекам, уходила тоска. Пусть
так... Просто теперь я знаю, что ты где-то есть, что бывает и такое... Сумасшествие, наваждение...
Необъяснимое, всепоглощающее, не поддающееся логике и доводам рассудка. Рано или поздно боль
превратится в знание и станет проще, нужно только потерпеть немного, а ждать я умею...
Не встревожат мой сон, не настигнут в толпемимолётные виденья о тебе.
И затихнут мечты в беспокойной тоске. Просто искорки, погасшие в руке.
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
Ни слова не говоря, Томка подошла, обняла сзади и положила подбородок мне на плечо.
- Знаешь, - минуты через две произнесла подруга - а у меня завтра тоже отпуск начинается. Давай в
салон махнём на пару? Стрижка, маникюр, спа...
Я кивнула, понимая, что единственное из этой жизни, о чём жалела бы, останься в Анкавиме, это о
ней, о подруге, которая знает что мне нужно, даже когда я сама этого не знаю. Салон? Не хочу, но
просто верю ей, что так действительно будет лучше. Тем более что на работе с космами ниже попы
делать нечего, не говоря уже о ногтях, которые не отросли, но зато заметно потеряли в
презентабельности.
- Пошли спать. - Посмотрела я на неё уже сухими глазами. Улыбнулась, зная, что плакать больше не
стану ни сегодня, ни завтра. - Спасибо.
* * *
Вот уже третий день с Томкой происходило что-то непонятное. Для начала в пятницу, едва пришла
на работу, она пришла ко мне и попросила разрешения посидеть в уголке кабинета с книжкой.
Абсолютно ошарашенная просьбой, я просто не смогла отказать. Самое странное, что подруга
