Геннадий Ищенко - Выброшенный в другой мир (СИ)
— А что можете сказать о ближнем окружении герцога?
— У меня не настолько высокий чин, чтобы знать их накоротке. Постоянно сталкивался только с генералом Севоржем. Остальных только видел мельком.
— Благодарю за рассказ. Вы мне сильно помогли, шевалье. С сегодняшнего дня вам разрешается бывать во всем замке, исключая этот коридор, где расположены мои покои. Сюда доступ ограничен. Докажите свою преданность, и все ограничения будут сняты.
На этот раз к себе Салан шел без сопровождающего.
«Граф мне еще не вполне доверяет — думал он, безошибочно отыскивая нужные лестницы и коридоры. — Очевидно, в ближайшее время следует ждать проверки на преданность. Наверняка потребуют кого‑нибудь убить при свидетелях, и вряд ли этот кто‑то будет простолюдином. Чтобы меня замарать и привязать к себе, нужно убить дворянина, а лучше — дворянку. Надо спешить с выполнением задания. Сегодня осмотрюсь в замке, а завтра, если ничего не случится, все закончю».
До обеда Салан тщательно изучал замок, а когда ударили в било, отправился в трапезную. Обед был повторением завтрака, и снова он постоянно переводил взгляд на Глеру, ловя ответные взгляды. Девушка притягивала его как магнитом.
«Что‑то тут не так — думал парень. — Она красивая девушка, но я их много видел. Почему же меня к ней так тянет?»
Занятый этими мыслями, он пришел в свою комнату и попал в цепкие ручки служанки.
— Господам после обеда положено отдыхать! — заявила девушка, опрокидывая немного ошарашенного ее напором парня на кровать. — А какой отдых в одежде и сапогах?
Говоря это, она помогла ему раздеться, потом скинула платье, под которым не было ничего, кроме точеной фигуры, и скользнула к Салану.
«Не отбиваться же от нее — думал парень. — Вот смеху было бы! Ладно, не буду выходить из образа, от меня не убудет».
Девушке надоело ждать, и она приступила к процессу самостоятельно, мигом выгнав из его головы все мысли. Она у Салана была далеко не первой, но, пожалуй, самой опытной и настойчивой. Продолжалось это безумство долго, после чего девушка оделась и выжидающе посмотрела на Салана. Поняв, что ей нужно, парень расплатился несколькими серебряными монетами.
«Это нужно прекращать и заняться делом, — подумал он. — Хотя хороша, чертовка! Лучше нее у меня еще не было».
Салан планировал работать ночью, поэтому сейчас решил отдохнуть и проспал до ужина. Разбудил стук в дверь.
— Ваша милость! — услышал он служанку. — Уже били к ужину. Может быть, вам помочь?
— Нет, я сам! — ответил он, вскочил с кровати и начал быстро одеваться, поднимая брошенную на пол одежду.
Опаздывать не хотелось, поэтому к трапезному залу пришлось пробежаться. Он успел вовремя, немного опередив графа. На ужин вина не поставили, а мясо подали только в холодном виде. Аппетита не было, но он все‑таки поел немного мяса с овощами. Глера сидела на своем месте, уткнувшись в тарелку, и в сторону Салана больше не смотрела.
«У нее комната в том же крыле замка, что и у меня, — дошло до парня. — Судя по следам зубов на груди, я хорошо постарался. Наверное, крики служанки слышали все, кто там живет. И она слышала и, конечно, все поняла. Боги, какой стыд!»
Салан сделал вид, что полностью занят пищей. Ему еще никогда не было так стыдно, хотя для стыда не было причин. Что может быть естественней, чем развлечения такого рода со служанкой, да еще по взаимному согласию? Почему же так жжет стыд, и откуда это чувство вины?
У двери в его комнату опять поджидала служанка, которой не терпелось сделать второй заход. Сказавшись больным, он не слишком куртуазно выпихнул нахалку за дверь и повернул ключ. За дверью презрительно фыркнули, послышался удаляющийся перестук каблучков, и наступила тишина.
«У меня остался только завтрашний день, — подумал Салан. — Вряд ли меня здесь будут просто так кормить от пуза и подкладывать девиц, а вляпаться в дерьмо нет никакого желания. Значит, все надо делать быстро. Убить графа несложно, сложно будет потом уйти. Хотя если действовать по выбранному варианту, то с отходом можно не спешить. Все равно смерть графа со мной не свяжут».
Он умел засыпать по желанию и просыпаться в нужное время. На этот раз проснулся раньше, чем рассчитывал. Сначала Салан не понял, что его разбудило, потом на грани слышимости до него донесся то ли скулеж щенка, то ли плач ребенка. Откинув одеяло, парень оделся, обул сапоги и, открыв дверь ключом, вышел в темный коридор. Плач сразу стал громче. Придерживаясь стены, он пошел на звук, пока не обнаружил в стенной нише девушку, которая заходилась плачем, тоскливым и безнадежным.
— Кто тебя обидел, милая? — спросил Салан, присев рядом на корточки. — Я могу чем‑то помочь? Не надо так плакать, твое горе рвет душу.
Девушка убрала руки от лица, и он в удивлением узнал в ней дочь графа.
Глава 23
— Ради всех богов, не уходи! — схватила его за руку Глера. — Ты сказал, что мой плач рвет тебе душу, значит, она у тебя еще есть, в отличие от всех остальных в этом замке. Тебе надо быстрее бежать из этого змеиного гнезда. Они отберут твою душу, заставят сделать какую‑нибудь мерзость, и потом ты это будешь повторять делать и дальше изо дня в день. Я же чувствую, что ты хороший, что ты хочешь мне добра. Если у тебя нет денег, я отдам свои драгоценности. Беги отсюда быстрее! Только… — она на мгновение запнулась, — подари мне хоть ненадолго немного радости и тепла. Пусть и в моей жизни будет хоть что‑то хорошее. Я так завидовала этой бесстыднице Ларе, когда она орала на весь замок! Если ты мне откажешь, останется завтра забраться на башню и броситься на камни вниз головой!
В ее голосе было столько горя, что парня пробрал озноб. Он понял, что она именно так и сделает.
— Или ты уже не сможешь этого сделать после сегодняшнего? — со страхом в голосе спросила девушка.
Салан ничего не ответил, но она сама прочла ответ в его глазах и просияла:
— Ты можешь, и тебе меня жалко! Пусть хоть так, если нет любви. Хоть тень человеческого чувства, и можно будет жить дальше хотя бы воспоминаниями о случившимся!
— Глера, ну что вы такое говорите, разве так можно?
— Повтори мое имя еще раз! Когда ты так говоришь, у меня тает сердце. Салан, почему же нельзя? Чем я хуже этой Лары?
— Вы гораздо лучше, именно поэтому я не могу…
— Ты отказываешь мне в такой малости? — С лица девушки исчезла радость, и она снова зарыдала.
— Боги, Глера! — Парня пронзило такое ощущение нежности и сострадания к этой девушке, что он сделал то, чего не собирался делать — обнял ее и начал гладить ладонью шелк ее волос.
