Жан-Луи Фетжен - Эльфийские хроники
На третий день в одиннадцать часов утра поднялся ветер, который прогнал жару, мух и пыль. С неба даже упало несколько капель желанного дождя. Войско вступило на холмистую местность, на которой было видно не дальше ближайшего холма. Соргаль, командующий кавалерией, организовал силами нескольких эскадронов боковое охранение: конники стали двигаться слева и справа от войска на расстоянии, которое позволяло войску своевременно перестроиться в боевые порядки в случае получения от боевого охранения сигнала о нападении противника из засады. Покачиваясь в седле своего боевого коня, герцог украдкой наблюдал за Пеллегуном, разговаривавшим вполголоса с Горлуа Тинтагелем, про которого уже шептали, что новым сенешалем станет именно он. Горлуа был человеком молчаливым, не очень-то знатного происхождения, и он совсем не нравился ему, герцогу. Много чего рассказывали сейчас во время привалов о бароне Горлуа и об услугах, оказанных им молодому королю. Рассказывали много плохого, наверняка не соответствовавшего действительности, однако от таких рассказов невольно возникало желание не пытаться совать нос в дела этой парочки.
И тут вдруг звуки рожка оторвали молодого герцога от его размышлений. Он, машинально положив ладонь на рукоять меча, поднял глаза и увидел на расстоянии полумили всадника, который три раза высоко поднял копье.
— Ваше Величество!
Пеллегун вместе со своим эскортом тут же вернулся в общую колонну войска, а герцог Эскан во главе одного из отрядов рыцарей, составляющих авангард, помчался галопом к разведчику. Когда он до него доскакал, войско сделало привал. Все, затаив дыхание, не сводили глаз с герцога и его всадников. Вскоре они увидели, как Эскан развернул своего коня и, в свою очередь, три раза высоко поднял копье. Это означало, что он зовет короля.
По всей колонне войска тут же зазвучали приказы, и началась какая-то сутолока, которая, однако, продлилась недолго. Находившаяся в центральной части колонны пехота — копейщики и прочие пехотинцы — сбилась в одну плотную массу. Лучники поспешно выстроились в две длинные цепи, одна из которых повернулась лицом на запад, а вторая — на восток, и затем разложили стрелы на земле и приготовили луки к стрельбе. С обоих краев выстроившейся подобным образом пехоты расположились отряды кавалеристов, держащих копья наконечником вверх и защищающих свое тело щитами. Еще совершались какие-то перемещения, раздавались крики и слышался шум какой-то возни возле повозок, но войско в общем и целом построилось в боевые порядки так быстро и умело, что Пеллегун даже пожалел о том, что его отец не может этого видеть. Пришпорив коня, молодой король поскакал к Камбенету.
— Что случилось? — спросил Пеллегун, оказавшись рядом с герцогом.
— Вон там, Ваше Величество, — ответил Камбенет, протягивая копье в сторону ближайшего холма.
Поначалу Пеллегун ничего не увидел, а затем, всмотревшись, заметил на вершине этого холма какие-то силуэты, выстроившиеся в одну линию. Их было около сотни. Они, похоже, даже и не думали обращаться в бегство, хотя наверняка уже увидели приближающееся к ним огромное войско — или, уж во всяком случае, поднятое им огромное облако пыли.
— Как вы считаете, это эльфы? — тихо спросил король.
— Вполне возможно. Лес ведь находится отсюда всего лишь в одном или в двух днях пути…
Пеллегун повернулся к герцогу. Лицо короля было покрыто потом, а его губы — сжаты. Он заставил свою лошадь сделать несколько шагов вперед, приподнялся на стременах и поставил ладонь над глазами козырьком, чтобы ему было лучше видно.
— Их чуть больше сотни! О Господи, неужели так мало?
Его охватил приступ гнева, который он сумел подавить лишь благодаря тому, что с силой сжал ладонями поводья своего коня. Ллиана, похоже, посмеялась над ним. Каких-то сто эльфов. И это с такими силами она рассчитывала выиграть войну?
— Пришлите ко мне герцога Лео Грана! — рявкнул Пеллегун через плечо.
Когда он затем стал разворачивать своего коня, до него откуда-то издалека донеслись звуки рожка. Едва они снова обратили свой взор на вершину холма, как прозвучал еще один рожок, а потом еще один, и вскоре уже десятки рожков стали сотрясать воздух, в результате чего создавалось впечатление, что со стороны левого фланга войска королевства Логр приближается какой-то огромный отряд. Чуть позже на протяжении около одного льё на холмах появилась огромная масса воинов в муаровых плащах, которые, двигаясь, издавали не больше шума, чем высокие травы, которые колышет ветер. Эльфов было очень много — многие и многие тысячи. Они бежали так быстро, как лошадь, скачущая галопом. Они выскакивали из-за вершин холмов и затем заполняли собой их склоны, как накатывающаяся волна. Затем вдруг — без какого-либо громкого приказа, без крика, без нового звучания рожков — вся эта бесшумная движущаяся масса резко остановилась на расстоянии полета стрелы от короля и его эскорта.
Пеллегун машинально оглянулся на свое собственное войско, похожее на длинную железную змею, поблескивающую на солнце, и внушительный вид этого войска придал ему уверенности в себе. Десять тысяч человек, из которых больше половины — лучники… Две тысячи рыцарей. Никогда еще в истории королевства Логр не собиралось такое огромное войско. Легендарное войско, способное сразиться с кем угодно и победить кого угодно… Однако эльфов, похоже, было раза в два больше.
Когда Лео Гран подскакал к королю, Пеллегун и находившиеся рядом с ним люди увидели, как от огромной толпы эльфов отделилась небольшая группа, которая неспешно направилась к королю.
— Это королева Ллиана, — сообщил Лео Гран, находясь позади Пеллегуна. — Надо бы встретить ее, стоя на земле.
Король слез с коня, и его примеру тут же последовал весь его эскорт.
— Со мной пойдет Кармелид, — твердым голосом сказал Пеллегун. — Всем остальным — оставаться здесь.
Помещения для хранения оружия опустели, также ни души не было в спальнях, кухнях, оружейных мастерских и погребах. В мрачном сооружении, в которое превратилась крепость карликов, грохот битвы заставлял дрожать пол при каждом ударе тарана и при каждом попадании в стены камня, выпущенного из камнемета. Все, кто мог покинуть крепость, сделали это, а все остальные — искалеченные, обожженные, не способные стоять на ногах — доковыляли кое-как до дозорного пути, чтобы умереть с оружием в руках.
Все кончено. Крепость Агор-Дол все еще сопротивлялась лишь благодаря неимоверной толщине своих стен, защищаемых гарнизоном, который был уже скорее мертвым, чем живым. Балдвин, сопровождаемый двумя воинами из числа королевской стражи, медленным шагом шел по направлению к маленькой группе карликов, ждавших его в глубине комнаты перед большим камином, в котором пылало яркое пламя. К горлу подступил ком, на плечо давил тяжелый молот, который он нес на плече, а глаза за густыми ресницами смотрели куда-то в пустоту. Позади ждавших его карликов уже был отдернут в сторону большой занавес, скрывавший низенькую дверь, ключ от которой король сейчас нес в своей большой ладони. Последний раз он открывал эту дверь вместе со своим отцом за несколько месяцев до того, как старый Твор отрекся от престола, уступая королевскую власть ему, Балдвину.
