Глен Кук - Суровые времена. Тьма
— Он провалялся там достаточно долго, чтобы замерзнуть до смерти. Но это один из Взятых, а они так просто не умирают. Особенно Ревун.
Я взглянул на Госпожу.
— Находясь здесь, я ничего сказать не могу, — промолвила она.
— Кроме того, — сказал Костоправ, — поймай Корди Мотера со всей его шайкой. Ребята интересуются, что с ними делать.
Разговаривая со мной, Старик прощупывал и мял тело Длиннотени: не иначе, как выяснял, где сломаны кости.
— Этот тип очень давно ничего не ел, — сказал он Госпоже.
— Наверное, боялся яда.
Она устремила взгляд вниз на маску Хозяина Теней. И потянулась к ней.
— Ты уверена, что устранила все его чары? — спросил Старик.
— Трудно быть в чем-то уверенной, имея дело с тем, кого не знаешь. Мурген, ты никогда не видел его с открытым лицом?
Вестовой Ножа навострил уши.
— Откуда? Я вообще его никогда не видел.
Она меня поняла.
— Вот что, Мурген, — распорядился Костоправ, — собери несколько человек, включая Одноглазого, даже если придется его нести, и отправляйся на помощь к Ножу.
— А не стоит ли приглядеться к нему, командир? Ведь они с Мотером закадычные дружки.
— С Ревуном будь осторожен, — продолжил Старик, не обращая внимания на мои слова, — но, по возможности, постарайся доставить его сюда.
Я разочарованно хмыкнул. Госпожа взялась за маску Длиннотени.
— Ты выяснил, когда в здешних краях начинают посевную? — спросил Старик.
Я бросил на него недоуменный взгляд: резкая перемена темы застала меня врасплох. Но Костоправ умел обдумывать дюжину вопросов одновременно.
— Если мы собираемся задержаться здесь, — продолжал он, — нам придется или вырастить урожай, или взять пример с Могабы и начать поедать друг друга.
Госпожа сдернула маску.
Хозяин Теней дернулся, словно его ударили ножом. Глаза его открылись, но больше он ничего сделать не мог. Ибо был обездвижен и погружен в молчание мастером своего дела.
— Почему бы нам не перебраться к нему? — спросил я. — Там ведь имеются некоторые припасы. К тому же внутри Вершины наверняка гораздо суше, чем здесь… Нет, я его не знаю.
У Хозяина Теней было восточного типа лицо, но бледное, как топленый свиной жир. И до крайности изможденное. В его разинутом рте торчало всего несколько зубов. Создавалось впечатление, что он страдал от рахита или чего-нибудь в этом роде.
— Я тоже, — сказала Госпожа с явным разочарованием в голосе. Наверняка она рассчитывала увидеть кого-то из Взятых или, на худой конец, колдуна, которого знала в прошлом.
— Это проблема? — спросил я.
— Я рассчитывала на передышку. Надеялась малость облегчить жизнь.
— Ты выбрала не того мужа. Командир, может, я пойду? Хотелось бы вернуться до темноты.
— Это нетрудно, — сказал гонец. — До места всего четыре мили. И по вполне сносной дороге.
Копченый снова застонал, и в его стоне слышался страх. Госпожа хмуро покосилась в его сторону. Он являл собой проблему, которой у нее не было времени заняться.
— Давай, двигай, — промолвил Костоправ, — а то и правда стемнеет.
Тьма приходит всегда.
— Обожаю гулять под дождем, — отозвался я и, подозвав кивком гонца, вышел наружу. Дождь и вправду ничуть меня не смущал, все равно больше промокать было некуда.
— Капитан велел сходить и привести пленника, — объяснил я Тай Дэю.
74
Разгуливать промокшим до нитки не слишком приятно, в чем я убедился довольно скоро. К тому времени, когда мы добрались до Ножа, я вконец сбил ноги, а правую ляжку с внутренней стороны стер до крови. Место это страшно болело, а ведь мне еще предстояло плестись назад.
У Тай Дэя дела обстояли не лучше. Да и ни один из тащившихся с нами парней не пребывал в радужном настроении. Им приходилось по очереди нести Одноглазого. Коротышка так и не очухался: его хватало только на то, чтобы свеситься с носилок и поблевать.
Поначалу я подумывал о том, чтобы пробраться вверх и бросить взгляд на ущелье Душелова, но выбросил эту затею из башки, как только мы сошли с дороги и заковыляли по лесистому склону, скользя и спотыкаясь на каждом шагу. Мне быстро расхотелось проявлять инициативу.
В одном я мог быть уверен: Душелов сюда наведается. Я шлепнулся на землю рядом с Ножом.
— Как прогулялся? — спросил я Мотера. — Прости, что мы не заказали для тебя хорошую погоду.
Нож хмыкнул. Лебедь Лозан тоже усмехнулся и заметил:
— Уж ты поверь, мы сделали для тебя все, что могли.
— Я всегда знал, что вы настоящие друзья.
— А где наш приятель Ревун? — поинтересовался я, озираясь по сторонам. Ночью, да еще и сверху, это место выглядело совсем по-другому. Лебедь указал южнее, на склон холма, затененный высокими вечнозелеными деревьями.
— Где-то там, под снегом.
Пришедшие со мной ребята уронили носилки с Одноглазым.
Колдунишка застонал, но ни браниться, ни угрожать у него не было сил.
— Ребята, — поинтересовался я, — как вам удалось убедить Госпожу позволить вам разгуливать на свободе?
— Она убедила его, — с усмешкой отвечал Нож, — Объяснив, что всякий, кто не будет находиться рядом и проявлять дружелюбие, окажется лишенным какой бы то ни было защиты от Теней.
Я хмыкнул.
— Ладно. Скажите лучше, есть у кого-нибудь жир? Сало, масло — все, что может сойти за жир.
Оказалось, что мой приятель Тай Дэй тащил здоровенный комок сала, на тот случай, если придется что-то готовить. Нюень бао не переставали меня удивлять. Хотя их религия несомненно являлась одним из ответвлений гуннитской, они ели мясо. Даже свинину, к которой не прикасались веднаиты Болот. Должно быть, Тай Дэй таскал с собой это сало годами, используя его разве что… Впрочем, какая разница? Сало — это как раз то, что мне нужно. Я спустил штаны и добросовестно обработал стертые в кровь ляжки.
— Худо-бедно, теперь некоторое время продержусь.
Одноглазый заметался на своих носилках, ворча, что его уложили в лужу. Лужу под собой он устроил сам. Дождь уже кончился. Колдун снова перекатился набок, отхаркался, после чего затих и уснул.
— Это выглядит довольно свежим, — сказал мне Лебедь.
— Свежим, как поцелуй, — подхватил Мотер.
— Смотри-ка ты. Наш друг Корди вырос над собой, с тех пор, как стал водить компанию с Бабой.
— Давайте-ка займемся нашим колдунишкой-подснежником, — предложил я.
— Что-то у меня нет охоты этим заниматься, — отозвался Нож.
— У меня тоже. Кому охота с дерьмом возиться? Знаешь что, а почему бы Лебедю и Мотеру не взять это на себя? А мы здесь посидим: надо же будет кому-то отнести в лагерь донесение, ежели что пойдет не так.
