Генри Каттнер - Элак из Атлантиды
— Вино, — хрипло бормотал он. — Целые бурдюки. Хорошее вино! Боги добры ко мне…
СЕМЯ ДАГОНА
Две темные струйки медленно текли по неструганным доскам пола. Первая вытекала из раны, зияющей на горле тела, лежащего ничком и одетого в доспехи, вторая текла из щели в панцире. В мерцающем свете раскачивающейся лампы танцевали гротескные тени трупа и двух людей, сидевших на корточках.
— Я выигрываю, Ликон, — заметил один из них, высокий, необычайно стройный мужчина, чье смуглое тело было настолько гибким, что казалось лишенным костей. — Кровь странно поворачивает, но струйка, которую пролил я, первой доберется до этой щели, — острием меча он указал на промежуток между досками.
Глаза второго широко раскрылись от удивления. Он был низеньким, полным, с широкими плечами, а лицо его было удивительно похоже на морду обезьяны. Мужчина слегка пошатнулся.
— О, Иштар! Кровь течет вверх! Элак, его товарищ, расхохотался.
— Ты влил в себя столько меда, что целый океан мог бы потечь вверх. Я выиграл, и добыча — моя.
Он встал, подошел к убитому и принялся ловко обыскивать его. Потом вдруг выругался.
— Этот гад гол как сокол! Нет кошеля! Ликон широко улыбнулся и стал еще более похож на безволосую обезьяну.
— Боги заботятся обо мне, — довольно заметил он.
— Из миллионов людей, что живут в Атлантиде, меня угораздило подраться с нищим! — выходил из себя Элак. — Теперь нам придется бежать из Сан-Му, как раньше пришлось из-за твоих скандалов покинуть Посейдонию и Корнак. А в Сан-Му лучший мед на этом побережье. Если уж ты впутался в ссору, так почему не с жирным ростовщиком? По крайней мере, он заплатил бы нам за неприятности.
— Боги заботятся обо мне, — повторил Ликон, раскачиваясь взад-вперед и смеясь. Наконец он наклонился слишком сильно, упал носом вниз да так и остался. Из складок его туники вывалился какой-то предмет и с металлическим стуком упал на дубовые доски пола. Ликон захрапел.
С неприятной улыбкой Элак поднял кошель и проверил его содержимое.
— Твои пальцы быстрее моих, — обратился он к лежащему, — но я могу выпить больше меда. В следующий раз не пытайся обманывать того, у кого в мизинце больше ума, чем во всей твоей туше. Прожорливая обезьяна! Вставай, трактирщик возвращается с солдатами!
Он сунул кошель в сумку на поясе и от души пнул Ликона, но тот и бровью не повел. Громко ругаясь, Элак закинул тело товарища на плечо и неуверенно двинулся вглубь таверны. С улицы доносились громкие крики, среди которых легко было узнать плаксивый голос трактирщика.
— Мы еще сочтемся, Ликон, — угрюмо пообещал Элак. — Да, клянусь Иштар, я научу тебя…
Он отодвинул золотистую портьеру, пробежал по коридору, пинком открыл дубовую дверь и оказался в переулке позади таверны. На небе мерцали звезды, ледяной ветер дохнул в ему в потное лицо, и Элак слегка протрезвел.
Ликон вздрогнул и шевельнулся в его руках.
— Еще меда! — проворчал он. — Боги, неужели больше нет меда?
Горячая слеза упала на шею Элака, который вполне серьезно прикидывал, не стоит ли бросить Ликона на землю, оставив разъяренным стражникам. Солдаты Сан-Му не отличались мягкосердечностью, а рассказы о том, что они делали порой со схваченными преступниками, мало кому доставляли удовольствие.
В конце концов он передумал и побежал по аллее, но тут из темноты внезапно выскочил человек. В слабом свете звезд Элак разглядел злобное бородатое лицо. Бросив Ликона, он вырвал меч из ножен. Солдат атаковал, его тяжелый клинок пошел вниз.
И тут произошло странное. Стражник удивленно открыл рот, его холодные глаза наполнились страхом, лицо превратилось в маску смертельного ужаса. Он отскочил назад — острие меча едва не коснулось головы Элака — и бегом бросился в темноту.
Элак проворно повернулся, готовый ударить мечом. Стоявший за ним человек молниеносным жестом поднес руки к лицу и быстро опустил их. Пытаясь разглядеть своего избавителя, Элак почувствовал дрожь необъяснимого беспокойства. Что так испугало стражника?
Он внимательно оглядел чужака. Это был мужчина среднего роста, одетый в просторное одеяние, почти сливающееся с полумраком. На бледном лице с правильными, почти скульптурными чертами вместо рта появилась черная дыра, и тихий голос прошептал:
— Бежишь от стражи? Оружие тебе не понадобится — я друг.
— Кто… Впрочем, на разговоры нет времени. Спасибо и прощай.
Элак наклонился и вновь закинул на плечо безвольное тело Ликона, который моргал и тихо просил еще меда. Топот солдат становился все громче, факела бросали на стены беспокойные тени.
— Сюда, — прошептал мужчина в серой одежде. — Здесь ты будешь в безопасности.
Элак заметил в каменной стене черный прямоугольник и, не колеблясь, направился к нему. Чужак тоже вошел, и невидимая дверь тут же закрылась, скрипя ржавыми петлями. Они оказались в полной темноте.
Элак почувствовал на руке прикосновение мягкой ладони. Однако была ли это ладонь? На мгновенье его охватило странное чувство, что это тело принадлежит не человеку — оно было слишком мягким, слишком холодным! Мурашки побежали у него по спине от этого легкого прикосновения, однако ладонь тут же отпрянула, и он почувствовал в пальцах складку серой материи. Элак схватил ее.
— Иди за мной!
Тихо, держась за одежду проводника, с Ликоном на плече, Элак двинулся вперед. Он не мог понять, каким образом незнакомец находит дорогу в полной темноте. Может, он знал ее наизусть? Коридор — если это был коридор петлял и извивался без конца, уходя вниз. Вскоре Элаку почудилось, что они оказались в каком-то просторном помещении — может, в пещере: шаги теперь звучали иначе, а из мрака доносился какой-то слабый шепот, какие-то слова на языке, которого он не знал. Свистящая речь звучала очень странно, и рука Элака невольно потянулась к рукояти меча.
— Кто здесь! — рявкнул он.
Невидимый проводник крикнул что-то на таинственном языке, и шепот мгновенно стих.
— Ты среди друзей, — произнес из темноты тихий голос. — Мы почти у цели. Еще несколько ступеней…
Еще несколько ступеней — и вспыхнул свет. Они стояли в небольшой прямоугольной комнате, высеченной в камне. Огонек масляной лампы отражался во влажных стенах, по каменному полу бежал узкий ручеек, исчезавший в небольшом отверстии у стены. В комнате были две двери, и незнакомец в сером как раз закрывал одну из них.
Шероховатый стол и несколько стульев составляли всю обстановку комнаты. Элак прислушался и услышал звук, удививший его здесь, в Сан-Му, лежащем далеко от побережья. Нет, он не ошибался: шум волн, тихо плещущихся где-то вдали, грохот разбивающегося о скалы прибоя.
