Константин Дадов - Жрец Поневоле 2 (СИ)
Взяв голову не сопротивляющегося Учихи в руки, встречаюсь взглядом с его мутнеющими глазами.
- глаза бездны: поглощение.
Секунду длилась борьба, а затем в меня потек поток чакры и воспоминаний, (тусклых и смазанных, будто события произошли со мной, но невероятно давно). Когда мои глаза перестало жечь, (такова плата за использование техники... ну и еще возможное сумасшествие, но кому это интересно?), откидываюсь на спину и закрываю веки. Теперь нужно поспать, что бы поглощенная сущность усвоилась... а потом можно будет разбудить напарников, вырубленных "командиром" в самом начале.
Честно говоря, я не планировал убивать Учиху... просто "подвернулся" удачный случай, что бы испытать способность, на которую возложено слишком много надежд... вот и не удержался. Теперь возникнут проблемы с властями, да еще и командира-наставника придется назначать нового. В общем: меня ждет несколько интереснейших дней в застенках службы безопасности Конохи.
"интересно, а что скажут старейшины клана, когда узнают что я убил полноценного джонина?".
***
Удивительно, но проснулся я не в застенках спецслужб, и даже не в обычной камере для преступников, а на койке в госпитале "Конохи". Воспоминания возвращались медленно и неохотно, и были они какими-то раздвоенными, (словно я одновременно просматривал сразу два фильма, находясь в телах главных героев).
Последние секунды жизни неудачливого Учихи, принесли мне немалое удовольствие, (осознание беспомощности и страх смерти опьяняли). После того как сознание полностью вернулось, пришло понимание той глупости, что я совершил, решившись убить учителя. Единственная причина, по которой меня еще не допрашивают "с пристрастием", это невероятность такого события, как победа вчерашнего ученика академии, над состоявшимся наемным убийцей, достигшим ранга "Джонин".
Вскоре моя догадка получила подтверждение: медсестра доложила охране о том, что я пришел в себя, и в мою палату пришли двое суровых мужчин с белыми лицами и холодными глазами. Выяснилось, что во время допроса, мои сокомандники, (пришедшие в себя намного раньше), доложили о том, что учитель требовал от нас, что бы мы попытались его убить. С точки зрения закона, мы исполняли приказ командира, и не наша вина, что он умудрился подставиться так, что бы умереть.
Разумеется, я подтвердил версию напарников, и дознаватели даже не стали задавать дополнительные вопросы. Мне пожелали скорее выздоравливать, и присоединяться к друзьям, которые уже два дня тренируются с новым командиром, (представителем клана Инуцук).
В тот день я пообещал себе, более не совершать столь опрометчивых поступков, хотя бы до того времени, когда не стану достаточно сильным, что бы суметь убежать от какого ни будь "каге". Кстати: представители клана Нара, все же навестили меня в больнице, и "обтекаемыми" фразами сообщили, что гордятся тем, что их юный родственник, сумел победить взрослого и опытного Учиху, чей клан слишком зазнался. Еще меня предупредили, что теперь стоит быть вдвойне осторожным, и стараться не поворачиваться спиной к обладателям красных глаз.
Еще через два дня, врачи констатировали, что я абсолютно здоров, и выдав соответствующую справку, выставили за дверь госпиталя. Я же, все это время изучал память своей жертвы, а так же пытался привыкнуть к объему чакры, увеличившемуся почти на треть, (из-за чего несколько пострадал контроль). Жаль, но способностей даваемых шаринганом, как и склонности к стихии огня, у меня не появилось, (а ведь в душе теплилась надежда, при помощи "глаз бездны", овладеть всеми стихиями).
"придется ограничиться тьмой и тенями... у других и этого нет".
Успокоив себя таким образом, я зашагал на полигон, где сейчас должны были тренироваться мои сокомандники и новый командир. Солнце светило высоко в небе, ветер шевелил ветви деревьев, тени "танцевали" на земле... в общем, день обещал быть просто прекрасным.
***
(Шишио).
Мужчина огромного роста, одетый только в черные облегающие штаны, стоял на вершине холма, и смотрел в сторону моря, волны которого раз за разом накатывали на берег. Длинные черные волосы развивались на ветру, солнце беспощадно пекло обнаженный торс украшенный десятками самых разнообразных шрамов, а глаза, (левый сиреневого, а правый серебряного цветов), светились предвкушением.
Правая рука существа, (которого уже давно никто не считал человеком), покоилась на рукояти двухметрового меча, глубоко вонзенного в землю. Внимательный наблюдатель мог бы заметить, что время от времени гигант шевелит губами, (будто произносит какие-то слова), только вот даже среди опытных ниндзя, очень редко встречались безумцы, готовые следить за "кровавым мечником".
В это же время, на берегу моря объединенная армия сразу двух из пяти сильнейших стран, готовилась к сложнейшему сражению, победа в котором принесет им славу и богатства, а так же тайные знания одного из старейших кланов мира. Время от времени, воины бросали взгляды на одинокую фигуру, но словно пугаясь собственной дерзости, тут же отворачивались. Единственная причина, почему среди людей еще не началась паника, это объявление командиров о том, что в сегодняшнем сражении, легендарный монстр выступает на их стороне.
Как генералы, ведущие объединенную армию сумели убедить "кровавого мечника" присоединиться к походу, (заплатили золотом, пообещали часть добычи, отдали на растерзание молодых женщин), не знал почти никто, те же кто был знаком с текстом заключенного договора, не спешили делиться информацией. В любом случае, если раньше у кого-то и были сомнения в том, что остров-крепость удастся захватить, то теперь уверенность в победе была абсолютной.
***
Выдернув меч из земли, небрежным движением закидываю его себе на плечо, и неторопливо начинаю спускаться к берегу, где уже построились две армии. Как главы двух деревень ниндзя, убедили меня участвовать в своей войне? Ну... все же я наемник, и готов работать на кого угодно, (если конечно мы сойдемся в цене). В качестве оплаты за мое участие в битве, командиры собравшихся здесь воинов, предложили мне жизнь узукаге, (титул правителя клана Узумаки), а точнее будет сказать, они обещали мне сражение с этим человеком.
Пусть пока что меня не мучает жажда битвы, но прошедшие годы не могли не оставить свой след на характере, и в какой-то момент я понял, что ищу столкновений с сильными бойцами, уже по собственному желанию. "Битва ради битвы", теперь это мой девиз... и пусть люди говорят, что подобный путь ведет лишь к разрушению души, мне их мнения не интересны.
Воины, стоявшие между мной и морем, поспешно расступались, (особенно нервные даже пытались спрятаться за спинами товарищей). Мне была безразлична эта суета, ведь среди собравшихся был от силы десяток интересных бойцов, и совершенно никого, кто мог бы развлечь меня сражением.
