Берёза - Наследник
От возмущения вся кровь Влада прилила к вискам, а в голове зашумело. Он непроизвольно оскалил клыки.
— Я не слуга! Я был его учеником, его товарищем, его… другом!
— Да что ты говоришь, — Альберт цедил слова медленно, словно сквозь дуршлаг. — Друг? Не обманывай себя, Владик. Тадеуш обратил тебя только ради того, чтобы досадить мне. Всё это время он помыкал тобой, как хотел, заставлял делать за себя чёрную работу, а ты и не заметил. Ты называешь себя Волком? Да ты просто верный пёс, — он сделал паузу, и последняя фраза прозвучала, как забитый в крышку гвоздь. — Ты жалок, Влад.
И отвернулся.
Влад уже плохо осознавал, что делает. Ярость кипела у него в голове, жаждая крови. Негромко зарычав, он прыгнул на Альберта, желая ударить его в спину и впиться в горло, так, чтобы из разодранной артерии струёй хлынула кровь. Он бы всё сейчас отдал, лишь бы хоть один раз увидеть, как перекашивается от боли это высокомерное лицо и расширяются в немом изумлении эти вечно бесстрастные чёрные глаза!
Но он даже коснуться его не успел.
Мощный удар кулаком в челюсть опрокинул Влада на землю. Непроизвольно схватившись рукой за ушибленное место, он приподнялся и посмотрел снизу вверх в холодное, словно каменное, лицо брата.
— Не делай так больше, Влад, — произнёс Альберт. И, развернувшись, зашагал к гостинице.
Вот и всё, разговор окончен. Влад, тяжело дыша, смотрел ему вслед. Ярость, бушевавшая в нём, утихла, оставив место лишь изумлению. Когда он успел?! Влад даже не заметил, как Альберт занёс кулак. Он снова потрогал место, куда пришёлся удар, и тихо чертыхнулся. Мда, будь он человеком — полчелюсти всмятку.
— Вам номер на двоих или раздельные? — спросила миловидная девушка на ресепшн. Влад отметил для себя её шею: после ночи в автомобиле неплохо было бы перекусить. Но сначала нужно выспаться.
— Раздельные, — хором сказали оба. Девушка с удивлением посмотрела на них.
— Но так выйдет дороже, — предупредила она.
Влад выложил перед ней на стол пачку купюр.
— И желательно в разных концах коридора, — добавил он. Альберт понимающе хмыкнул.
Оказавшись в номере (надо же, сегодня он был относительно чистым), Влад заснул, едва его голова коснулась подушки. Наверно, хорошо, что старые вампиры редко видят сны: хотя бы на это недолгое время он смог успокоиться.
***
Часы заскрипели мерзко, как охрипшие вороны. Влад дёрнулся и перевернулся на спину, подложив под голову руку. Сколько времени он проспал? Часы утверждали, что много.
"Папка!" — вспомнил Влад. Он зашарил рукой и вздохнул с облегчением: папка мирно лежала на тумбочке, там, где он её и оставил.
Влад бодро вскочил, спрятал драгоценную папку в сумку, потянулся и стал одеваться. С минуты на минуту зайдёт Альберт, и к его приходу лучше быть полностью собранным.
Но через минуту Альберт не зашёл, как не зашёл он и через десять минут. Влад успел умыться, побриться, полностью одеться и даже заправить постель! А брата всё не было.
Стрелка на часах неумолимо приближалась к ночи. Они уже целый час могли как ехать дальше! И тогда Влад сам решил зайти к Альберту.
Он остановился перед облезлой дверью в самом конце коридора, не решаясь постучать. В животе зашевелились неприятные воспоминания об утренней потасовке (если его позорное падение с одного удара можно назвать потасовкой). "Будь мужчиной!" — велел себе Влад и, тряхнув головой, слегка коснулся костяшками пальцев облезлой деревяшки.
На стук никто не отозвался. Влад занервничал. Может, он в душе? Набрав в лёгкие побольше воздуха, вампир тихонько приоткрыл дверь.
И остановился на пороге, не веря своим глазам. Альберт… спал!
Первым побуждением Влада было встряхнуть его за плечо и немедленно разбудить. Но что-то в лице Альберта остановило его. Влад застыл в шаге от кровати, разглядывая крепко спящего брата.
Он никогда, кроме, разве что, далёкого детства не видел у него такого лица. Обычно надменное и холодно-презрительное лицо Альберта сейчас выглядело до странности спокойным и даже… умиротворённым. Резкие черты прямого длинного носа разгладились, насмешливые брови легли ровными дугами над закрытыми глазами, а шальная ухмылка, вечно таящаяся в уголках ярко-красных губ, исчезла.
Дыхания было неслышно. Влад подумал, что из-за экстремальной белизны кожи и чёткости этих правильных, гармоничных черт его лицо кажется каменным. И каким же оно было красивым! Влад с некой долей зависти подумал, что, несмотря на внешнее сходство, ему так же далеко для красоты Альберта, как и… бледной тени до оригинала.
Он нахмурился, разозлившись на самого себя за это сравнение, и отвернулся от спящего. Взгляд упал на прикроватную тумбочку, возле которой лежали все самые важные вещи, которые в любую минуту могли пригодиться под рукой.
У Альберта таких вещей было немного. Длинный чуть изогнутый нож в кожаном чехле. Стальной. Влад хмыкнул: пользоваться серебром Альберт считал ниже своего достоинства. Так, а это ещё что такое?
Влад аккуратно подцепил пальцами заинтересовавший его листок бумаги. Это оказалась фотография. Так, стоп! Что среди вещей Альберта делает фотография?! Насколько Влад помнил, его брат никогда не страдал сентиментальностью.
На фотографии была изображена девушка, достаточно миловидная, на вкус Влада. Не слишком длинная копна густых светлых волос, пухлые щёчки и голубые глазища — херувимчик да и только! Внезапно до Влада дошло, что он уже видел эту девушку.
Та самая ведьма, что искала для них с Тадеушем кровь короля Штефана! Линда, кажется, её звали? Влад не мог ошибиться, он помнил этот взгляд! Но почему Альберт хранит на тумбочке у изголовья её фотографию?!
Тогда, два года назад, из-за неё, этой маленькой смертной девочки, Альберт выдал тайну, которую хранил множество лет, поставив под угрозу свой покой и свою безопасность. И всё для того, чтобы Влад с Тадеушем от неё отстали. А теперь он ещё и хранит её фотографию! Владу пришло на ум, что, возможно, он вовсе не так хорошо знает своего брата, как привык считать.
Он перевёл взгляд на спящего и мгновенно покрылся холодным потом.
На него в упор смотрели два абсолютно бодрых чёрных глаза. Более того, в этих глазах светилась такая холодная ярость, что Влад аж попятился, судорожно сглотнув комок в горле.
— Что ты здесь делаешь?! — прошипел Альберт. Его обычно холодный низкий голос чуть подрагивал — верное свидетельство того, что он находится на грани бешенства. У Влада вдоль позвоночника побежали мурашки.
— Я… я… — от неожиданности он растерял все слова. И только тут понял, что всё ещё сжимает в руках злополучную фотографию.
