Петр Верещагин - Игра Арканмирра
Мы называем это «пробуждением тигра». Кое-кто предпочитает наименование «рождение демона», другие — «появление дракона» или же «оживление тени»… Не в имени суть. В действии. И результате.
Однако не следует забывать о самом главном. Нетрудно разбудить спящего внутри тебя могучего и непобедимого тигра. Куда трудней снова усмирить его после того, как опасность отражена. Вот в чем кроется основная опасность, подстерегающая на этом пути.
На Пути Двух Разумов…»
Так на протяжении многих лет говорил своим ученикам Янг-Цзе по прозвищу Коготь Тигра. И каждый раз речь повторялась слово в слово, вплоть до ударений и интонации. Одинаковым было и полное непонимание его учениками истинного смысла этой речи.
До тех пор, пока мастер не взял в ученики молодого готландца…
Я неустанно проклинал и помешанного на тиграх Странника-учителя, и его учеников-садистов, и Алерона, впутавшего меня в это дело. Конечно, все ругательства оставались внутри меня, однако напряжение постоянно нарастало. Росла и моя злость — вместе с силой, как это ни странно.
Хотя Коготь Тигра и сказал в самом начале, что физическая подготовка у меня вполне приемлемая, его слова не принесли избавления от изнурительных тренировок и еще более изнурительных испытаний, конечная цель которых явно заключалась в том, чтобы довести меня до состояния живого трупа…
Сдерживая боль, я затуманенным взором смотрел на мерцающее пламя полосатой свечи. Воск медленно оплывал вниз, шел уже четвертый час испытания. Чаши, до краев наполненные кипятком, установленные на моих плечах, вытянутых вперед запястьях и на макушке, периодически заменялись учителем на новые — когда вода остывала.
— Тигр Раздвигает Заросли Бамбука!
Подавив стон, я переменил стойку на указанную. Ноги уже ничего не чувствовали. Я не был уверен даже, что они еще на месте, однако взглянуть вниз не позволяла установленная на голове чаша. Одна пролитая капля, предупредил учитель, и за твое обучение примется Квай-Чан, который очень любит пускать в дело свой хлыст.
Пятый час…
— Тигр Охотится за Бабочками!
Тело само выполнило приказ, причем вода в чашах даже не дрогнула. Я плавал в пустоте, заполнившей измотанный разум, и лишь ожидал, когда этот ад подойдет к концу. Шестой час… седьмой…
— Тигр Принимает Бой!
Я играючи уклонился от направленного в голову удара, перехватывая все пять чаш на лету. Одна за другой они кружили в воздухе, и ни одна капля воды не упала на пол. Одновременно я без труда отбил длинный шест в сторону, поверг нападающего наземь и приготовился вонзить в него когти…
— Тигр Скрывается в Логове!
Разъяренное рычание, сорвавшееся с моих собственных уст, словно разбудило меня, и я едва успел подхватить на лету падающие чаши. Поверхность воды шевельнулась, но вода осталась внутри.
Дакан поднялся с пола, потер челюсть и кивнул:
— Он готов, учитель.
— Тигр Засыпает! — провозгласил Коготь Тигра.
Я со вздохом облегчения осел на пол, практически теряя сознание от усталости. Вода разлилась, однако мне уже было все равно — кажется, я услышал собственный храп еще до того, как коснулся твердых как камень досок…
— Это по меньшей мере странно, мастер.
— Что тут странного?
— Этот варвар даже не понимает, что такое Тигр.
— А это важно, Дакан? — Коготь Тигра улыбался одними глазами.
— Но это ведь основная идея Пути.
— Да. И он ее воспринял наилучшим образом. У вас троих это заняло куда больший срок, ибо вы стремились ПОНЯТЬ, к чему я клоню. Все вы старались постичь Тигра с помощью разума, с помощью рассудочного мышления. Тогда как следовало бы подключить подсознание, которому и надлежит управлять телом при Пробуждении Тигра. Молодой Йохан не понимает Пути, зато его подсознание прекрасно сработалось с Тигром. А только это и имеет значение.
На памяти Дакана это была самая длинная речь, когда учитель не цитировал избранные места из своего трактата, а просто отвечал на вопрос. Более того, отвечал открыто и без уверток типа «научишься — поймешь сам».
Что ж, поскольку красноголовый готов к финальным тестам, вскоре Квай-Чан будет сражаться с ним по всем правилам.
Два Тигра встретятся в бою — впервые за всю историю существования этой школы. Кодекс не запрещал подобных поединков, но так уж получилось, что их никогда до того не проводили. Обычно Тигры не враждовали настолько серьезно, насколько это имело место в случае с убийцей Рэйона Невидимки.
И перед Даканом, прозванным Неуловимым, возникла дилемма: какими будут его действия в том маловероятном, но не невозможном случае, если Квай-Чан проиграет?
«Тигр непобедим, однако одолеть в смертельном поединке другого Тигра можно только в том случае, если тот, второй, допустит серьезную ошибку…»
«Тигр силен и неутомим. Он может драться один против тысячи бойцов — и одолеть их, когда они падут наземь от усталости. Но чем дольше Тигр контролирует тело человека, тем больше в этом человеке становится от Тигра…»
«Старый, опытный Тигр вполне способен одолеть молодого и сильного — если, конечно, старость его не перешла в дряхлость. Но Тигры не доживают до дряхлости, предпочитая смерть в бою…»
«Тигр — твое второе „я“. До тех пор, пока ты в состоянии справиться с Тигром и навязать ему свою волю. Иначе Тигром становишься ты сам, а Тигр превращается в тебя. Обратный путь есть, но лежит он через Грезы Тигра, неприветливые к незваным гостям…»
Эти избранные цитаты из своего «Трактата о Тиграх» Янг-Цзе Коготь Тигра специально написал на плакатах, развешенных на стенах главного зала. Конечно, в книге мастера было предостаточно других, не менее мудрых и полезных изречений, но избрал он именно эти. Почему — никто не интересовался…
Когда я проснулся, слуга принес на подносе огромное блюдо с дымящимся жарким. Лучшего в тот момент и желать было нельзя: иногда учитель забывал, что тигр должен питаться исключительно мясом, и кормил своих учеников какими-то корнями, овощами и тому подобной дребеденью.
Опустошив блюдо, я решил, что мне предстоит очередное испытание — как они мне осточертели, кто бы знал! — и учитель таким образом желает подбодрить меня. Что ж, он вполне мог бы и не делать этого, посему оставалось только поблагодарить его (вслух, естественно). Что я и сделал. Хотя в комнатке я находился один, это еще не значило, что я действительно был один.
Не прошло и нескольких минут, как слуга вновь возник в каморке. Теперь он передал распоряжение учителя: тот, мол, срочно требует меня в главный зал. Сие надлежало исполнить без промедления, и я направился в указанном направлении.
