Журнал «Если» - «Если», 2001 № 10
— Ни единый вид не состоит только из одной особи, — очень серьезно заявил Эдди и, сообразив вдруг, что уже основательно набрался, добавил: — Пойду сварю кофе.
С трудом покинув кресло и неверной походкой добравшись до кухни, он приготовил кофе и сэндвичи с тунцом, луком и помидорами, а затем вернулся в кабинет. Журналистка стояла возле двери в спальню и разглядывала существо.
— А что, если оно умирает, — негромко сказала Мэри. — Нужно как-то ему помочь, Эдди.
— Нужно, — согласился он. — Но прежде давай перекусим.
Мэри вошла вслед за Эдди на кухню и огляделась.
— Никогда прежде не была у тебя дома, — удивилась она. — Странно. Мы знакомы с тобой столько лет, но ты ни разу не приглашал меня к себе.
— Пять лет, — припомнил Эдди.
— Я про это и говорю. А дом у тебя приятный. И знаешь, выглядит как раз так, как и должен выглядеть твой дом.
Эдди обвел взглядом кухню. Кухня как кухня — плита, холодильник, стол, полки, на одной из полок — книги, еще стопка — на столе. Он отпихнул книги на край и на их место водрузил пустые тарелки. Мэри Бет взяла одну изящной формы красновато-коричневую керамическую тарелку и перевернула. Надпись с обратной стороны сообщала, что тарелка изготовлена в Северной Каролине, тут же была и подпись мастера — «Сара». Мэри кивнула, словно именно этого и ожидала.
— Каждую свою вещь ты выбирал обдуманно. Ведь так?
— Разумеется. Ведь пользоваться ими я намерен не один год.
— Что ты тут делаешь, Эдди?
— Тут? — удивился он.
— Да, на краю света.
— Мне тут нравится.
— Конечно, ты исколесил всю страну, а приехав в наш городишко, сам принял решение здесь осесть, я же родилась в этих местах, но постоянно стремлюсь отсюда выбраться, а то, что находится в твоей постели, — мой счастливый билет, какой выпадает, пожалуй, лишь раз в жизни.
Действительно, закончив университет в штате Индиана, Эдди работал в маленькой газетке в Эванстоне, штат Иллинойс, потом — в Филадельфии, потом — в Нью-Йорке, но нигде не имел своего угла. Между тем всю жизнь его тянуло в такое место, где бы все жили в отдельных домах и придирчиво выбирали каждую кофейную чашку. И вот шесть лет назад он, отправившись в очередной отпуск, забрался на самый край света, да так там и остался.
— Почему же ты до сих пор не уехала? — спросил он у Мэри.
Она криво усмехнулась.
— Я была замужем. Ты разве не знал? Мой муж был рыбаком. Такая уж судьба всех девушек на побережье — выйти замуж за рыбака, лесоруба или, на худой конец, за полицейского. Ну, а я вообще была Мисс Оригинал Без Проблеска Таланта, и потому, как и полагается, вышла замуж и впряглась в домашнее хозяйство. Мой благоверный редко заглядывал домой, а однажды он ушел в море, да так и не вернулся. Тогда я и нашла работу в газете. Видишь ли, по-моему, хуже, чем торчать здесь, в глухомани, может быть только одно — опустить руки и сдаться.
Мэри доела сэндвич и допила кофе, но на месте ей не сиделось, и она, подойдя к окну, вгляделась в предрассветный туман.
— А тебя какими судьбами сюда занесло? — спросила Мэри, немного помолчав. — Личная драма? Женщина? Или поиски работы?
Эдди хотел признать, что все до единого предположения Мэри верны, но вместо этого сказал:
— Знаешь, я вот что подумал. Всякому известно: уже больше пяти лет я прихожу на работу лишь часам к двум дня, а если ее разыскивают, — Эдди выразительно покосился на дверь в спальню, — и я заявлюсь в редакцию с утра пораньше, то непременно вызову подозрения. Так что в редакцию утром отправишься ты, проверишь, не пришло ли чего-нибудь по телетайпу, не ведутся ли поиски, не было ли поблизости какой-нибудь аварии, не рыскают ли вокруг фэбээровцы или военные… Ну, в общем, сама не ребенок, понимаешь, чем интересоваться.
Мэри Бет снова уселась рядом с Эдди за стол. Лирическое настроение улетучилось, и лицо женщины выражало решимость.
— Ладно, поступлю, как ты хочешь, но сначала отсниму несколько кадров. И надо еще придумать подходящую легенду. Ведь кто угодно мог заметить, что моя машина всю ночь простояла перед твоим домом. Что если время от времени я по ночам составляю тебе компанию? Тебя устраивает такой вариант?
Эдди, кивнув, безо всякого огорчения подумал о том, что в таверне Коннелли его поднимут на смех, и вдруг, вспомнив свое возвращение из бара, пробормотал:
— Я этой ночью подвозил домой Трумэна Кокса. Он может вспомнить, что видел ее. Конечно, тогда он решил, что то была девчонка Боландов, но тот, кто может разыскивать мою гостью, поймет, кто чуть не угодил под наши колеса.
Мэри Бет пожала плечами.
— Скажешь, что, увидев девчонку Боландов, стал думать о ней и ее ремесле и позвонил мне. Только и всего.
Эдди взглянул на Мэри с любопытством.
— Неужели тебе действительно все равно, что о тебе подумают знакомые?
— Эдди, — заявила она почти с нежностью, — ради того, чтобы выбраться из этой дыры, я признаюсь даже в том, что переспала с хряком. Сейчас я заеду домой, приму душ, а затем сразу отправлюсь в редакцию. Но сперва отщелкаю несколько кадров.
Возле двери в спальню Эдди, понизив голос, спросил:
— Без вспышки обойдешься? А то вдруг у нее от яркого света случится шок или даже что похуже.
— Ради Бога, перестань называть то существо ею! — Мэри Бет хмуро оглядела существо в постели. — Ладно, неси лампу. Но знаешь, откинуть одеяло все-таки придется.
Эдди, кивнув, принес из кабинета настольную лампу и включил ее в розетку. Мэри Бет, то отходя от кровати, то приближаясь, то приседая на корточки, а то становясь на цыпочки, отсняла целую кассету, затем вставила в фотоаппарат новую, сделала еще несколько снимков, но тут существо снова крупно задрожало и, подтянув под себя ноги, сжалось в плотный комочек.
— Ладно, закончу при дневном свете, — решила Мэри. — Да и оно, глядишь, к тому времени очухается.
Эдди мысленно согласился с Мэри Бет — существо не было человеком: на его длиннющем теле не усматривалось ни локтей, ни коленей, ни даже выступающих тазовых костей; не заметил Эдди у него и молочных желез, пупка и гениталий. Темная кожа, соединявшая макушку с руками, словно складки мантии, полностью закрывала спину; и даже кожа у существа была не розоватой, как у людей, а бледно-желтой. Существо явно страдало от холода, отчего на коже у него виднелись сероватые пятна. Эдди отважился прикоснуться к существу, но под пальцами ощутил не упругую плоть, прикрытую кожей, а нечто вроде прохладного шелка, туго обтягивающего что-то неподатливое, твердое, словно камень.
Мэри Бет снова укрыла существо одеялом, и оно вздрогнуло, однако не очнулось.
