Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст
К нему бросились наперерез как слуги, как и воины, он что-то прокричал им, указывая в мою сторону. Там начали оглядываться, лица у всех быстро мрачнели.
Я ощутил неладное, надо поскорее смываться, что-то здесь нарушилось, а выяснять безопаснее не здесь, однако несколько человек сразу же бросились в нашу сторону, быстро-быстро зашушукались с вождями.
— В общем, — сказал я Шварцкопфу, — мы все уточнили… Увидимся скоро и уже тогда…
Я опустил ладонь на седло, но люди забежали вперед, загораживая дорогу. Шварцкопфу и Ханкбеку торопливо нашептывали, а те быстро темнеют лицами, брови сдвигаются над переносицей.
Стиснув челюсти, я ждал, а вожди, быстро переговорив, окружили меня плотным кольцом.
Ханкбек мялся, я видел, что ему очень хочется что-то сказать, но не решается, и тогда на помощь пришел Шварцкопф, как бы на правах хозяина, принимающего как меня, так и всех остальных.
Он поклонился и уставился на меня вопрошающими глазами.
— Граф, — сказал я.
— Ваше высочество, — проговорил он сдавленным голосом.
— Что-то случилось? — спросил я.
Он ответил с поклоном:
— Ваше высочество, к нам только что примчался наш человек из Варт Генца.
Я ощутил недобрую недоговоренность, а он замялся, но на этот раз уверенно сказал Ханкбек:
— Он принес ужасные вести, ваше высочество!
— Да ну, — ответил я успокаивающе, — что там могло случиться?
Он прямо и твердо посмотрел мне в глаза.
— Он рассказал… рассказал… мне это даже трудно выговорить, вы сами видите, но вы, как он сообщил… приняли там титул эрцфюрста!
Я втихомолку перевел дыхание, успел перебрать несколько сот вариантов всемирных катастроф и около тысячи локальных, а тут как бы не совсем катастрофа, хотя смотря для кого.
— Да, — сказал я сдержанно, — вартгенцы были очень любезны и еще более настойчивы.
— Да, — сказал Шварцкопф громко под ропот толпы, — они такие, настойчивые и настырные… Но это ущемило и даже обидело нас, скарляндцев!
Я сказал досадливо:
— Чем это вас могло обидеть? Через пару недель или раньше сюда прибудет огромная армия, на золотых знаменах которой герб великой и непобедимой Скарляндии!.. С этой армией можно отразить натиск любого врага, пусть даже это будет Карл, вздумавший пройтись здесь новым походом. Так что вам какие-то слова или жесты Варт Генца?
Народ снова недовольно зашумел, Шварцкопф вскинул ладонь, все медленно и неохотно затихли.
— Дали бы вам, — проговорил он медленно и весомо, словно несет на плече бревно, — высокий титул другие наши соседи, Бриттия или Бурнанды, никто бы здесь и ухом не повел! Но Варт Генц… у нас с ним особые счеты, подозрения и опасения. Бриттия не претендует на земли Скарляндии, а вот Варт Генц…
Я отмахнулся:
— Не берите в голову.
Он покачал головой:
— Ваше высочество, приходится. Однако, хотя новость только сегодня достигла наших ушей, мы очень быстро придумали выход, а это говорит о том, что скарляндцы быстрее соображают, чем вартгенцы.
Я спросил с подозрением:
— Ну-ну, что же?
Он сказал с подъемом:
— Теперь-то вы примете королевскую корону!
Я посмотрел на него в упор.
— А это не будет… слишком нескромно?
— Почему? Вся власть в ваших руках! К тому же вы обещали…
Я покачал головой.
— Я сказал, что приму решение через год. А прошло полгода, даже меньше. К тому же… как бы сказать, это будет выглядеть не совсем хорошо. Именно потому, что вся власть в моих руках.
— Ваше высочество?
— Будет выглядеть, — объяснил я, — что сам себя короновал.
— Но все наши вожди единогласно…
— … и в едином порыве благодарных сердец, — закончил я, — нет-нет, это не пройдет.
Он возразил упрямо:
— Ваше высочество, вы тем самым серьезно обидите всех скарляндцев.
— Чем плох титул князя?
Он вздохнул, развел руками.
— Как ни крути, но эрцфюрст — выше. Я переговорил со всеми знатоками, и почти все говорят, что да, таким образом Варт Генц как бы имеет право и на наши земли.
Я воскликнул с досадой:
— Да мало ли что говорят!
— Нет, ваше высочество, — сказал он упрямо. — Если бы так говорили бурнандцы, мы бы только посмеялись. Но это Варт Генц… Такие разговоры явный урон нашей чести и нашему достоинству. Вы должны принять корону!
Я вздохнул:
— Хорошо. Нет-нет, ликовать рано, я говорю «хорошо» в смысле, что подумаю. И решу.
— Ваше высочество, примите правильное решение!
— Да что там правильное, — сказал я зловеще, — я приму верное! А вы должны поступить еще более мудро, чем ваши соперники в Варт Генце!.. Они на этот раз не стали настаивать, чтобы я принял королевскую корону!.. Помните, сперва это была их идея? А потом такая же появилась и у вас?
Он хмуро кивнул:
— Да, помним.
— И вот на этот раз, — сказал я с напором, — они, узнав, что я принял от вас титул князя, не стали предлагать мне корону короля, чтобы Варт Генц считался выше Скарляндов! Почему?
Он посмотрел на меня в замешательстве.
— Почему, ваше высочество?
— Да потому, — сказал я горько, — что уже понимают, осталось всего полгода, мои полномочия гранда истекут, я вернусь в Армландию, а они выберут своего короля. Возможно, за эти полгода сумели лучше подготовиться и смогут обойтись без гражданской войны?… Так почему бы вам не поступить так же?
Он пробормотал:
— Но корона… почему не принять корону?…
— Время течет везде одинаково, — сказал я. — Для Скарлядии осталось тоже полгода. Но я придумал, как вам быть и дальше выше по табели о рангах. Вернее, не я сам придумал, но… в общем, я всю ночь бдил как бы в церкви… у нас, паладинов, она внутри нас, в сердцах наших пламенных, и молился Господу, чтобы послал откровение, подсказал, как верно поступить в моей жизни сегодня, завтра и вообще, что сказать кому и как кого чем и когда… И уже к утру мне было озарение, когда в небесной мощи явился ангел, блистающий так, что глаза на лоб лезли, и он предупредил, что вот прискачет гонец, сообщит, а вы после чего будете предлагать мне корону. И что мне вместо того, чтобы отпираться, как я вот делаю по упрямству и нежеланию подчиняться даже ангелам, нужно согласиться на титул рейхсфюрста. Он выше эрцфюрста, тем самым Скарлянды по статусу будут впереди. Но не намного, а чуть-чуть, как и положено между братьями, старшим и младшим. Старший, понятно, Скарлянды, если вы не сильно против!
В народе сперва слушали сердито, но внимательно, потом глаза распахивались шире, нижние челюсти отвисали, на лицах проступили восторг и благоговение.
Шварцкопф посмотрел на меня вытаращенными глазами, затем просиял, хлопнул себя ладонью по лбу.
— А ведь верно, — сказал он радостно громовым голосом. — Рейхсфюрст — это же самый высокий титул, выше любого из фюрстов, даже эрцфюрста!.. Это, действительно…
