Иван Мельников - Арагонские хроники
**
Король Арагон XIII, самовлюбленный подросток, кормил множество личностей весьма сомнительной репутации. Двор утопал в возмутительной роскоши. Проблемы же внешней и внутренней политики мало интересовали юного самодержца. Йоргос Билефельд, состоявший в несметной армии вельможных прихлебателей, всецело одобрял подобное положение вещей.
Каждую весну монарх выезжал на королевскую охоту. Эту традицию скучающий юнец завел, когда ему исполнилось двенадцать, и приурочил к своему дню рождения. В этом году он собрался отпраздновать свое шестнадцатилетие с особым размахом… в небольшом баронстве Штейн на восточной границе королевства. Нахлебники предвкушали грядущее веселье.
Незадолго до того Йоргос на пирушке в очередной раз похвалялся своими амурными похождениями. Большую часть этих историй он, естественно, выдумал, а остальные сильно приукрасил, но рассказывал их ну очень убедительно. Слушатели посмеивались, отпускали непристойные шуточки, одобрительно хлопали ловеласа по плечу. Слово за слово, стакан за стаканом, и молодой человек обнаружил, что держит сумасбродное пари. Будто со стороны он наблюдал за собой, заявляющим во всеуслышание: во время охоты, пиров и оргий, которые обязательно произойдут в этом самом баронстве Штейн, когда туда приедет его величество со свитой, он, Йоргос Билефельд, соблазнит двух королевских провидиц, красавиц Вивиан и Лилиан. Суммы, поставленной на кон, у плута, разумеется, не имелось на руках (никогда), но представлялся отличный шанс ее заполучить и промотать. В конце концов, самоуверенность царедворца была небезосновательна…
Достоверно о своих «жертвах» повеса знал немного. Девушки-близняшки являлись личными магическими телохранителями Арагона XIII. Лилиан и Вивиан являлись, пожалуй, единственными причинами, благодаря которым венценосный забияка до сих пор оставался жив. Что еще? Род провидиц восходил к основанию королевства, они безоговорочно верны царственной фамилии, их жизненный уклад весьма аскетичен (согласно дворцовым легендам, любое излишество отнимало на какое-то время их дар) … Неутешительно, однако не стоило забывать — это молодые красивые барышни, которым хочется всего того, чего, как правило, хочется девицам в восемнадцать, а значит, шансы неплохи. О сестрах ходила масса слухов: одни приписывали им тайную развратную жизнь в качестве наложниц Арагона XIII, другие утверждали, будто они и впрямь девственницы. Йоргосу предстояло проверить это наверняка.
Именно поэтому спустя пару дней молодой донжуан ехал в одной из раззолоченных карет, направляющихся в Штейн, в окружении изнеженных гончих и любимых королем левреток, полный радужных предчувствий. Помимо прочего, Йоргасу феноменально повезло — его зачислили в ряды королевских псарей, хоть он и не смыслил в этом деле ни бельмеса.
Голова поезда терялась в пыльной дымке далеко впереди, а сзади доносился трубный глас недовольных слонов, перемежающийся рычанием леопардов и тигров и какофонией криков всякой мелюзги вроде макак, попугаев, павлинов. Конечно, королевский зоопарк сопровождал монарха, хотя бы самые любимые и незаменимые в путешествии зверюги. Откуда-то доносился нестройный хор пьяных голосов: «Мы ворвемся в баронство, точно вихрь с небес! Эй, девчонки и винные бочки, берегитесь столичных повес!»
**
Следом за королевским герольдом явился запыхавшийся мальчишка из трактира Моны (мэр опять пренебрег своими обязанностями) и объявил: лесные гоблины вышли на тропу войны, сжигая фермы и убивая всех на своем пути. Довольно странно, ведь если верить рассказу Сиилин, зеленокожих натравливал на нас мэр, а так они вроде бы неплохие ребята. Почему трусливые обычно гоблины повели себя столь агрессивно, неважно, но их нужно остановить. Мэр тоже свое получит, если это его очередные козни!
Посовещавшись, мы решили: нападение надо отразить сегодня же. Слишком много людей может пострадать даже за одну-единственную ночь. Настроение было ужасным, к тому же меня прямо-таки завалило чередой мелких неприятностей. Посему уничтожение нескольких уродливых недомерков казалось отличным способом поднять настроение. Тем не менее тогда я еще рассматривал вполне мирные варианты решения проблемы.
Сиилин помчалась в поселок гоблинов, выяснять, что побудило их пренебречь ее советами. А мы устремились в город, намереваясь исполнить свой баронский долг перед жителями. Напомню, проклятие до сих пор действовало, посему отряд наш выглядел забавно: девушка в кирасе, с тяжелым щитом и мечом, огрячья баба (меня никто не видел под латами, но волшебный нагрудник отлично очерчивал мою «женственную» грудь), мальчишка с русой косой до пят на метле. Только Айден изменился совершенно неуловимо. Рыцарь Джон сразу отправился на городские стены. Суровые воительницы в лице «Кайты» и «Вальды» остались защищать замок, если вдруг гоблинам взбредет в головы осадить его. Многие селяне в ужасе, побросав дома, устремились в баронскую твердыню.
Мы сразу заявились к главному блюстителю порядка в Штейне, где вынуждены были принять два факта. Во-первых, шериф баронства Эрик Горман — совершеннейший трус, который не собирался защищать жителей деревень и ферм. Времени для его повешения у меня не хватало, это спасло мерзавцу жизнь. Да и горожане боюсь, не оценят, если шерифа казнит огр. Во-вторых, ополчение не готово к отражению набега, впрочем, об этом нас предупредил еще Джон, налаживающий, наверное, сейчас оборону.
После того как Гормана маленько потрясли (да, я отвел-таки душу на воротнике его рубахи), он нехотя согласился выделить чуть больше дюжины ратников. Затем мы, не медля ни минуты, выступили в направлении, где, по словам очевидцев, бесчинствовали гоблины. Изначально планировалось договориться с зеленокожими (перебив при необходимости наиболее ретивых).
Твари добрались уже до ферм, находившихся меньше чем в получасе ходьбы от стен Риовейна. Поначалу все пошло неплохо. Айден призвал несколько десятков иллюзорных воинов, сделав наше войско весьма внушительным с виду. Гоблины явно струхнули, с надеждой поглядывая на белый флаг парламентера, принесенный Клодией. Но потом они словно с цепи сорвались. Самый хорошо вооруженный из них (наверняка вождь) с криком бросился на Гилберта. Он четко выделил среди нас именно моего оруженосца, интересно почему? Еще с десяток гоблинов увязались за ним, остальные избрали выжидательную тактику. Наши трусливые ратники последовали их примеру, делая вид, будто прикрывают тылы. Бой был не слишком долгим, одного удара моего гигантского меча хватало, чтобы отправить к великому духу одного-двух его почитателей, остальные не отставали. Как только мы перебили самых смелых гоблинов, другие бросились наутек. Гилберт же с моей небольшой помощью победил своего сурового противника. Только тут наша доблестная стража присоединилась к побоищу. По-моему, ополченцы просто спешили осмотреть тела убитых на предмет ценностей.
