Роман Титов - Ремесло Теней: Игла Дживана
Но та только пожала плечами и гадко усмехнулась.
— Было бы на что.
Я ощутил, как краска стыда заливает мое лицо каким-нибудь замечательным ярким цветом. Однако девицу мое выражение, похоже, не больно-то и беспокоило. Она преспокойно обошла кровать и опустила свой поднос на рядом стоящую тумбочку. В одной миске плескалось нечто желтое и жидкое, испускающее густой ароматный пар, вторая содержала в себе какую-то зелень. Ни особого голода, ни доверия к местной пище я с некоторых пор не испытывал и, подавшись вперед, брезгливо рассмотрел содержимое супницы.
— Что это?
— Ваш завтрак, — был ответ.
Я откинулся на подушки.
— Я этого не просил.
Девушка нахмурилась.
— Это то, что рекомендовал доктор.
С недоверием сузив глаза, я кивнул в сторону робота:
— Этот что ли?
Скрестив на груди руки, она кивнула, потом добавила:
— Мастер Аверре просил меня передать, что завтрак надо съесть полностью. Думаю, в этом-то он разбирается.
Я хотел сказать, что мне плевать, на чем там настаивает мастер Аверре и в чем он разбирается, но эту бурду я в рот не возьму, да передумал.
— Позови его.
Если честно, я и сам понял, что просьба была больше похожа на приказ, но сейчас я находился не в том состоянии, чтобы уделять внимание соблюдению условностей.
Однако девушка определенно придерживалась иного мнения. Нахмурившись, она очень тихо и с угрозой переспросила:
— Что ты сказал?
Этот ее резкий переход на «ты» яснее прочего говорил о том, что задета за живое. Может, с моей стороны это и выглядело по-хамски, ни малейшего угрызения совести я не испытал. Да и с чего бы? Я — лейр. А она кто?
Так что пришлось повторить, с ухмылкой (а то как без нее?):
— Я сказал, позови его. — И добавил: — Плохо расслышала или у вас тут весь персонал заторможен?
Едва последние слова сорвались с моих губ, я все-таки пожалел о том, что не придержал их при себе: лицо и грудь оказались залиты вонючей желтоватой жижей, а сверху присыпаны зелеными кусочками салата. Благо они не были горячими. Чашки отлетели на пол, а возмущенная до глубины души девушка, стремительно пошагала к выходу.
У двери, взявшись за ручку, она резко обернулась, взмахнув своей черной косой, и проговорила:
— Я тебе не служанка!
Отплевываясь и чертыхаясь сквозь зубы, я потянулся за салфеткой с подноса, когда в комнату, едва не столкнувшись с наглой девчонкой, вошел Аверре собственной персоной. Заметив меня, с головы до ног залитого супом, он перевел взгляд на виновницу этого дела и просто-таки расцвел в милейшей улыбке.
— Лита, дорогая, благодарю вас за помощь, — проговорил он.
— Не стоит, мастер Аверре, — ответила девица. — Мне было нетрудно. — Она старательно попытался испепелить меня взглядом, но я тут же вернул его с процентами.
— Вижу, вы нашли общий язык, — пройдя чуть внутрь, добродушно произнес мой наставник.
Я все еще ждал, когда она скроется, чтобы спокойно отправиться в ванную и привести себя в порядок, и едва эта Лита вышла, сразу же вскочил с постели, забыв о всяком недомогании.
Но тут сразу же подскочил ко мне мой лекарь:
— Лежите, сэр!
— Отцепись!
Робот не шелохнулся, а Аверре только испустил неопределенный полувздох и проговорил:
— ЭС-8, ты свободен. Я сам здесь управлюсь.
Робот подчинился беспрекословно, исчезнув из комнаты прежде, чем я успел снова сесть на кровать. От слабости и злости меня все еще знобило и подбрасывало. Схватив чистый конец покрывала, я попытался стереть с себя остатки завтрака, одновременно прикрывая срам.
— Потрясающее зрелище, — сказал Батул, пройдясь к окну и выглянув наружу. Что конкретно он имел в виду, я не совсем понимал. — Вот тут пропустил, — добавил он, показав на левую щеку, вернувшись к кровати и оценивающе глядя на меня. — Так-то лучше. Ну и как она тебе?
Он еще спрашивает! Да при одном только воспоминании о ней у меня сжимались кулаки, и я заново покрывался краской стыда. Мало того, что явилась без стука, застав меня, в чем мать родила, так еще и облила с ног до головы.
— Милое создание, — ответил я мрачно.
Странно, но мои слова и тон, Аверре как будто удивили.
— Хм, — проговори он. — А я не ожидал, что ты такой.
Я уставился на него, точно врач на сумасшедшего:
— Какой такой? Она всего лишь простолюдинка с замашками королевы. Что мне, теперь перед ней стелиться прикажете?
Аверре прищурился:
— По-твоему, лучше вести себя, как последняя скотина? Словно она — человек второго сорта?
— Она явилась не вовремя и без стука! Я вспылил, я не отрицаю, но она сама виновата!
— И, правда, — недобро усмехнулся мастер. — Как смела какая-то простолюдинка потревожить покой великого элийра?
— Что? Я вовсе не… Причем тут это?
— Притом, что ты, так или иначе, считаешь себя лучше, — заявил он. — И не только в сравнении с ней, но и с любым нормалом. Бавкида из кожи вон лезет, лишь бы вдолбить в ваши неокрепшие умишки, насколько вы лучше прочих. А что дает вам право так думать? Ты считаешь, раз ты обладаешь силой, недоступной другим, то это автоматически ставит тебя на ступень выше всякого простого смертного?
Под испытующим взглядом Аверре было очень тяжело не отвести глаз в сторону, и все-таки я устоял.
— Хотите сказать, что это не так? — Я встал, обвязав покрывало вокруг талии. Ноги дрожали. — Похоже, вы слишком много времени провели среди нормалов, чтобы видеть разницу.
— А ты слишком мало, чтобы мне на это указывать. — Голос Аверре не повышал, но чувствовалось, что он вот-вот выйдет из себя.
Однако, закусив удила, я уже не мог остановиться.
— Вот как? Мы только прилетели, а вы уже заставили меня вести себя как они. Сами сказали, насколько они боятся и ненавидят нас. Так почему я должен питать к ним уважение и любовь, если они не позволяют мне быть самим собой?
Я полагал, что теперь-то хладнокровие мастеру изменит, но он, вдруг почему-то поникнув, лишь устало проговорил:
— Мне искренне жаль, что Сол не решила мне открыть твое существование. И жаль, что ты был слишком мал, чтобы слова и идеи, которые она всю жизнь несла в своем сердце, могли закрепиться в твоем. Жизнь в Цитадели помогла тебе развить особые умения и навыки, но морально твою душу разложила. Вы все обитаете в собственной вселенной и судите о мире вокруг лишь по картинкам. Вы видите всё черным и белым, в то время как реальность обладает множеством оттенков. Я думал, ты это понимаешь…
Мне было трудно выдержать его взгляд, и я опустил свой.
— Любой нормал является потенциальным лейром, — продолжал говорить мастер. — В каждом из нас есть тот генотип, та метка, отвечающая за развитие восприятия Теней. И это вовсе не твоя привилегия. Так почему ты считаешь, будто Лита хуже тебя, если, по сути, на твоем месте могла оказаться и она?
