Елена Козак - Ночная бабочка, или История одной любви
Я посмотрела в окно — ничего интересного — какая-то каменная стена. Впрочем, не о том думаю, не о том… То, что я собиралась сделать, было глупо. Но как же мне надоело со всем соглашаться!
— Не знаю, в чем вы собираетесь разбираться, но больше я под вас не лягу!
— Ты, кажется, забываешься, девочка.
— Ничуть!
Он резко ударил меня по щеке. Звук был еле слышен, но боль пришла мгновенно.
Сразу видно профессионала!
— А я думаю…
Дверь резко отворилась. Я не стала ничего говорить (сейчас мы на его поле битвы, и жалобы мне не помогут), просто прикоснулась к щеке, пытаясь унять боль.
— Коверни, что вы себе позволяете?!
Я замерла, бросила недоуменный взгляд на посетителя. Коверни выглядел не менее удивленным. Происходило что-то из ряда вон выходящее. Но что?
Тем временем гость спросил у меня: "как ваше имя?"
Солгать, или… Впрочем Коверни известно мое имя. Так что, терять нечего!
— Селин.
— Торская, надо полагать?
Я едва не подавилась воздухом, но все же заставила себя пробормотать.
— Да, да, конечно.
— Она лжет! — заявил Коверни, выступая вперед. — Я прекрасно знаю эту даму. Она не та, за кого себя выдает!
— А вы спросите Мишеля. Ведь он здесь?
Лицо у гостя дернулось.
Конечно, здесь. Откуда иначе полицейскому пришло бы в голову, что я Торская.
— Следуйте за мной!
Я встала, насмешливо улыбнулась Коверни: никогда не упускаю возможность отплатить хоть чем-то, и пошла вперед.
Интересно, а кем меня представил мужчина? Неужто женой?
За очередными дверями действительно стоял Мишель.
— Селин, наконец-то! Я так рад, что с тобой ничего не случилось, сестра. Но что произошло? — маг обнял меня, тихо прошептав на ухо. — Действительно рад!
— Спасибо, всегда хотела иметь брата, — тихо ответила я.
Мужчина отстранился, затем, поглядывая то на наручники на моих руках, то на полицейского, с расстановкой спросил.
— Что это?!
Страж порядка замялся, попытался выдавить из себя жалкую улыбку и начал что-то мямлить.
— Ну, вы понимаете…
— Не понимаю! — отрезал Мишель.
С меня быстро сняли наручники, извинились за причиненные неудобства, мельком заметив, что все дело в графине Амелии, которая обвинила меня в воровстве.
Я высокомерно пожала плечами.
— Но как вы могли ей поверить?!
— Ну, вы понимаете, — полицейские снова начали что-то бормотать, я возмущалась, снова и снова повторяя: "Да как вы только могли поверить?!" — пока слова окончательно не потеряли смысл и не стали набором звуков.
И все же в конце концов мы с Мишелем покинули стражей порядка. Сделали несколько шагов по темной мостовой. Дверь участка еще не успела захлопнуться, как мне в грудь что-то ударило. Я закашлялась и начала падать на землю.
— Селин, что… — Мишель, да и полицейские, что тоже склонились надо мной, недоговорили. На платье появилось бурое пятно — кровь. Глаза начали закрываться. Последнее, что услышала — звон часов на площади. Куранты били десять ударов.
А затем тьма и яркая вспышка, что на миг озарила все вокруг. Чей-то громкий крик:
— Да подожди же ты. Не смей умирать!
Что-то горячее во рту, треск платья и боль в ране. Я заорала, схватилась за что-то… И снова тьма…
Я открыла глаза, долго исследовала темный потолок над собой, потом попыталась поднять голову и осмотреться.
Где-то я уже видела все это…
В комнату вошел Мишель.
В доме у мага!
— Наконец-то ты проснулась!
— Да, а что произошло? Подожди! — подняла руку. — В меня стреляли… Я должна была умереть…
— Иногда знакомство с магами здорово помогает!
— Спасибо! — я медленно встала, не зная, что еще сказать и в любой момент ожидая почувствовать боль. А ее не было!
Я сделала шаг к Мишелю и внезапно обнаружила глубокий разрез на платье, что почти полностью оголял грудь.
Маг заметил мой взгляд и снова вышел в коридор, но вскоре вернулся, держа в руках платье в темных тонах.
— Держи! От предыдущих владельцев дома осталось. Надеюсь, будет впору.
Я подошла к магу ближе, взяла платье и осторожно вытолкала его в коридор.
— Подожди немного. Я очень стеснительна.
Мишель закатил глаза.
— Давай быстрее! Нам еще в участок возвращаться.
— Зачем? — крикнула я, стаскивая прошлый туалет.
— Узнать, кто в тебя стрелял.
— А разве его уже поймали? — от удивления я едва не напялила платье шиворот-навыворот, но вовремя заметила разницу.
— Да, почти сразу. Он так спешил выстрелить…
В участок мы явились уже через несколько минут. Я находила все больше плюсов общения с магом. Жаль, только у меня силы ничуть. Тоже стала бы волшебником… Эх, мечты!
Полицейские удивились нашему появлению.
— Как, Селин, с вами уже все в порядке?!
— Да, благодаря Мишелю. Но я слышала, вы поймали человека, который едва не убил меня.
— Да, конечно. Это самое малое, что мы могли сделать. Будьте уверены, его ждет виселица.
— Не сомневаюсь, но мы бы хотели узнать, почему он так поступил, — вперед выступил Мишель. — Дайте нам поговорить с ним!
— Но… — полицейский засомневался, но все же махнул рукой. — Хорошо, я проведу вас.
Убийцу разместили почти там же, где и меня — в соседней клетке. Заходя внутрь, я едва не закашлялась — такой здесь царил смрад. Потом обратила внимание на лицо заключенного. Бургомир…
— Оставьте нас! — бросил Мишель, заметив чувства, которые промелькнули у меня на лице.
Полицейский заколебался, но все же выполнил приказ, явно опасаясь приезжего мага больше непосредственного начальника. Один ведь только со службы попрать и может. А что ожидать от второго не знает никто
Я посмотрела на Бургомира.
— Зачем ты это сделал?
— Что сделал? Ты ведь жива! А я никогда не промахиваюсь!
— Ты и не промахнулся. Мне просто повезло. Но полицейские могут закрыть на последнее глаза… Если я захочу! Ответить на мои вопросы в твоих интересах. Иначе — сразу на виселицу. В другом случае каторга, а сбежать с нее с твоим-то опытом не сложно (было общеизвестно, что Бургомир уже трижды сидел).
Убийца усмехнулся.
— Ты ведь не хуже меня знаешь правила. Тебя мне заказали.
— Кто?
— Я не знаю его имени.
— Бросьте! — перебил Бургомира Мишель. — Чтобы наемник не узнал имя заказчика!
— Если я его скажу, то и на свободе недолго побуду!
— Дай догадаюсь, — внезапно сказала я. — Генрих Ариский!
— Неплохо. Если сама все знаешь, зачем спрашивать?
— Так, — пожала плечами. — Но ты не ответил. А, значит, обвинение остается в силе.
