Ульяна Каршева - Слепой охотник (СИ)
… Красимир не дался сразу. Внезапностью его трудно было взять. Он работал водителем-курьером на производстве. Собирался ехать домой, когда его окликнули. Драться он умел. И сразу встал спиной к дверце своей машины, почуяв, что дело не ладно… Сопротивлялся так долго, что его сначала избили до потери пульса, а потом уже приволокли к Демьяну. И, убедившись, что он не подходит для их целей, бросили на месте, за остановочным навесом неподалёку от рынка, что и вычислила Иринина бабуля. Она сама раскинула карты, потому что интуитивно забеспокоило её что-то — так она объяснила внучке, с которой вместе поспешила на место происшествия… Потом Ирина долго думала о том, сколько таких ребят, которые не знают о своей способности противостоять упырям, осталось в городе. Даже сильная в гадании бабуля не могла вычислить всех, кто пострадал от рук Демьяновых приспешников…
… На всякий случай парни прогуляли Ирину по улице, прежде чем свернули к её дому. Загонщиков больше не видели, как ни проверяли. Девушка распрощалась с ребятами у подъездной двери, перехватила чуть не обиженный взгляд Ярослава на подаренные розы и вошла…
Бабуля должна прийти где-то через полчаса.
Ирина быстро переоделась в домашнее, быстро приготовила на кухне ужин. Поставила цветы в вазу, с которой некоторое время постояла перед дверью во вторую комнату квартиры, где жила с бабулей. Собралась с силами и вошла.
Григорий сидел в кресле, у окна, где его оставили.
С порога Ирина любовно оглядела брата, чей профиль отчётливо рисовался на фоне светлого из-за фонарей двора. Потом приблизилась — с робкой надеждой, что за время её отсутствия произошли хоть какие-то изменения…
Григорий не шевельнулся в ответ на её движение, на её шаг к нему.
Девушка вздохнула и села на колени рядом с креслом, поставив рядом цветы. Обняла ладонями его безвольную кисть.
— Я тебе не рассказывала, что бабуля привела в нашу аптеку очень интересного человека. Его зовут Женя. Он художник. Оказывается, целый год мы учились в одном корпусе. Посмотри, он сегодня подарил мне цветы. Красивые, правда?
Не дождавшись ответа, девушка встала с пола, забрала вазу и кивнула:
— Я сейчас принесу тебе поужинать.
Бабуля пришла, когда Ирина включила в комнате брата свет и кормила его с ложечки. Заглянув к внукам, она вздохнула и, уходя на кухню, повысила голос:
— Сама поужинаю!
— Хорошо! — отозвалась Ирина.
Заставив брата съесть привычную порцию каши, она закончила рассказ о Жене.
— И, знаешь, Гриш, это всё, конечно, здорово, что Женя и ребята придумали. Только проблема ведь в другом… — Ирина замерла, невидяще глядя на брата. — Проблема в том, что, пока Демьян будет продолжать своё, в городе будет плохо. А как заставить Демьяна перестать бесчинствовать (глупое слово, да?), этого никто не знает. Но я, наверное, хочу слишком многого и сразу. Надо радоваться, что появился Женя. Что он с нами. Хоть какой-то противовес Демьяну. Но всё это слишком… бесконечно…
Она застыла, положив руку на плечо неподвижного старшего брата.
— Правда, у меня есть впечатление, что Женя появился не зря. Возможно, это впечатление, оттого что он так здорово умеет вычислять упырей. И жаль, что мы не видели, что именно происходит с таким упырём, когда его здоровым рисует Женя. Начинает ли он жить нормальной жизнью? Или в скором времени заряд жизненных сил снова заканчивается?.. Что-то я заболталась, — вздохнула она. — Так, Гриша, нам пора в ванную комнату, а потом баиньки.
Когда она уложила брата спать и вышла из комнаты, выключив свет, звонок мобильного заставил её поспешить к нему. Женя? Что ему надо?
— Привет, — судя по всему улыбаясь, сказал он. — Мы не договорились, во сколько будем на Арбате. Лучше всего — ближе к двенадцати. А в воскресенье — можно и с утра.
— Ты рад, что теперь можешь снова спокойно рисовать? — ответно улыбнулась Ирина. — Или что-то другое?
— Чёрт… Конечно — другое. Я шалею от одной мысли, что увижу своих. Наши постоянно меня звали с собой. И зовут. Я ж им не говорил, в чём дело. Опасаюсь, как бы они не решили, что я задрал нос…
— А ты… не боишься? — Она понадеялась, что он поймёт, о чём она.
— Я купил браслет с андреевским крестом, — хмыкнул Женя. — Сегодняшние испытания показали, что крест действует. Но, знаешь ли, есть ещё кое-что, что мне очень нравится в завтрашнем походе на ярмарку мастеров.
— И что это? — с любопытством спросила она.
— Ну… Я себе уже представил… Там же камни — помнишь? Я буду стоять у любимого камня, писать портреты желающих, а за моей спиной будет терпеливо стоять красивая девушка — положив на моё плечо руку, чтобы контролировать моё автописьмо. Чёрт… Мне нравится. А тебе?
— … Пока не знаю, — тихо сказала Ирина.
7
Крепко держа Ирину за руку под предлогом, что она может растеряться в шумной толпе и отстать, Женя целеустремлённо шагал к уголку художников. Улица была слегка покатой — и нужное место находилось почти в самом низу… Он вёл Ирину, и ему нравилось, как она торопится за ним — уворачиваясь от прохожих навстречу так, чтобы не мешать им и в то же время не отставать от него, без нытья, что он слишком спешит. Ещё ему нравилось, как она оделась сегодня — с одной стороны, по-рабочему в джинсы, кроссовки и лёгкую курточку, в другой — закончив целостный образ тем же легкомысленным шарфиком на шее. И сознавал, что доволен именно потому, что сам был примерно так же одет, ну, не считая шарфика, конечно. Правда, вместо шарфа его собственный образ был дополнен любимой холщовой сумкой с предметами для работы. Её он крепко прижимал подмышкой, перекинув ручки через плечо.
— Женя, — немного смущённо окликнула Ирина, поспевая за ним. — Мы не подумали, как ты представишь меня своим друзьям.
— У меня может быть только подруга, а это слово многозначительное, — ответил он, не оборачиваясь. — Не забудь, что ты на сегодня ещё и моя первая модель.
— А что это значит?
— Ты правда никогда не была на ярмарке мастеров?
— Ну, бывала, но в уголок художников почти не заходила.
— Первая — значит, демонстрационная, — сказал Женя. Он чувствовал, как в груди постепенно теплеет, едва он начинает различать знакомые лица ребят, сидящих или стоящих у камней, наваленных здесь для красоты и для удобства. — Ты первой садишься передо мной — и заодно рекламируешь меня в качестве художника. То есть потенциальные заказчики подходят к нам, смотрят, как я пишу твой портрет, и думают, стоит ли подсаживаться ко мне.
Один раз он заметил: она не успевала за ним, руки натянулись — рукав его куртки слегка отошёл, и девушка удивлённо уставилась на его браслет.
