Наталия Белкина - Гроза над Дремучим Миром
— Это не твое дело! — отрезал наместник. — Мы все равно идем туда. И теперь возможно на много дальше, чем обычно.
После этих слов храбрый воин затрусил, не говоря уже о его подчиненных, которые предпочли бы провести ночь на берегу озера, чем входить в лабиринт.
— Господин, — дрожащим голосом промолвил Сагиф, — мы все погибнем там, пропадем навсегда.
— С чего ты взял?! — гневно спросил Хамсин.
— В последние века лабиринт очень изменился. Он стал, как живое существо. Всякий раз, когда я привозил сюда рабов и поселенцев, вход в него был уже с другой стороны, нежели раньше.
— Земная кора движется, это всем известно, — спокойно возразил наместник.
— Да, но это длится тысячи лет. А семь лун назад, когда я привозил сюда женщину Бейшехира, вход был вон там, — он показал рукой на западный склон горы и, понизив голос, с ужасом добавил:-А теперь он прямо здесь.
Все, кроме Хамсина, посмотрели туда, куда показывал начальник гвардии. Прямо у берега, среди спускающихся к воде замшелых каменных глыб, была видна будто вырытая каким-то гигантским зверем нора с человеческий рост. И, судя по всему, совсем не давно.
— Что ж, теперь тем более я не могу уйти отсюда, не разобравшись во всем, — мрачно заявил Хамсин и после небольшой паузы добавил:-Я так решил!
ГЛАВА 8
На восьмой день своего пути наместник Дремучего Мира добрался, наконец, до Мраморного дворца Саргона. Ослепительно белая, сияющая на солнце пирамида возвышалась посреди пальмовых деревьев. Внутри оазиса бил ключ, образуя закованный в желтый мрамор бассейн, вокруг которого стояли кресла для гостей и трон самого Саргона. Неподалеку расположилась обвитая плющом беседка, напоминавшая греческий портик. Там и ждал Гавра его Хозяин.
— Я так и знал, что ты задержишься, — сказал Лютый Князь после положенных приветствий.
— Разве? — ничуть не удивился наместник, потому что удивление было ему не к лицу.
— Да. Зачем по-твоему я велел тебе добираться сюда своим ходом?
— Наверное, ты хотел, чтоб по дороге я кое-что узнал и кое в чем убедился.
— Так что же ты узнал?
— Многое, Саргон. Но боюсь это касается только меня.
— Ты уверен?
— Совершенно.
— Так ты мне ничего не расскажешь?
— Прости. Не могу.
— Ну что ж. Тебе виднее. Знай только, что сейчас я предлагаю тебе помощь, а потом ее не жди.
— Я понимаю, но решения не изменю.
— Ты очень горд, Гавр. Это мне в тебе нравится. Но ты так же и самоуверен и иногда излишне.
Наступила небольшая пауза, во время которой Гавр пытался догадаться по лицу своего хозяина, знает ли он о том, что случилось с ним в пути. Но это было невозможно, слишком уж неуловима и непонятна была мимика Лютого Князя. Никогда нельзя было понять, о чем он думает и что замышляет. Тогда наместник решился на прямой вопрос:
— Саргон, ведь тебе все известно о том, что произошло со мной в Дамаске?
Горбун как-то странно скривил рот то ли в снисходительной, то ли в саркастической ухмылке и ответил:
— Скажем так: я кое-что слышал об этом.
Гавру оставалось только догадываться о том, что могло означать это «кое-что». Возможно его было достаточно, чтоб принять какие-то меры, в том числе и против Хамсина. И тогда за судьбу Беатриче никто не смог бы поручиться. На всякий случай наместник решил подстраховаться:
— Прошу тебя: ничего не предпринимай. Это важно.
Лютый Князь снова улыбнулся чему-то про себя и ничего не ответил. Взгляд его остановился на какой-то яркой пичужке, присевшей на ветку куста, и он, казалось, переключил внимание сначала на нее, а затем и вовсе на что-то совсем отвлеченное и постороннее. Гавр тоже размышлял, щуря глаза от непривычно яркого тропического солнца, отражавшегося в белых стенах беседки, и голубой глади бассейна. Потом он будто вспомнил что-то и решился нарушить сосредоточенное молчание Хозяина:
— Так зачем же ты вызывал меня к себе? — спросил он вдруг.
— Я хотел поручить тебе кое-что, но теперь сомневаюсь, стоит ли, — лениво ответил Саргон.
— Могу я хотя бы узнать, что за поручение?
— Можешь узнать.
Наступило молчание. Гавр был в замешательстве и не знал, что еще ждать от Саргона, а тот лишь ухмылялся и лукаво щурился. Потом он встал с плетеного кресла, подошел к краю бассейна и посмотрел на свое отражение. Наместник последовал за ним, так как не знал, что еще предпринять. Он еще раньше понял, что Хозяин что-то от него хочет. И предчувствия его не обманули, потому что через несколько минут умиротворенного созерцания воды, Саргон сразу перешел к делу:
— Я знаю, что в руках Хамсина есть оружие способное навсегда лишить бессмертного жизни. Мне необходимо оно, Гавр. Добудь мне этот огонь, победи Хамсина и забирай себе Медные горы. В знак твоих особых полномочий я пошлю с тобой сатурниона Флакка.
Дальнейшие расспросы были уже бессмысленны. Хозяин дал понять, что на этом разговор закончен.
— В таком случае, если других указаний не будет, позволь мне отбыть сегодня же, — покорно проговорил Гавр.
— Не спеши. Время еще есть. Ты должен отдохнуть, подкрепиться и выспаться. А завтра на рассвете, ты воспользуешься пространственным коридором и в одно мгновенье окажешься в своем мире.
Гавр хотел было возразить, сказав, что сможет отдохнуть и дома, но передумал, вспомнив вдруг о своем обещанье Айшгур. Сначала он должен был вернуться в Луксор, решить, как быть с гурией, и лишь затем отправиться домой. Хозяину о таких мелочах знать было не нужно, и Гавр согласился передохнуть у него, а на рассвете переместиться в Египет.
— Идем, я представлю тебе Флакка, — позвал его довольный Саргон.
Флакк, как и все сатурнионы, имел невыразительную казенную внешность, высокий рост, статную осанку и самоуверенный взгляд. По рангу он был равен с Гавром, но как представитель Лютого Князя
имел более значительные полномочия. Флакк был почти безупречен. Один лишь был у него недостаток: он всегда и во всем следовал законам и положениям. Впрочем, для Хозяина это было скорее достоинством. Дисциплина и абсолютное подчинение — это то, чего иной раз не хватало титанам и особенно Гавру. Хотя даже в этом ему было далеко до своевольного Хамсина.
Сатурнион был уведомлен о причине своего путешествия с наместником и, конечно же, имел на этот счет ряд инструкций. Гавр предпочел бы обойтись и без него, но Саргона нельзя было ослушаться. Когда горбун ушел по своим делам, предоставив Гавра Флакку для более короткого знакомства, наместник решил сразу же поставить того перед следующим фактом:
— Завтра, прежде чем мы отправимся в Дремучий Мир, мне нужно будет появиться в Луксоре, — произнес он, как можно более увереннее.
