GO-блин - Ночной позор
Лаборант походил на медвежонка.
— Фамилия моя Денискинас, я из Латвии,— представился он.— Кофе хочешь? Работа у нас непростая. Вот недавно вызывают, нужно ехать скорее: вампир-парикмахер подхватил гонорею… А у нас опять все антибиотики старший провизор в аптеке на спирт сэкономил. Я, правда, не растерялся, взял два градусника, накалил кирпич на керогазе, знаешь, красный такой, с дырочками, и ртуть в эти дырочки заложил, а после велел вампиру вместе с этим кирпичом, пока не остыл, с головой одеялом укрыться и считать до сотни. Потом, правда, вспомнил, что таким образом в старину сифилис лечили, а триппер марганцовкой надо было изгонять, однако знаешь, помогло, выздоровел вампир.
— Так чего он в обычную больницу не обратился? — обалдев немного от этой истории, спросил я.
— А мы тогда на что? — оскорбился Денискинас.— Если все начнут в нормальных больницах лечиться…
Я задумался над сложностями борьбы за здравоохранение в нашей организации.
Телефон на стене, древний, из черной литой пластмассы, затарахтел глухо и сердито.
Денискинас приложил трубку к уху и принялся слушать, что говорят на том конце провода. Затем, не говоря ни слова, он нажал рычажок и повернулся ко мне.
— Ты у нас кто? Практикант? Вот тебе тогда две пробирки, я тебя опыты сейчас делать научу.
Денискинас напустил в пробирку воды из крана и показал мне, как следует переливать жидкость из одной пробирки в другую.
— Запомнил? Сначала из этой в ту, а затем из той — в эту. Только смотри не перепутай, а то взорвется, все, чего доброго…
Затем Денискинас набросил поверх халата куртку и убежал, оставив меня преисполненным уважения к современной науке.
Надо же, сперва из этой — в ту, а затем из той — в эту…
Пробирки мне скоро надоели, я сунул их в специальную штуковину с дырочками, отстаиваться.
В лаборатории было много интересного. Центрифуга, альтинометр, термостат, в котором можно было разогревать пищу. В доказательство этой моей догадки весь он изнутри был уделан объедками.
Я полистал толстый справочник «Дифференциальная диагностика внутренних болезней потусторонних существ» Д. Ум и В. Заразум, Москва, 1967 год.
Ой! Ого! Передается воздушно-капельным путем, это, значит, как грипп?
Ближе чем на тридцать метров к оборотням больше приближаться не буду, так и знайте. А то мало ли…
«Кожные и венерические заболевания у человекоподобных» меня заинтересовали куда больше. Особенно цветные иллюстрации и фотографии на вкладке.
Жуть! И этим можно заразиться при рукопожатии?
По рассмотрении некоторых особо наглядных снимков развития грибковой инфекции я обнаружил у себя зуд и покраснение на различных участках кожи.
А-а-а!
Нет, эту книжицу мы лучше закроем.
Третий попавшийся мне том оказался наиболее интересным. На как попало валявшейся книге стояла печать «совершенно для внутреннего пользования», предупреждение о запрещении выноса за пределы территории и чья-то роспись о получении в комплекте одной единицы.
Тщательно засекреченный справочник поведал мне интереснейшие вещи.
В самом деле. Всем известна нечисть, внешне страшно похожая на человека (вот-вот, страшно похожая, лучше слова и не придумаешь). Реже встречаются свиньи-вампиры, овцы-оборотни, клопы-некроманты и тушканчики-кровососы. Отчего же тогда не обладать магическими свойствами существам с более простой природой?
Уровень клеточной организации никоим образом не отражается на волшебном потенциале.
Всевозможнейшие грибки, простейшие, всякие вирусы и бактерии тоже могут быть не простыми, а волшебными.
И вот если эти колдовские хвори вдруг набрасываются на обыкновенных граждан, тогда-то ими и занимается наш, особый, здравооборонительный отдел по борьбе с инфекциями и возбудителями за сохранение гомеостаза.
Процесс неудержимого самообразования был прерван появлением еще одного из моих новых сослуживцев, небритого и в телогрейке.
— Андрей. Андрейка-в-телогрейке.— Назвался он.— У тебя выпить случайно ничего нету?
— Нету,— вздохнул я и добавил, решив проявить сближающую всех солидарность,— сам страдаю.
— Тогда надо что-то соображать,— сказал Андрейка. Мы принялись рыться по карманам, честно выкладывая на розовый кафель смятые бумажки и мелочь.
— О! — обрадовался Андрейка.— Как раз хватит на…
Тут опять зазвонил телефон.
— Подними,— велел Андрей.— Если вызов, скажи, все в подвале, на ликвидации последствий устранения прорыва инфернальных стоков.
Я взял трубку.
— Это Тромбоцит Трихофитихович,— сухо сказали оттуда.— Срочный вызов, на проспекте Павших Коммунаров…
— А никого нету,— поспешно сказал я.— Все на последствиях ликвидации…
— Ты что, новенький? — сразу догадался голос.— Андрею передай, что я лично ему яйца поотрываю, если сейчас же не выедете.
Я прикрыл динамик ладонью.
— Говорят, яйца тебе вырвут.
Андрейка сам подошел к телефону, жестом отстранив меня.
— У аппарата,— казенным басом произнес он.— Так точно. Выезжаем. Как скажете, Тромбоцит Трихофитихович. Конечно. Лично прослежу. Сам, сам себе все отрежу! Только вы не переживайте… Да, исполним. Так точно, введу. Выполняю. Служу и помню!
Переговорив с начальством, Андрей спросил:
— Ты что, Макрофага не узнал?
— Кого?
— Кличка у нашего шефа такая. Жрет живьем потому что любого и даже на кусочки не режет, целиком заглатывает. Потому и Макрофаг.
Я, если честно, юмора не понял. Видимо, что-то специфическое. Особая медицинская шутка, не для дебилов, вроде меня.
— Что стоишь, собирайся. Фитихыч велел и тебе заодно яйки отхватить, если задание провалим. Что-то ответственное намечается…
На улице нас дожидался старенький троллейбус с надписью «Технический» по обшарпанному боку.
Мы с Андрейкой уместились в кабине рядом с водителем, небритым и с виду чрезвычайно усталым после вчерашнего.
— Это Леха,— сказал Андрей,— после познакомитесь, он сейчас беседы вести не в состоянии, слова с перепою разучился выговаривать.
— А как же он машину тогда…— начал было я, но остаток предложения застрял у меня в горле.
Поначалу я боялся, когда за руль садился Утка. После привык, но все равно временами сердце замирало на поворотах.
Сейчас я понял, что то были детские забавы.
Почти не открывая глаз, Леха утопил педаль в пол, нас вжало в сиденья, и троллейбус, взревев, ринулся вперед. Двигатель у него был старый, надсаженный, так что шуму вышло очень много. Покинув территорию депо, мы своротили какой-то знак и выскочили на дорогу.
