Игорь Дравин - Миротворец
— Ваши Величества, — изобразил я поклон Торину и Лане.
— Опустись на правое колено, — едва шевеля губами, прошептал Торин.
— Надо так надо, — я пожал плечами и выполнил просьбу короля. — Поздравляю вас с самым счастливым днем в вашей жизни, бла, бла, бла и все такое. Что теперь мне сделать? — поинтересовался я под смешки Алуаны и Ингара.
— Подарки вручать, — подсказал мне Торин. — И встань с колена.
— Привет от удава подойдет?
— Нужно что‑то материальное, а не духовное.
— Торин, не захватил, но к привету от удава пристегнут небольшой моральный компенсэйшен. Довольно скоро Алиана станет Великой герцогиней Тарии и у нее появятся несколько тысяч благородных подданных ведущих свой род с до смутных времен. Они не чураются никакой работы и будут полностью верны ей. Только Алиана будет стоять живым щитом между потомками предателей и драконами. Леди и господа, челюсти подберите.
— Вот это подарок, — наконец обрел дар речи Торин. — А ты как всегда останешься простым консортом?
— Ага, — радостно кивнул я, — терпеть не могу власть – это прежде всего ответственность, а я бегаю от нее как темный от инквизитора.
— Это даже не королевский подарок, это я не знаю, как назвать.
— Ну не совсем подарок, я продаю бывшее мертвое герцогство Алиане за один золотой.
— Гигантская сумма, — хмыкнула Лана. — Ты прирожденный купец, Влад.
— А то, я такой. И вообще я считаю что самый крепкий брак это тот, в котором жена получает гораздо больше мужа. Личный жизненный опыт и статистика, хотя один человек как‑то заявил, что нет чудовищнее лжи, чем статистика. Правда есть еще пара нюансов: муж не должен быть лодырем и раздолбаем, он хочет чего‑то добиться, но не судьба не получается у него, не всем дано, и еще супруги должны любить друг друга. Вот тогда все будет в ажуре, в жене просыпается нечто вроде материнского инстинкта к этому большому ребенку.
— А почему Эрита такая бедная по сравнению с Арной и Алианой? — поинтересовалась Алуана.
— Ритка, ты хочешь стать графиней, обеспечу моментом.
— Ни за что!
— Вот вам и ответ. Арну и Алиану готовили к власти, а чему учили Риту? Только беготне за ушастыми ритумцами больше ничему, как и меня натаскивали только на темных и тварей. Зачем ей и мне подобный гимор?
— А ведь Влад прав, отец, — заметил Ингар. — Если не умеешь, то лучше не берись. Эриту нужно готовить не год и не два, прежде чем она сможет стать достойной правительницей.
— Я этим займусь, — подвела конец дискуссии Лана.
— Как скажешь дорогая, — согласился Торин. — Но такой свадебный подарок требует отдарка. Герцогство Чанор становится наследственным доменом Алианы.
— Торин, я не понял, ты на что так тонко мне намекаешь? Алиана не должна останавливаться на одном ребенке? Герасиму Тария, а неизвестно кому Чанор?
— Понимай как хочешь, Влад.
— Я понял правильно, подумаю над этим. Лана, мне нужно поговорить с тобой наедине, пойдем вон в тот уголок.
— Пойдем, — Лана грациозно поднялась с кресла и последовала за мной.
— Воз, обеспечь нам звукоизоляцию и слегка мутное изображение, чтецы по губам мне не нужны. А теперь мы будем болтать.
— О чем?
— Да о чем хочешь, мне нужно потянуть время, как будто мы обсуждаем нечто важное.
— Тур зачем это тебе?
— Хочу подшутить над особо любопытными шпио… то есть гостями, на всякий случай еще больше обеспечить собственную безопасность и сделать Эриту самой востребованной женщиной на этом празднике жизни.
— Прошло больше полутора тысяч лет с тех пор как мы познакомились, а ты ничуть не изменился. Почему ты не присоединился к тем? — Лана указала на потолок.
— Однажды я сказал одной женщине, что не люблю сливаться с обществом. Почему ты не приняла Соглашение?
— Когда видишь вокруг себя боль и страдания, а от тебя требуют не вмешиваться… Тур, это не мое.
— Смотря с какой стороны на это посмотреть. Если бы большинство Иных не приняли его, то Златозубый давно уже начал бы играть на своем тромбоне.
— Как ты смог выжить в поединке с Тором?
— Златовласый вмешался, хотя я просил его этого не делать.
— А как ты с ним помирился?
— Просто, покинув Асгард я некоторое время странствовал по Мидгарду и вот однажды группа поклонников Шестирукой решила принести меня ей в жертву, им показалось, что я достоин этой чести. Эта идея мне не понравилась и фанатики скоропостижно скончались. Шестирукая почему‑то обиделась и решила лично заняться мной. Она не учла одного, я быстро бегаю. Но все же пару раз она меня догоняла, получала по соплям и на время отставала. Такие события не проходят бесследно и о происходящем быстро узнал Златозубый и рассказал Рыжебородому. А этот водитель козлов выразился довольно длинно, но понятно. Мол туда ему и дорога. Вообще Рыжебородый нормальный парень, но есть у него громадный недостаток. Ради славы он пойдет на все. Златовласый объяснил этому молотобойцу, что второго шанса выяснить, кто круче он или Шестирукая за пределами владений девушки может и не представиться. И вот вырываюсь я из зоны влияния красотки с нею на хвосте, а там нас поджидает Рыжебородый и жестами показывает, чтобы я не мешал большому дяде и большой тете выяснить между собой отношения. К тому времени Шестирукой было уже безразлично кого убивать. Я нанес ей всего пару царапин, от удивления, что я смею сопротивляться она даже не защищалась, но обидных царапин. Я взобрался на вершину ближайшего холма и с удовольствием стал смотреть за чужой дракой. Наконец Шестирукая решила, что с нее хватит и сбежала в свои владения. У Рыжебородого от радости дыхание сперло и с тех пор я его лучший кореш. Ты бы видела сколько времени он хвастался всем встречным своей великой победой.
— Почему ты всегда называешь богов по прозвищам?
— Не хочу привлекать к себе их внимание и тебе того же советую.
— Кто я и кто ты, на такую букашку как дриада Лана они никогда не обратят внимание, поэтому я до сих пор жива. А ты другое дело, Ледяной Тур.
— Часто меняешь внешность?
— Раз в сорок – восемьдесят лет. В зависимости от обстоятельств.
— А потом после смерти Великой Матери в какой‑то прецептории появляется юная и невероятно талантливая послушница стремительно взлетающая вверх по карьерной лестнице.
— Так и есть.
— А ты случайно не святая Ауна?
— Нет, я была помощницей этой великой женщины и после ее смерти через раз становлюсь Великой Матерью.
— Удобно устроилась. Ладно, мизансцену мы обеспечили, пора работать. Займи разговором Риту, а когда я сделаю вот так, — я провел раскрытой ладонью над полом, направишь ее ко мне. Я не хочу, чтобы она весь вечер таскалась за тобой хвостиком и считала себя недостойной здешнего общества. Комплексы неполноценности нужно сразу ломать об колено. Пошли.
